Когда Велия приступила к работе и начала проделывать руками свои обычные пассы, Риделия заметила, что вся ее магия сводится к тому, что она пальцами выверчивает довольно простые фигуры в воздухе. Правда, пальцы держит по-разному, как бы показывая различные ничего не значащие с точки зрения обычного человека жесты. Положение пальцев менялось, видимо, в зависимости от того, какую геометрическую фигуру она чертит. Но в итоге фигура была похожа скорее на раздавленного колесом телеги крота, чем на изысканные узоры, к которым Риделия привыкла. Грубый, кривоватый чертеж облепил тело мертвяка. Магические линии были сотканы словно из дыма, что тоже слегка непривычно светлому магу, ведь они плетут свои узоры из светящейся голубоватым огнем энергии, чистой и прозрачной. В завершении Велия мазнула ножом по пальцу и нехотя выжала пару капель крови. Много для этого ритуала не требовалось.

— Так грубо и уродливо. В твоей магии столько же небрежности, сколько и силы, — нахмурившись, сказала Риделия по окончании ритуала.

Велия подняла одну бровь вверх и так и не смогла определить, обижаться ей или нет.

Мертвяк начал меняться. Все изменения, которые случаются с человеком после смерти, постепенно обращались вспять. Через пару минут он действительно стал похож на живого человека, мужчину лет тридцати. И даже кожа его перестала быть зеленой.

— Однако традиционная магия надежнее. Придерживайся ты ее, кожа сразу была бы нормального цвета, — заметила Риделия.

— А нам не до эстетики, — ответила Велия.

— Некроманты люди занятые, — усмехнулся Колтрин.

— Да уж, ведь на подлости, злодеяния и преступления так много времени уходит, — покачал головой альдор.

— Когда же до тебя, старый хрыч, дойдет, что не все люди одинаковые? — встрял Ренс.

— Люди разные. А некроманты одинаковые. Просто кто-то до поры до времени скрывает свою сущность, — с вызовом посматривая на Велию, проговорил альдор.

— Некроманты ведь тоже люди, — пожал плечами Колтрин.

— Может, ты еще скажешь, что их души, не сочащиеся тьмой куски гнили и они способны на добро? — воскликнул Изилтор.

— Я вообще-то еще здесь, — громко проговорила Велия.

— И она спасла тебе жизнь, — напомнил Ренс. — Я тоже в этом поучаствовал, но если бы не Велия, анцыбал бы сейчас доедал твои кишки.

— У вас выбора другого не было, — скривился Изилтор.

Альдор ни за что бы не признал, что обязан жизнью некромантке. Произошедшего на болоте он не видел лично, так что и оснований верить Ренсу у Изилтора не было. Умом он понимал, что врать Ренсу незачем, но все же лелеял надежду, что история его спасения лжива, или хотя бы приукрашена, ведь быть обязанным жизнью некромантке, даже отчасти, ему не хотелось.

Альва в растерянности наблюдала за стихийно возникшей перепалкой.

— Может некроманты и спасли пару жизней, но ты знаешь, скольких они убили? — продолжил альдор. — Каждый из них — убийца, который вдобавок потом может поднять труп своей жертвы. Вот скольких ты убила? — резко приблизившись к Велии, спросил у нее Изилтор.

— Не отве… — процедил сквозь зубы Ренс.

— Троих я убила. Что с того?

Ренс закрыл лоб рукой. Досадливо вздохнув, он корил некромантку за порой расцветающую бурным цветом глупость. Уж он-то относился к убийствам просто, а вот другие могут не понять. К числу других, в частности, относилась Альва. В ее глазах читался нескрываемый ужас от услышанного.

— Может, продолжим? — робко предложила Риделия.

— Да. Продолжайте, — медленно проговорил альдор и отошел в сторону.

Заставить бывшего анцыбала плакать было несложно — он полностью подчинялся воле некромантки, и оказалось достаточно приказать. А после мертвяка упокоили и похоронили. Дело было сделано.

***

В сравнительно небольшом для короля кабинете были только двое: заместитель верховного командующего разведывательными войсками Альгры и сам Эльгард.

— Из проверенных источников нам стало известно, что шпионы из Кхараты прознали о том, что мы готовим оружие против них, — сообщил командующий.

— Что им известно?

