— А, ну это ничего, это бывает… — покивал я. — Всю жизнь живу с ощущением, что вокруг происходит что-то, чего я не понимаю. И чем дальше, тем больше.

— А вот скажи, ты свой соцрейт давно проверял? — внезапно сменил тему Петрович.

— Не хочу расстраиваться, — пожал плечами я, — кажется, в последнее время я был плохим мальчиком.

— А ты полюбопытствуй все же.

Я включил смарт и открыл приложение — оно по умолчанию установлено во всех сертифицированных устройствах.

«Сервис временно недоступен».

— Серьезно? Так бывает?

— Не бывает. Но факт. А еще здесь не работает система распознавания лиц, система «Поток», единый финмониторинг, фискальный геолокейшн… Да ничего почти не работает.

— Провинция… — неуверенно сказал я, чтобы что-то сказать, но тут же вспомнил о «границах юрисдикции», про которые упоминал Иван. Не так все просто с этим Жижецком.

— Да, я тут в командировке, кстати, — сказал Петрович, — на некоторое время. У кобальтов тут есть свой проект, удачный момент его проинспектировать.

— Секретный?

— С чего бы? — удивился Петрович. — Совершенно официальный. Знаешь, тут есть нечто вроде детского дома…

— Представь себе, я там недавно был. Моя дочка общается с тамошними детьми.

— Познакомишь?

— Спрошу, — не стал обещать я, — там довольно странная компания.

— Я вписываюсь в любую, — оптимистично заявил Петрович, — говна-то…

***

— Как поиграли?

— Норм.

— Как тебе компания?

— Норм.

— Как сама?

— Норм.

— Какие планы?

— Отстань.

Вот и поговорили. А ведь потом скажет: «Ты вообще не интересуешься моей жизнью!». У родителей нет выигрышных стратегий, они сторона по умолчанию страдающая. Что не назло, то вопреки.

— Впечатляющий педагогический этюд, — насмешливо прокомментировала Лайса, когда за дочерью закрылась дверь комнаты, — сколько эмпатии, какое сопереживание! Розги не пробовал?

— Ювеналка не велит.

— Пользуйся случаем, тут ее нет.

— Кстати, не подскажешь, как так вышло?

— Какие-то региональные преференции, — пожала плечами девушка, — расширенное самоуправление. Отцы города не любят технологии, а пуще того не любят внешний контроль. Впрочем, это одно и то же.

— А как же приоритет федеральных законов?

— Нет правил без исключений. Думаю, у них просто хорошие связи. Кроме того — что происходит в Жижецке, то в Жижецке и остается. Да, ты собираешься отрабатывать свой новый статус? Раз ты у нас «консультант полиции», как в кино, то давай, участвуй. Принимай файл по Бабаю.

— И что с ним делать?

— Посмотри свежим взглядом, вдруг увидишь что-то, что мы упустили.

— Такое только в детективах бывает.

— Да, шансов мало. Но я в таком тупике, что…

Файл оказался архивом плохо рассортированного цифрового мусора. Я-то думал, что у полиции все лучше налажено. Фотографии с мест преступления — от некоторых тошнило, но многие непонятно к чему относились. Много крови, много предметов на полу, много крупных планов непонятно чего. Но ни одного тела.

Таблицы, сортированные по времени, таблицы, сортированные по месту, таблицы, сортированные по знакам зодиака и фазам луны. Пространные текстовые описания немыслимой казенности формулировок.

«Следователь СО Жижецкого ОМ г. Н, капитан юстиции Волот Л. Л. в кв.35 по ул. Отдыха, 15 при естественном и искусственном освещении с участием эксперта-криминалиста Грабаря Н. Н., о/у ОУР Пузина С. И. в присутствии понятых… с соблюдением требований ст.177 УПК РФ произвели осмотр квартиры 35 по ул. Отдыха,15, о чем в соответствии со ст. 180 УК РФ составили…»

И вот такого утомительно подробного, скрипучего от сухости бюрократического текста — десятки файлов, разложенных по папкам в непонятной мне логике. Никакой общей картины у меня не складывалось. Разве что очевидное — отсутствие тел во всех случаях. Количество крови на местах преступления таково, что судмедэксперты уверенно говорят о смерти пропавших, но сами трупы ни разу не обнаружены. Большая заумная цыдуля от специалиста по психопатам сложными словами подводила к зловещей идее хранения этих самых тел маньяком в виде трофеев. Моя буйная фантазия немедля нарисовала такую картину, что аж волосы на жопе дыбом встали. Фамилия консультанта тоже Волот, но не Л.Л., а А.Т.. Зам. нач. упр. науч. част. проф. некроб. Волот А. Т.

