Она задумчиво погладила мою руку, потом ущипнула Витю за щеку, от чего он довольно закурлыкал.

— Значит, ты туда попадешь.

— Вы мне верите? — удивилась я.

— Я общаюсь с иными сущностями, так почему же не могу поверить в существование иных реальностей? Знаешь, а давай скатаем шар? Помнишь, как это делать?

Я закрыла глаза и заглянула в себя. В глубине, в солнечном сплетении что-то темнело. Светло-серое, рыхлое, похожее на мартовский снег. Оно легко слепилось в неровный комок.

— Это твой недавний поступок, — пожевала губу Аманда. — Ты его не понимаешь и считаешь дурным. Тебе неловко и стыдно, но ты не знаешь, как из этого выпутаться. Теперь имена.

Долго пытать шар не пришлось. Он разлетелся сырыми клочьями, когда я упомянула Федьку.

— Расскажи мне о нем, — потребовала Аманда, когда я сказала ей о том, как лопнул шар.

Не вдаваясь в подробности, я рассказала о наших прежних отношениях и о том, как, сама того не желая, оказалась фактически замужем. Пусть и неофициально.

— Это все очень странно, — нахмурилась Аманда. — Что тебя заставило? Подумай. Отчаянье? Одиночество? Выгода? Секс?

Я покачала головой:

— Ничего из этого. Ну, может, немного выгода. У меня была очень тяжелая беременность, а он заботился обо мне. И мы собирались оформить брак, но в последний момент я предложила подождать хотя бы еще полгода. До сих пор не могу понять, почему. Ведь вроде уже решилась. И причины никакой не было отложить.

— Без причины ничего не бывает, — возразила Аманда. — Подумай, это важно. Иначе так и будешь себя грызть.

— Я грызу себя, потому что мне стыдно вот так использовать хорошего человека. А причина… Аманда, я правда не знаю. И даже не знаю, почему согласилась на эти отношения.

— Возможно, это действительно было для чего-то надо, — она придирчиво уставилась на свои лиловые пластиковые сандалии. — Давай оставим это пока. А насчет твоих угрызений совести… Детка, если подумать, он использует тебя не меньше, чем ты его.

— Каким образом? — удивилась я.

— Забота бывает не менее эгоистичной, поверь мне. Если ты получила что-то от этих отношений, радуйся, а не переживай. Потому что твой муж получил намного больше. Ты ведь от него ничего не скрывала, он знает, что ты любила и любишь другого мужчину. И его это не остановило — при том что сам он тоже любит другую женщину. Я не хочу сказать о нем ничего плохого. Скорее всего, это вполне достойный человек. Но… в общем, не мучай себя. И еще. Запомни. Если… когда ты прекратишь ваши отношения… неважно, каким образом — уйдешь от него или просто останешься в другом мире с Тони… Так вот, для него это не будет драмой. Точно так же, как и ваш первый разрыв.

Странным образом этот разговор не только успокоил меня, но и придал уверенности. До этого я лишь надеялась, что мне удастся когда-нибудь снова увидеть Тони — не после смерти, раньше. Робко, как будто заглядывала с темной улицы в освещенное окошко. И вдруг что-то изменилось.

— Маргарет, — позвала я, — как ты думаешь, я смогу?

Порыв ветра распахнул окно, и солнечный зайчик пробежал прямо у меня под ногами…

Старый мир — Самый старый мир

Джонсон на кухне резал овощи для дракона.

— Ланч будет готов через сорок минут, милорд, — сказал он так, будто Питер всего лишь прогулялся до драконьей пещеры и обратно.

— Иногда, Адский Джонсон, я думаю, что вы самый большой тролль во всем мире, — Питер налил в стакан воды и сел на стул. — Потому что только гениальный тролль может так мастерски изображать идиота, ни в коем случае им не являясь.

— Прошу прощения, милорд? — невозмутимо ответил Джонсон, сбрасывая нарезанную свеклу и морковку в тазик, но Питер только рукой махнул.

— Джонсон, меня не было сутки, а вы делаете вид…

— Милорд, о чем вы? Насколько я помню, вы собирались отправиться на ту сторону после ланча.

Ничего не понимая, Питер достал телефон. На экране высветилось время и дата: одиннадцатое августа 2018 года.

— Какое сегодня число? — спросил он.

— С утра было десятое, милорд.

