Петрович нелюбезно спросил: «Ну, чего тебе еще?» — но я не смутился.

— И я рад тебя видеть, коллега. Возникла пара технических вопросов.

— Задавай.

— Первый — можно ли найти VR-очки так же, как я искал часы? У меня есть серийник и активационный код. Я вбил их в поиск устройств, он, вроде, заработал, но ничего не нашлось.

— В них нет автономного сетевого модуля с геопозицией. Нафига бы он там сдался?

— То есть, никак?

— Только на расстоянии ближней связи. Ну, если ты их, к примеру, за диван уронил, то они в ответ запищат.

— И это какое расстояние?

— От прохождения гигагерцового диапазона зависит. До сотни метров в идеальных условиях. В зданиях — десяток, ну два десятка метров.

— Понятно, спасибо. Второй вопрос: твой бэкдор на компе директора остался?

— Ну… Знаешь, просто забыл…

— Мне надо посмотреть данные воспитанников, а самого Невзора нет на месте. Он бы не отказал, но мне нужно срочно…

— Секунду… — Петрович скосил глаза вниз и затарахтел клавиатурой. — Облом. Его комп выключен. Тупо из розетки, как утюг. Дистанционно не разбудить.

— А если я включу?

— Тогда без проблем.

— Перезвоню через несколько минут.

— Я с тобой! — заявила выскочившая из своей комнаты Настя.

— Подслушивала? — укоризненно спросил я.

— Конечно! — ответила она без малейшего смущения. — А кто бы удержался?

— Ладно, пошли.

Я осторожно выглянул в коридор, опасаясь не того, что нас прихватят на проникновении в кабинет директора, а того, что выскочит очередная нетвердо стоящая на ногах юница, решившая припасть к моей грудной мускулатуре. Однако было тихо и безлюдно. Мы беспрепятственно прогулялись до административного помещения, а дверь туда была даже не заперта.

— Как-то слишком просто, — разочарованно сказала дочь.

В кабинете компьютера не оказалось. Он располагался за еще одной дверью, тоже не запертой, в маленькой комнатушке, забитой всяким бумажным хламом — видимо, старыми докомпьютерными архивами. Опытный хозяйственник ничего не выкидывает!

Компьютер старый, с отдельным системным блоком, и действительно — выключен полностью кнопкой на удлинителе. Я щелкнул клавишей, она засветилась, и нажал кнопку включения на компьютере. Старый аппарат грузился долго, а когда на экране появился, наконец-то, рабочий стол, я отбил сообщение Петровичу: «Включил».

«Что искать?» — ответил он.

«Базы воспитанников за последние два — три года. Поступления, отчисления, успеваемость, финансирование, бюджетирование, расходы…»

«Аппетиты у тебя… Это все?»

«Нет. Можешь посмотреть, делались ли подчистки в базах?»

«Как ты себе это представляешь?»

«Никак. Но ты наверняка знаешь способ».

«Ничего не обещаю. И это займет время. Я скачаю их себе и попробую, что получится. Скачивание закончится через три с половиной минуты, потом можешь выключать комп».

Я дождался, когда суматошно моргающий индикатор на сетевом порту погас, подождал для страховки еще минуту, выключил компьютер и сетевой удлинитель.

— Пойдем отсюда.

— А что это пищит? Мы что-то недовыключили?

Я прислушался и не сразу, на самой грани слышимости, разобрал тонкое ритмичное попискивание. У Насти слух получше моего, ей не лупили по ушам боксерскими перчатками и без них.

— Откуда звук?

— Откуда-то отсюда, — показала она в угол.

В четыре руки мы разгребли бумажные папки, как нарочно сваленные кучей, и под ними обнаружили запертый деревянный ящик. Я уже обо всем догадался, но для страховки достал смарт — на экране было оповещение: «Устройство сер. ном. такой-то обнаружено. Подключить?» Я дал отбой и, не сумев открыть, забрал ящик целиком, благо, он не очень большой, размером с чемодан. Папки мы постарались навалить как было, но насколько вышло убедительно — не знаю. Надеюсь, Невзор не сразу заметит пропажу.