— Этого точно не знаем. Но ясно, что войны с нами они не хотят и открытых действий пока не предпринимают.

— Если все пройдет, как мы планировали, уже скоро нам достаточно будет пары часов чтобы уничтожить город. Собрать армию и напасть первыми они просто не успеют. Теперь все зависит от того, насколько они осведомлены и смогут ли помешать. Но мы ведь примем необходимые меры?

— Да, конечно, нам никто не помешает.

— Жизнью ответишь?

— Отвечу, — без малейшего промедления ответил заместитель верховного командующего.

Эльгард усмехнулся.

***

Выдалось редкое теперь время, когда пленную троицу оставили в покое, а за окном еще не царила ночь. Правда, напоследок пообещали, что завтра у них снова появятся дела и расслабляться не стоит.

— Они бы убили меня, если б я не убила их! Ну… Большинство из них.

Велия, скрестив ноги, сидела на кровати и пыталась убедить Альву, что не станет никого душить подушкой ночью и связывать ее совсем необязательно. Пока получалось плохо.

— Что значит большинство? — возмутился Ренс. — Все! Тебя кто оправдываться учил? Еще скажи, что врать не умеешь. Прекрасно умеешь!

— Как бы глупо это не звучало, одна смерть вообще никак от меня не зависела, это было… Не специально, — вздохнула Велия.

— Да как можно не специально убить человека?! "Ой, прости, я случайно вогнала нож тебе в сердце". Так?! — размахивая руками, закричала Альва, непонятным образом оказавшись рядом с некроманткой.

Теперь всей своей фигурой она нависала над Велией.

— Не важно "как", это случилось и все. А в остальных случаях я просто между своей и чужой смертью выбрала чужую. Я всегда ее выбираю. Если речь идет об окончательной смерти, конечно. Обычную можно и потерпеть… Я тебя хоть раз обманывала?

Альва всплеснула руками.

— Вообще-то обманывала! Ты мне не сказала, что… В общем, ты поняла. И долго не говорила!

— Это называется "недоговаривала", — возразила Велия.

— Ладно… Кто я такая, чтобы осуждать?

— Да уж. Сама что ли не убивала ни разу? — усмехнулся Ренс.

Альва впилась в него диким взглядом.

— Я должен был попытаться, — пожал Ренс плечами. — Вообще, ты, получается, не вписываешься в нашу компанию, так что сиди и не бухти.

Альва задохнулась от негодования.

— Да, я… Я не вписываюсь. Как же, — выпалила она, впрочем, уже успокаиваясь. — Потому что я в этой комнате единственный нормальный человек, который никого не убивал. Да и в принципе не совершал зла, не считая детских шалостей. Моя совесть чиста.

— Тем обиднее будет ее запятнать, — хмыкнула Велия.

Альва только негодующе фыркнула.

Утро встретило молодую, но уже вполне себе знатную особу Моринелль Брангширт холодом, промозглой сыростью и моросящим дождем. Третий день в карете, которая была решительно не предназначена для длинных поездок, давался уже не так легко, как первый.

— Мне дурно, — подпирая лоб рукой, протянула Моринелль.

Неподдельное страдание на ее лице сопровождалось заламыванием рук и составляло весьма удручающую картину.

— Если я могу для вас что-то сделать, Ваше сиятельство…

Моринелль только накрутила на палец свой белокурый, порядком засаленный локон, и вздохнула.

— Гринда, это мой первый бал, понимаешь? Хотя, что ты понимаешь? Ты, конечно, моя лучшая служанка, но…

Девушка прервалась. Карета особенно ощутимо подскочила на какой-то кочке. Как ни крути, дороги в Альгре не лучшие.

— Так вот, это мой первый бал, у самого Радберта Ворронса. Он может и не сильно знатен, лишь третьего круга, а я все-таки второго, но при этом он в высшей степени влиятелен и богат… По богатству с ним сравнятся разве что пара знатных из первого круга да сам король. Так вот, бал — это моя первая возможность захомутать какого-нибудь выгодного муженька. Такого шанса у меня может больше и не быть, ведь уже скоро папенька все решит за меня. Бал — единственная возможность опередить его и найти себе кого-то, кто будет не только выгоден, но и приятен мне. Любовь… О любви приходится лишь мечтать. Повезло, что мужа мне не нашли еще с рождения.