— Буду! Говно вопрос! Что угодно, шеф!

— Заводи, сейчас спустимся.

— Где твоё оборудование? — спросил я у Лены, вернувшись в квартиру. — В городе, я надеюсь?

Она назвала адрес, который мне ничего не сказал — я не большой знаток локальной географии, — но Сеня закивал понимающе:

— Это почти в центре, ближе к северу. По прямой километров пять, но на машине придётся объезжать через виадук.

— Тогда погнали, машина подана, — поторопил их я.

Ночной город был пуст, фонари не горели, машины не ездили, но по переулкам тот тут, то там шныряли какие-то робкие тени. Тени передвигались с коробками в руках и от света фар разбегались по кустам, как тараканы.

— Начали потихоньку магазины зачищать? — спросил Сеня, вглядываясь в темноту. — Долго тянули…

— В темноте не так ссыкотно, — пояснил Пётр. — Кстати, как у нас насчёт пожрать?

— Никак, — мрачно ответил я. — Мы тут задерживаться не планировали.

— Тогда, может, и нам?.. Ну, слегка подержать за тёплое вымя розничный бизнес?

— Давай доедем для начала, — не ответил я ни «да», ни «нет». Чёрт его знает, что там у рыжей за «оборудование». Если оно сходу не заработает, придётся как-то решать текущие проблемы за чужой счёт. Своего-то нет.

Первая серьёзная проблема оказалась на виадуке. Четырёхполосный автомобильный мост над железкой частично обрушен, а частично забит сгоревшей военной техникой.

— Вот по кому вертолеты отработали… — сказал Пётр, заворожённо уставившись на груду горелого металла. — Лютый пиздец тут творился…

Судя по направлению, колонна шла на выезд из города. Судя по остаткам техники… Грузовики, из-под сгоревших тентов которых торчали остовы аппаратных шкафов, знакомый «Тигр»… Это не сюда ли грузили оборудование? Интересно, генерал тут остался или с тем штатским улетел? Кто-то очень серьёзно подошёл к карантинным мероприятиям…

— Пиздуем в объезд, — сказал Пётр, — пока и по нам не въебали. Торчим тут, как залупа с фонариком.

Он решительно свернул в какие-то переулки, и я через пару минут полностью перестал понимать, где мы едем. Стройка-помойка-частный сектор-рельсы-рельсы-рельсы… Машина, сильно раскачиваясь, переваливалась через железнодорожные колеи — скорее всего, это подъездные пути к вокзалу. Тогда то, что догорает справа — сам вокзал… И поезда на его платформах. Кто-то не успел уехать? Весело тут, ничего не скажешь.

Наконец мы закончили блуждать по тёмным улицам, и Пётр объявил:

— Вот, этот двор должен быть, а где дом?

Причудливая карта сейсмических разрушений города оказалась выборочно неласкова к этому кварталу — часть домов осталась целёхонька, даже стёкла на месте. Но рядом с ними протянулась полоса руин, где из земли торчали огрызки стен, заполненные строительным мусором. И посредине этого апокалипсиса кучей битого кирпича обозначено место, где когда-то стоял искомый дом.

— Это он? — спросил я рыжую в смутной надежде, что Пётр привёз нас куда-то не туда.

— Да, — просто сказала она и вылезла из машины.

Направившись к руинам, она встала напротив чудом уцелевшей подъездной двери.

— Здесь. В подвале, — она показала рукой.

Неподалёку горит костер, у которого на обломках пыльной мебели сидят, по всей видимости, уцелевшие жители. Разбирать завалы явно никто не планировал.

— Каких-то сто тонн битого кирпича — и мы у цели… — задумчиво сказал подошедший Пётр.

— Да там, небось, всё в лепёшку раздавило… — махнул рукой Сеня.

— Нет. Не раздавило, — ответила ему Лена.

— Я же говорю — это всё из-за меня, — вставила свою унылую тему девица. — Пока я с вами, ничего у вас не выйдет…

— Все высказались? — спросил я раздражённо. Денёк выдался, мягко говоря, утомительным.

Никто не ответил, и я скомандовал:

— Грузимся в машину и поехали отсюда. До утра в любом случае ничего умного не сообразим, надо выспаться.