Бабуля?

Примерно через два часа работы с документами мои невеликие аналитические способности покинули меня окончательно. Я тупо пролистывал полицейские аббревиатуры и сокращения, уже не пытаясь вникнуть в протоколы опроса свидетелей, которые все равно ничего толком, на мой взгляд, не сказали.

— И как я должен это анализировать? — сказал я в сердцах уютно устроившейся с книжкой в уголке экрана Нетте.

— Подключить аналитический модуль? — с готовностью вскочила она.

— А что, есть такой? — тупо спросил я.

— Отсутствует в базовой конфигурации системы, может быть установлен дополнительно. Требуется подключение к сети. Объем данных — ноль целых три десятых гигабайта. Скачать аналитический модуль?

— Ну, скачай… — сказал я неуверенно.

— Требуется принятие пользовательского соглашения, — Нетта достала откуда-то канцелярскую папку, стряхнула с нее пыль и раскрыла. На экране развернулся стандартный текстовый модуль, которые никто никогда не читает.

Я промотал его, проглядывая по диагонали — «Кобальт системс» предупреждала, что «модуль нелинейной аналитики находится в стадии бета-тестирования», что он поставляется «as is», что обработка идет на стороне сервера и требует передачи данных вовне клиентского устройства на основании такой-то лицензии и согласно таким-то пунктам закона о перданных, и что фирма зуб дает, что не передаст данные и результаты их обработки третьим лицам, но оставляет за собой право «использовать анонимизированные паттерны для улучшения работы сервиса», что бы это ни значило.

Я задумался — с одной стороны, это вроде бы как не мои данные, а служебные. С другой — они во всех федеральных базах полиции, и доступ к ним много у кого есть. С третьей — «анонимизированные паттерны» звучит внушительно и непонятно, а никаких подписок я не давал. С четвертой — очень не хочется выйти из комнаты с тупым лицом и сказать Лайсе, что я дурак. И это, пожалуй, перевешивает все аргументы против.

Нажал «Принять».

Пару минут что-то грузилось и инсталлировалось. Ожидание скрашивала Нетта, деловито качающая рычаг ручного насоса под растущим прогресс-баром. Она вытирала пот с нарисованного лба, картинно отставляла обтянутую коротким платьицем попу, поправляла декольте, из которого почти-но-не-совсем вываливалось содержимое — в общем, старалась, как могла. И как я раньше обходился без вирпа?

«Приступить к анализу данных?»

«Да».

«Определите область значений».

Ну вот, я так и думал, что упрусь во что-нибудь непонятное. Что они имеют в виду? Вообще, это наверняка для каких-нибудь естественных наук модуль, а не для детективов-любителей. Он, поди, графики термоядерных реакций строит или баллистические кривые для ракет. А у меня по математике в школе четыре с минусом было. Четыре — из жалости, минус — честный.

Выделил мышкой папку с архивом и перетащил на окно программы. Тупо? Тупо. Но надо же что-то делать?

«Принять массив данных?»

«Принять».

«Задайте вид анализа», — я загрустил, мотая список из малопонятных пунктов. «Описательный, разведочный, прогностический, индуктивный, казуальный…» — я выбрал последний, потому что слово вызывало у меня ассоциации с чем-то простым и обыденным. Вывалилась простыня пунктов с чек-барами, ползунками и полями ввода: «доверительный интервал, математическое ожидание, разница средних значений, статистическая мощность, бимодальное распределение, дисперсия, медиана, процентиль, регрессия данных…». Даже не стал читать, оставил все по умолчанию и дальше только жал «Принять» и «Продолжить».