Кто-нибудь более способный, чем я, наверняка открыл бы замки булавкой, или шпилькой, или чем там их открывают в кино. Я же тупой, но сильный. Поэтому просто сломал, всадив отвертку мультитула в личинки и провернув их силой. Вернуть «как было» уже не выйдет. Внутри ящик оказался разделен на отсеки, закрытые фанерными крышечками, как в кейсах для метизов. Возможно, именно для них он изначально и предназначался. Но теперь там лежали совсем другие предметы. В самом большом нашлись VR-очки в чехле. Беспроводная зарядка к ним прилагалась, все в комплекте. Я хотел было достать их из чехла, но передумал — отпечатки. Пусть Лайса этим занимается. Но один из отсеков, поддев ножом, открыл. Там оказался вакутайнер — одноразовое устройство для взятия анализа крови. Запечатанный и полный. Рядом в вакуумном пакете — прядь русых тонких волос. И карта памяти в крошечном конвертике. На карту я сразу навелся. Если все это попадет к Лайсе — фиг я чего узнаю. А вдруг там все ответы? Еще немного поколебавшись, аккуратно, через бумажку, взял карту и вставил в слот ноутбука. Устройство определилось, файловый менеджер показал большой, занявший почти всю емкость файл неизвестного мне типа.

Пришлось снова писать Петровичу.

«Какое расширение?»

«Что?»

«Последние буквы после точки».

«.vrpk» — скопировал я.

«Это файл-контейнер с личностными характеристиками. Такие описывают вирпов, игровых персонажей, неписей и так далее. Внешность, базовые поведенческие паттерны, ну и всякое прочее. Там до черта всего. Какой размер файла?».

Я сказал.

«Ого! Раскачанный перс или давний вирп».

«Его можно как-то… не знаю, открыть?»

«Можно. Но не ожидай многого — это не значит, что он… как бы это получше выразиться, — „оживет“. Это просто разовый дамп. Сиюминутное состояние. Чтобы с этого слепка восстановить вирп-личность, ее надо… хм… „тульпизировать“, а это, сам знаешь, много труда и талант».

«И что с ним можно делать?»

«Ну, я могу почитать логи и глянуть, чьи это матрицы. Описания, внешний вид, все такое. Залей в облако и расшарь на меня».

Я скопировал огромный файл на ноутбук, поставил на закачку. В не слишком шустрой местной сети процедура обещала быть долгой. Тогда я осторожно, пинцетом из викторинокса, достал карты из ячеек, разложил, чтобы не перепутать. Сфотографировал, чтобы не забыть, что откуда, и начал по одной вставлять в слот и копировать. Забил почти всю память. Вернул карточки на места. Содержимое ячеек везде было одинаковым — капсула с кровью, прядь волос, конвертик с карточкой. Никаких подписей, объясняющих, чья кровь и чьи волосы, не было. Ну вот, теперь пора звать Лайсу.

От полисвумен вместо благодарности получил выговор за то, что полез сам, за сломанные замки, за то, что ковырялся в ящике. И это она еще о скопированных данных не знает!

— Ну что, когда будем брать Невзора? — спросил я.

— Не будем мы его брать, — скривилась Лайса. — Он в городе человек не последний, а у нас одни косвенные улики. Вот если там его отпечатки будут… Да и то…

— Но хоть спросить, откуда это у него, можно?

— Ни в коем случае! А если он все-таки замешан? Спугнем. Он уничтожит улики, а нам скажет «в первый раз вижу этот ящик», и мы ничего не докажем.

— Толку от вас… — разочарованно сказал я.

— Я поставлю его под наблюдение. Эксперты поработают с генетическим материалом.

— Каким материалом?

— Кровь и волосы. Очевидно, взято как генетический материал. Я слышала, этого достаточно, чтобы снять полную генную карту и даже создать клона.

— Клоны — брехня, — уверенно сказал я. — Может, отдельные органы, для пересадки. Но нафиг кому-то сдались искусственные люди? Настоящих-то девать некуда.

— Не знаю, не знаю… Слухи ходят.

Лайса отбыла, я сходил на ужин, где снова подвергся навязчивому вниманию здешней молодежи. Девицы перешептывались, переглядывались, перемигивались, но хотя бы ножки больше не подкашивались, и никто не падал. Клюся на этот раз соизволила явиться, ничтоже сумняшеся растолкала молодежь и села рядом.