Гексахир тихо зарычал:

— Чего ты хочешь?

— Ты прекратишь эту детскую вендетту, — сказал Фабий. — Начиная с этого момента все старые долги будут забыты, ты спишешь мне все со счетов. — Он перевел взгляд на Олеандра. Его бывший ученик подобрался к Гексахиру ближе. Их глаза встретились, всего на мгновение. Олеандр чуть кивнул, и Фабий напрягся.

Гексахир надолго замолчал. Потом рассмеялся:

— Ужасные условия. На такие можно пойти, только если сильно припрет. Я считаю, что ты блефуешь, Фабий. — Он махнул рукой: — Взять его! Авара, ты и остальные готовьтесь к битве. Мы отойдем с боем…

Олеандр прыгнул.

Гексахир с удивленным возгласом обернулся. Он сунул руку за пазуху, пытаясь что-то достать, но Фабий оказался быстрее. Он схватился с генмункулом, и его рука нащупала болевой жезл.

— Олеандр, лови!

Тот с радостным воплем поймал жезл. Гексахир взвыл, словно раненый кот, и его спинные щупальца устремились вниз, отбросив Фабия. Генмункул обернулся к Олеандру, изрыгая проклятия. Несколько развалин заступили дорогу Олеандру, когда тот двинулся на хозяина. Но у бывшего десантника на уме была совсем другая цель.

Пока Фабий поднимался на ноги, Олеандр обрушил жезл на голову гротеска, одним ударом размозжив тому череп. Зверюга рухнула, и хрустальный футляр с мелодичным звоном упал на пол. Олеандр вскинул жезл. Гексахир завопил. Фабий, зная, что сейчас произойдет, нырнул в укрытие.

Болевой жезл, по крайней мере, тот прототип, который он изобрел, был основан — частично — на устройстве Пытки. Внутри него не было демона, но питал его миниатюрный реактор темносвета, поэтому им можно было пользоваться без страха остаться без заряда.

Уже треснувший от удара, убившего гротеска, жезл не выдержал второго, и последовал взрыв такой силы, что Фабий испугался, как бы не обрушилась вся комната.

Помещение наполнилось дымом и огнем. Фабий с трудом поднялся на ноги. Он ничего — и никого — не видел. И тут по наплечнику резанул выстрел, чуть снова не бросив его на пол. Дым завихрился, поредел, и Фабий разглядел Гексахира, отступающего к выходу в сопровождении своих помощников. Друкари вопили, кто-то смеялся.

В стену рядом врезался воин-кабалит, напугав Фабия, и рухнул на пол. Доспехи на нем были разбиты. Старший апотекарий услышал вой осколковых ружей и глухой визг бласт-пистолета. Прибыли подкрепления.

Он заметил на полу Пытку и бросился за ней, но тут из дыма поднялась мощная фигура гротеска с занесенными над головой кулаками. Гротеск ударил сверху вниз, едва не расплющив Фабия, но тот вовремя увернулся. Байл поднялся с Пыткой в руке. Зверюга снова потянулась к нему.

— Нет, скот. Он — мой.

Гротеск с булькающей рыком развернулся, и над ним вознеслось нечто жуткое. Демон — Хранитель Секретов — глянул сверху на Фабия, и жестокая улыбка расплылась то его бычьему лицу.

— Здравствуй, милый Фабий. Я же говорил, что мы встретимся снова, — и этот момент наконец настал. Помнишь меня? — Он засмеялся. — Ничего, я представлюсь — я Канатара, Чьи Копыта Сокрушают Горы и Чей Голос Убаюкивает Солнце. Ты позвал, и я пришел.

Пока Канатара говорил, его клинок рассек гротеска от макушки до паха, а затем врезался в пол с глухим лязгом. Фабий упал на спину, проклиная избитое тело, которое отказывалось повиноваться. Хирургеон старался как мог, но все же не успевал. Фабий вцепился в стену, пытаясь подняться на ноги.

— Куда это ты собрался, Фабий? — промурлыкал Канатара. — Разве ты не рад меня видеть?

— Убирайся! — прорычал Фабий, шаря в поисках Пытки. — Я не нуждаюсь в болтливых лгунах. Тебя призвали убивать друкари — вот иди и убивай.

— А ты жалишь уже не так сильно; как я помню. Неужели железная уверенность наконец начала ржаветь? — Канатара опустился на корточки и стал смотреть, как Фабий пытается встать, — Знаешь, а я был тогда в саду. Смотрел, как любимый наследник Темного Князя наконец-то заставил тебя покориться, напомнил о твоем месте в великой игре. Но меня всем этим так легко не удовлетворить. Ты оскорбил меня, и я получу с тебя сполна.