— А что вы подумаете, Джонсон, если я скажу, что десятого августа после ланча отправился в тот мир и пробыл там сутки? Ну, немного меньше, потому что, как вы говорите, до ланча еще сорок минут. У вас там что, томатный суп?

— Да, милорд.

— А на второе — замороженный пирог с почками, так?

— Могу сделать что-то другое.

— Джонсон, к черту пирог! Когда я вчера оказался с той стороны, там было семнадцатое августа прошлого года. Только что там было восемнадцатое, а здесь — снова десятое. Я вернулся во вчерашний день.

— Похоже, там время идет быстрее, чем здесь. Двум суткам там соответствуют одни у нас. Но вы пробыли там сутки, поэтому и вернулись в тот же самый день. Это как с линией смены дат. Если пересечь ее с запада на восток, тоже окажетесь во вчерашнем дне. Помните, как Филеас Фогг? Видимо, тот мир догоняет наш, и в конце концов они сравняются. Если, конечно, тот не уйдет вперед.

Залпом допив воду, Питер начал рассказывать о том, что увидел с другой стороны, надеясь увидеть на лице дворецкого хотя бы тень нетипичных эмоций, но Джонсон был верен себе. Выслушав Питера, он протянул ему тазик:

— Думаю, Джереми тоже стоит об этом узнать.

Питер открыл рот, но так и не придумал, что бы такого ядовитого сказать в ответ. Взял вместо этого тазик и отправился к гроту.

— Дружок, — сказал он, поставив перед драконом его ланч, — у нас новости. Кажется, открылся какой-то другой проход, и там тоже есть Лора и Ирвин. И ты там тоже есть. Только собака другая. Огромный злобный ротвейлер. Какой-то совсем другой мир. А может, и не мир. Может, это прошлое. Там август прошлого года. Но все по-другому. Там я был зимой вместе с Тони. И Тони погиб. А Лора недавно родила мальчика. Знаешь, у меня такое чувство, как будто я тихо схожу с ума.

Дракон оторвался от еды и пристально посмотрел Питеру в глаза.

— Нет? Ты думаешь, что не схожу? Это радует. Но все равно я ничего не понимаю. В том мире… или времени? В общем, там все три кольца. И там каждый день открывается проход в другой мир. Откуда мы зимой приезжали с Тони. Но ведь мы не приезжали? Тогда куда же мы с Джонсоном можем оттуда попасть?

Джереми отвернулся и снова принялся за овощи.

— Послушай, мы не можем оставить тебя здесь, ты же понимаешь? И Собаку тоже. Лора и Ирвин согласны, чтобы мы привезли вас туда. Тебе будет веселее вместе с другим драконом. Там все точно такое же, как здесь. Хотя, конечно, вам будет тесновато вдвоем в одной пещере. Но тот Джереми не возражает, я его спросил. Ты знаешь, у него даже точно такая же белая шапка. Только он ее сам отобрал у Присси и обратно не отдает.

Что-то вроде лукавой усмешки промелькнуло на морде дракона с повисшей на губе стружкой моркови.

— Так ты согласен?

Джереми медленно прикрыл глаза, и Питер вздохнул с облегчением.

— С драконом проблем не будет, — сказал он, вернувшись в дом. — Но, я думаю, надо собрать ценные вещи, чтобы ничего вдруг не пропало. Когда те Лора и Ирвин, которые сейчас у нас, вернутся, они смогут их забрать у этих Лоры и Ирвина. Все равно ведь они смогут попасть домой только через тот мир. И Джереми с Собакой заберут.

— Милорд, — с сомнением покачал головой Джонсон. — Тут явно что-то не так. Подумайте сами, как мы можем вернуться оттуда домой, если там сейчас прошлый год? Даже если проход открыт постоянно, куда мы вернемся? В свое прошлое? Но это будет не наше прошлое. В августе 2017-го мистер Каттнер вместе с миссис Каттнер был у нас в Скайхилле. В том самом неприятном состоянии. Он никак не мог погибнуть в другом мире зимой 2017-го. Тогда они с миссис Каттнер жили в Лондоне и ждали мисс Мэгги. И мистер и миссис Локихд тоже не смогут вернуться из нашего мира, потому что в августе 2017-го они еще были в своем мире.

— Вы сами-то хоть понимаете, что говорите, Джонсон? — совершенно обескураженно спросил Питер. — Потому что я ничего не понимаю.