Дорога сделала полукруг, впереди показалась белая черта, проведенная краской по полосе из камней, и вдруг исчезла — прямо перед капотом.

— Вот и все, — сказал Питер. — Сзади пусто. Мы у себя.

— Еще не все, — не согласилась я.

— Нет, Света. Уже почти все. Скоро мы будем в Скайхилле. А потом вы с другим Питером и Джонсоном уедете. И больше мы не увидимся. Никогда. Я надеюсь на это. То есть… ну, ты поняла. В этой жизни мы больше не увидимся. Лора права. Не знаю, как Люси будет без тебя.

— У вас дети, — сказала я, понимая, что говорю совсем не то.

Питер усмехнулся горько, но ничего не ответил.

— Послушай, — ахнула я. — А как же мы будем в Скайхилле? Ведь там нет дракона. Вас двое. Да еще и двое Джонсонов. А слуги? Ты не думаешь, что приключится массовый реактивный психоз, когда они увидят вас в двух экземплярах?

— Оставить их в Стэмфорде? В гостинице? — предложил Питер.

— А если к Аманде во вдовий дом? Она в курсе. Я ей рассказала. Не все, конечно, но в общих чертах. Прислуга у нее приходящая, дашь ей отпуск на пару дней, пока мы не уедем.

Так мы и решили. Не доезжая до Стэмфорда, Питер притормозил у обочины. Второй Питер проехал мимо и остановился поодаль — так, чтобы их не начало снова тянуть друг к другу. Я отдала Питеру банку с кольцами — в этот момент мне показалось, что в ней сидят три синих паука с золотыми лапами, — взяла Витю вместе с креслом и пошла ко второй машине. Объяснив ситуацию, устроила его на заднем сиденье и села рядом.

Когда мы подъехали к вдовьему дому, уже смеркалось. Света в окнах не было.

— Наверно, она в замке, — предположил Джонсон, с которым мы не перекинулись еще и парой слов, хотя я то и дело ловила его взгляды украдкой.

— Подождем, — сказал Питер. — Если она там, Питер отправит ее сюда. Черт, это реальная шизофрения. И, думаю, нам надо куда-то отъехать, чтобы не было видно с дороги. На тот случай, если ее подвезет Бобан.

— Прячьтесь, — я вышла из машины с Витей на руках, — потом приду за вами. Все-таки ей лучше не видеть вот так сразу вторую пару.

Я прогуливалась по дороге туда-обратно и уже начала терять терпение: все-таки Витя весил уже немало. Наконец вдалеке показался свет фар дефендера. Остановив машину у ворот, Бобан помог Аманде выйти.

— Бог ты мой, как же я за…сь, — тяжело вздохнула она, когда дефендер отъехал, и я поняла, что веселый попугайчик — это всего лишь маска очень старой, но очень мужественной женщины. И подумала, что очень хочу быть такой же, если доживу до ее возраста.

— Аманда, — позвала я.

Она вздрогнула и мгновенно расправила плечи.

— Здравствуй, дорогая, — сказала она. — Ну, где они? Вот что происходит, когда всю жизнь пытаешься общаться с иными сущностями. В конце концов сущности сами приходят к тебе. Давай мне мини-Каттнера, я подержу, а ты сходи за ними. Наверняка ведь в машине где-то сидят.

Сдав второго Питера и Джонсона Аманде, я позвонила Люське и попросила, чтобы первый Питер меня забрал. Идти пешком уже не было сил.

— Сама приеду, — буркнула она.

— Светка, я все понимаю, — сказала Люська, когда мы ехали к замку. — Но мне просто дурно от одной мысли, что мы больше не увидимся.

— Мне тоже, Люсь.

— Что тебе?! — всхлипнула она. — У тебя там будет другая Люська.

— Послушай, это не другая Люська, это тоже ты.

— Это не укладывается в голове, — тут она неожиданно прыснула. — Знаешь, что я вспомнила, когда увидела сейчас через окно другого Питера?

— Знаю, — кивнула я. — «Выходит, у вас два мужа? — Выходит, два. — И оба Бунши? — Оба». Он спрашивал, как, по-моему, стоит ему увидеться с тобой. Я сказала, пожалуй, не стоит.

— Правильно, не стоит. Мне, конечно, было бы интересно узнать, как у них… то есть у нас все было в другом мире, но… Ведь ты говоришь, мы все равно это когда-то узнаем, да?

— Да, Люсь.

— Ну, значит, пусть оно так и будет. Когда вы собираетесь уехать?