Почти игриво демон ткнул Фабия своим клинком. Острие вонзилось ему в бок, с легкостью пробив броню. Хлынула кровь, Фабий вскрикнул. Он наконец-то нашарил рукоять Пытки, подхватил оружие и с отчаянной силой врезал им демону по голове.

Удар получился скользящим; однако достиг цели. Канатара с воем отпрянул, и Фабий сумел подняться на ноги. Зажав рану рукой, он заковылял от этого существа прочь, ища выход из комнаты.

— Помоги мне, — прошипел он, вручную активируя химические насосы, закрепленные на броне. Хирургеон взвыл от ужаса, закачивая вторичные стимуляторы в и без того перегруженный организм. — Знаю, — огрызнулся Фабий. — Только я не умру здесь. Еще не время.

Авара заметила мон-кея, когда застрелила скачущую демонетку. Гексахир уже сбежал, бросив ее разбираться с демонами, которые теперь, казалось, лезли из каждой щели этого проклятого места. Она оскалилась и зарычала от досады. Они проделали весь этот путь снова, а тварь опять убегает.

Но не в этот раз. Она убьет зверя, привезет его голову в Комморру и подарит самому Векту или хотя бы достаточно влиятельному представителю. Леди Малис, может быть. Гексахира накажут за какой-то проступок, который он пытается скрыть, а ее будут чествовать так, как она этого заслуживает.

— Сюда, за мной! — рявкнула Авара. Несколько воинов прекратили бой и поспешили за ней. Остальным придется пробиваться на пределе сил. Надо только вернуться в Комморру, и она всегда найдет себе новых.

Авара бросилась вслед за существом. Раненого, его легко будет завалить раз и навсегда. Выйдя в коридор, она увидела, как он, спотыкаясь, направляется к транзитной шахте. Архонт рассмеялась и подняла пистолет. Все оказалось даже слишком просто.

— Будешь стрелять ему в спину?

Авара развернулась и выстрелила в тот самый миг, как из дыма вырвались силуэты. Один упал, но остальные ринулись дальше. Она даже не думала, что мон-кеи могут передвигаться так быстро. Почти так же быстро, как воины-кабалиты. Сражаясь, эти мон-кеи выли, как дикие звери.

Авара сосредоточилась на фигуре перед собой — самке. Старой. Но сильной. Она подняла бласт-пистолет, чтобы выстрелить второй раз, но замешкалась. Из бока женщины, куда вскользь попал первый выстрел, шёл черный дым. Мон-кей глянула на рану и хрипло рассмеялась.

— Слишком я старая и медленная, — сказала она, а затем бросилась на Авару. Потрясенная, Авара отшатнулась, держа палец на спусковом крючке. Нож ее противницы пробил силовое ядро бласт-пистолета в тот самый миг, когда Она выстрелила. Авара попыталась отшвырнуть оружие, но было уже поздно.

Она закричала, когда шар темносвета окутал руку. Все вокруг словно замедлилось, мгновение растянулось в вечность. Она видела, как падают ее воины, умирая, — и их пожирают. Она видела, как противница привалилась спиной к колонне, зажимая рану на боку. Она видела, как шар темносвета вырастает вдвое. Потом втрое. Авара пыталась высвободить руку, но безуспешно. Ее монокль сканировал искрящийся шар тьмы, вычисляя, предсказывая, хотя влияние темносвета вызывало помехи. Авара медленно, очень медленно отвернулась и потянулась за ножом.

С трудом вытащила оружие из ножен. Темносвет снова утроился. Рука исчезла, но ее по-прежнему держало крепко. Авара вскинула нож и тут ощутила, что кто-то его забрал. Белые пальцы ухватили ее за лицо и заставили повернуться.

Глаза, похожие на лужицы ртути, уставились в ее собственные.

— Бедная мышка. Накрепко застряла в мышеловке. Хочешь, мышка, я тебе помогу? — промурлыкал демон.

Авара попыталась что-то сказать. Выругаться. Закричать. Хоть что-нибудь. Но темносвет уже вошел в нее, прошел насквозь и унес слова с собой, выплеснувшись наружу. Демон отступил назад, глядя, как она падает, рассыпаясь черным дымом и тающими пылинками.

Игори смотрела, как архонт рассыпалась в прах, сожранная чуждой энергией собственного оружия. Когда последние частицы пепла противницы взметнулись вверх, присоединившись к остальному пеплу, витающему над полем боя, Игори опустила глаза на свою рану. На боку красовалась черная дыра, горело мясо и кипела кровь; превращаясь в пар. Она чувствовала, как он вгрызается в кости.