— Куда едем? — тоном профессионального «бомбилы» спросил Пётр.

— На вашу базу, в промзону — решил я после секундного колебания.

Я видел там воду в бутылях для кулера и всякие сухие продукты в шкафах, да и место само по себе достаточно уединённое. Отдохнём, а там будем думать дальше.

Доехали, как ни странно, без приключений — в промзоне мародёрам делать нечего, и, хотя я периодически высовывался в окно, прислушиваясь, не рокочет ли над городом винт «ночного охотника»20, было тихо и спокойно. Электричество так и не появилось, но в пристройке к гаражу оказался небольшой бензиновый генератор, так что даже холодильник не растаял. А главное — вода подаётся собственным насосом и в крохотной душевой на стене висит электрический водогрей. Право на приоритетный расход горячей воды отдали женщинам, и первой в душ убежала девица.

Телевидение не работает, интернета и сотовой связи нет, но Сеня нашёл старый приёмник и отловил на средних волнах новости. Про наш город не было, что характерно, ни слова, но всё остальное слушалось как радиопостановка в жанре чёрной фантастики.

Я никогда не следил за тем, что сейчас принято называть «международной политикой», считая, что Гондурас должен беспокоить только тех, кто может его почесать. Поэтому, боюсь, большая часть подробностей была для меня вне контекста, но даже то, что я понял, вызывало оторопь.

Израиль врезал ядерным оружием по Ирану, с целью… я не понял чего. Кажется, просто так, давно ж хотелось. В ответ какие-то вроде бы террористы взорвали в Израиле что-то настолько поганое, что оттуда уже полдня нет вестей. В арабском мире резня и ликование, кто-то кого-то спешно душит, пока все отвлеклись, и до них внезапно не стало никому дела.

США увлечённо долбали крохотную Северную Корею, с недобрым прищуром поглядывая на соседний Китай. Ко всеобщему удивлению, корейцы оказались крепким орешком — моментально убрали армию в подземные горные укрепрайоны, откуда начали пулять ракетами во всех, до кого они хотя бы теоретически могли долететь. Были отмечены пуски в сторону Японии, но, во-первых, непонятно чьи, во-вторых, непонятно с какими последствиями — японцев накрыло таким цунами, что на этом фоне любая антропогенная атака просто потерялась.

В Китае обошлись всеобщей мобилизацией, военным положением и развёртыванием всего, что развертывалось, под призывы к США прекратить это безобразие и очень серьёзным предупреждением насчет приближения к китайским берегам. Произошли какие-то воздушные инциденты, кто-то кого-то сбил, но одну АУГ они из своих вод выдавили, чудом не доведя ситуацию до морского боя.

В США произошла серия мощных землетрясений. Ну, то есть, они, похоже, много где произошли — но только от США осталось достаточно, чтобы сообщить миру об этом. Американцы обвинили Россию в использовании тектонического оружия против гражданского населения, русские недоуменно переглянулись: «А что, у нас такое есть?». Но весь «цивилизованный мир» (то есть, в основном, Англия), привыкший обвинять русских во всех неприятностях, даже не усомнился и призвал НАТО немедленно отомстить. Американцы, занятые в Азии, сказали «да-да, сейчас, мы скоро, начинайте без нас» и отправили несколько эсминцев в Чёрное море, куда их попыталась не пустить через Босфор Турция, в которой прошла череда терактов. На этом фоне туркам нафиг не впёрлась ещё и эта войнушка под боком. Что там дальше происходило не очень понятно — то ли эсминцы прорвались через Босфор и их утопили русские, вмазав «Бастионами»21 из Крыма, то ли не прорвались и куда-то потом сами делись.

Поляки, расслышав в происходящем долгожданную команду «фас» ломанулись на Калининград (откуда получили такую ответку, что никто даже не мог точно сказать, что именно произошло) и, внезапно, на Украину, на «исконно польские земли». Где эти земли заканчиваются, они на конец дня ещё не определились, но продолжали на всякий случай двигаться в сторону Киева. Далее ситуация покрыта мраком, потому что к вечеру всем стало не до Украины. И что там творится в ночи — знает один гоголевский чорт.