— Послезавтра утром. Завтра надо будет все собрать, что-то купить. Кто знает, сколько времени нам придется прожить в Рэтби, пока кольца не проделают дыру в новом мире.

— Значит, ты не останешься на крестины?

— Нет, Люсь, — я виновато погладила ее по руке. — Не сердись. Да и какая из меня крестная, если я никогда больше не увижу свою крестницу? Может, я и задержалась бы, но вторые Питер и Джонсон… Ты же понимаешь, что будет, если их вдруг увидят?

— Понимаю, — кивнула Люська.

Тут у нее зазвонил телефон.

— Да, — сказала она в трубку. — Да, миссис Тейлор. Муж вернулся, и вы завтра можете приехать.

— Это наш новый бухгалтер, — пояснила Люська, закончив разговор. — Питер давно собирался нанять, и вот наконец сподобился. Аманда, кстати, рекомендовала, она ее давно знает. Ну, вот и приехали. И, похоже, у нас вечером будет еще одна «Лига наций». Должны же вы мне рассказать обо всем, что там было.

Новый мир

Когда мы с Питером вышли из столовой после завтрака, Джонсон оживленно беседовал в холле с миловидной блондинкой лет сорока. В ней было что-то на редкость располагающее к себе — мягкое и теплое.

— Это миссис Тейлор, милорд, — сказал Джонсон, — наш новый бухгалтер.

— Лорд Скайворт, леди Скайворт, доброе утро, — поздоровалась она.

— Я не леди Скайворт, а ее подруга, мисс Захоржевская, — поправила я, а Джонсон тем временем переводил взгляд с нее на меня и обратно, слегка наморщив лоб, будто сравнивая. — Я вас оставлю.

Питер повел миссис Тейлор в свой кабинет, а я поднялась в детскую, где Люська кормила одну из двойняшек.

— Она милая, — сказала я. — И, кажется, Джонсон положил на нее глаз.

— Кто? — не поняла Люська.

— Ваша новая бухгалтерша.

— Ааа. Ну и хорошо. Она разведена. Может, удастся наконец пристроить Джонсона, сколько можно ему по тебе страдать.

— Люсь! — смутилась я, заливаясь краской.

— Да ладно тебе, — она махнула рукой. — Тоже мне, тайна пещеры Лейхтвейса[10]. Лучше бы ты за него замуж вышла. Он тебе больше подходит, только не обижайся.

— Чего там обижаться, — вздохнула я. — Может, и больше. Но…

— Да-да, знаю. Ты любишь несравненного мистера К. Вот уж точно, любовь зла.

Весь день я провела с Люськой и с детьми. Иногда к нам присоединялся Питер. Я видела, что им обоим грустно. Если все получится, в этой жизни они меня больше уже не увидят. И все же я не могла в полной мере разделить эту грусть. Мне было жаль их, но… я знала, что встречусь не только с Тони, но и с ними — другими. Нет, с теми же самыми, но все же чуточку другими. Между ними была разница в семнадцать месяцев, которые были вырезаны из старого мира и вставлены в новый. В тот мир, куда я так стремилась попасть.

Что-то снова словно оцарапало меня. Как уже было не раз. Что-то упущенное, забытое. Первый раз я подумала об этом еще в больнице, на следующий день после того, как узнала о смерти Тони. Когда чертила схему миров. Но тогда меня отвлек звонок Люськи. И потом…

— Свет, — окликнула меня Люська. — Ты все собрала? Если что, если вдруг застрянешь в Рэтби надолго, я к тебе приеду. Питеру-то нельзя, а я смогу.

— Хорошо, — кивнула я. — И по телефону пока будем разговаривать.

И только ночью, когда я уже почти засыпала, меня вдруг словно подбросило.

Семнадцать месяцев! Вот оно! Разница между двумя мирами — почти семнадцать месяцев. Здесь у нас август 2017-го. А там, по идее, должен быть январь 2019-го. Но разве мы сможем отсюда попасть в то время, которое для нас будет будущим? Ведь для нас его еще нет. Второй Питер и Джонсон тоже находились в мире, который опережает два старых. 2018-ый для них был настоящим, а для нас и для Локхидов — будущим. И в результате Питер с Джонсоном попали к ним, сделав временной прыжок назад.

Выходит, если миры не синхронны, у перехода может быть только одно направление — в прошлое. Но ведь Питер, побывав у Локхидов, вернулся обратно, в то же самое время — то есть в будущее. Или все зависит от начальной точки этих скачков туда-сюда?