Приняв прохладный, освежающий душ, я вернулся в комнату и стал готовиться к предстоящему дежурству. Завтрак сегодня патрульным не полагался, как проинформировал нас ещё вчера старшина, нам выдадут по калорийному батончику на первое время, а на самой выставке можно будет купить что-нибудь перекусить.

Собравшись, я покинул комнату и поспешил вниз, где пересекся с Таней, и дальнейший путь мы проделали уже вместе. Лицей понемногу оживал, а вместе с ним и продолжались подготовки к выставке.

— Как жаль, что мы вынуждены быть в патруле. Тут столько всего интересного…

— Не подумал бы, что тебя такое интересует.

— Я, к твоему сведению, довольно образована, и меня всегда привлекали физика, химия и инженерное дело. Если бы моя жизнь сложилась иначе, я бы непременно поступила в Таумовский лицей.

Про Таумовский лицей мне доводилось слышать.Его можно считать гражданским аналогом Императорского лицея, разве что с более практическим уклоном. Императорский лицей славится в первую очередь военной кафедрой, а вот гуманитарная кафедра по большей части была создана, чтобы аристократы могли привить своим чадам хоть какие-то знания. Тамовский лицей же славится инженерами, математиками и химиками. Он для тех, кто хочет получить лучшее образование из возможных.

— А почему не поступила?

— Туда женщин не берут. Да даже если бы брали, я бы всё равно не поступила. Но помечтать не вредно. Тут кстати целая делегация прибыла оттуда, тоже будут что-то показывать. Эх… Если бы не патруль, я бы непременно пошла посмотреть…

И говорила Таня это с таким интересом и огоньком, что не оставалось сомнений в том, что она действительно этого хочет. Вот так вот… Знаком с человеком не один месяц и внезапно узнаешь, что она увлечена чем-то подобным.

— Возможно, у нас и получится туда заглянуть.

— Это если с маршрутом патруля повезет. Эх… Ладно. Кстати, ты в курсе, что мы тут тоже участвуем?

— В смысле “мы”?

— СтарцевБургер!

— Стоп… ЧТО?! Почему я первый раз об этом слышу?

— Даша неделю назад подала заявку и получила одобрение, так что у нас будет что-то вроде палатки. Мы думаем, что это поможет привлечь инвесторов.

— Кхм… Ну ладно. Я-то думал, что мы будем как… Ну…

— Не обижайся, Дима, но бургеры не выглядят сверхважным открытием.

— Ну, с этим я бы поспорил…

На что Таня рассмеялась, да и мы уже подходили к пункту сбора. Там стояли главы групп и держали в руках таблички с номером. Но мне не требовалось вспоминать наш номер, потому что главным ориентиром стали принцесса и её телохранитель.

Лизавета выглядела скверно. Бледная, с мешками под глазами и выражением лица, словно сейчас блеванет, а вот Эола как огурчик. Кстати, с ней нужно бы поговорить о Хагготте… Вряд ли она знает о том, что один из Князей Инферно способен видеть то же, что и она. Не то что бы я сильно беспокоился, что владыка хагга увидит что-то сверхсекретное, тут слишком много народа, чтобы сохранять что-то в секрете, но на будущее нужно с этим что-то сделать.

— Так… Ну наконец-то все собрались, — на деревянном ящике, держа табличку с цифрой двенадцать, сидел немолодой военный с застарелым ожогом на левой щеке и продолговатым шрамом чуть выше уха, рассекающим темные волосы с хорошо заметной проседью. — Мда… Смотрю, лицей продолжает опускать планку. Я, когда список увидел, глазам не поверил. Самодовольная принцесска, решившая, что годится в военные, демоница, место которой на плахе, сын изменника, покушавшегося на жизнь принцесски, и бездарность, которой не светит ничего лучше младшего офицера. И наверное, только Демидова из вашей пятерки чего-то стоит. Судя по зачетам, лучший снайпер на курсе.

— Стоп, я бездарность?! — опомнился Фрунгилёв, и я, принцесса и Эола удостоили его косого взгляда. — Почему я бездарность?!

Но глава отряда не удал ему ответа.

— Смотрю я на вас и размышляю, стоит ли тратить нервы или сразу пойти писать заявление на увольнение, — все присутствующие, кроме Тани, которая смущенно покраснела от внезапной похвалы, недовольно смотрели на мужчину. — Что пялитесь? Если есть что сказать, говорите. Что? Нет? Тц… Ладно. Я подполковник в отставке Сергей Фридерикович Бронников.

— Стоп, тот самый… — удивленно захлопала глазами принцесса.

— Да, тот самый, — закатил он глаза. — А теперь, раз со знакомством покончено, то идемте. Нам ещё оружие получать и маршрут согласовывать.

Завершив сбор группы, Бронников повел нас на выдачу оружия.

— Ты удивилась, когда услышала его фамилию, — обратился я к принцессе, что шла рядом со мной. — Знаешь его?

— Конечно! Да и ты должен знать, ведь он герой битвы за Хмельницкое.

— Первый раз слышу.

Принцесса нахмурилась, зато оживилась идущая позади Таня.

— Я слышала! Во время последней войны, десять лет назад, село Хмельницкое стало перевалочным пунктом для беженцев. Там собирали женщин и детей из всех ближайших сел, которых в последствии по Дону должны были эвакуировать на юг. Но османы наступали слишком быстро, а наши войска были вынуждены отступать, и буквально за несколько дней Хмельницкое оказалось под угрозой. На той линии фронта было не так много войск, всего три роты, если я ничего не путаю, одну из которых возглавлял Бронников.

— Эй, вы бы это для приличия обсуждали за мой спиной что ли, — фыркнул сам Бронников, идущий впереди.

— Извините, — хором сказали мы все, но принцесса и не думала прекращать историю, просто понизила голос.

— Войскам был отдан приказ уйти, бросить Хмельницкое со всеми теми людьми на произвол судьбы, но Бронников ослушался приказа и со своей ротой оборонял деревню больше суток, отражая нападения превосходящих числом хагга, в то время как две другие группы ушли. В итоге беженцы и хмельничане были спасены, переправлены через Дон, но при этом рота была уничтожена. Я вообще не знала, что он жив…

— Жив-жив, — устало вздохнул глава группы. — Нас выжило восемь. Всех повысили, похвалили, всучили медали, — на этом мужчина сердито сплюнул. — Мне даже вручили титул помещика, и клочок земли где-то в е****х. Но уже через пару месяцев, стоило только той истории немного утихнуть, меня отстранили от службы, а затем и вовсе пинком отправили на пенсию, как сказали, радоваться, что угодил под трибунал.

— Погодите! — возмутилась принцесса. — Они же не могли вот так обращаться с героем.

— Пф-ф-ф-ф… Очень скоро все разговоры о Хмельницком были замещены обороной Донской крепости. Мы и впрямь нарушили приказ, чем сильно подставили командование. Бригадный генерал добивался моего суда и расстрела за неподчинение прямому приказу, и если бы не огласка, скорее всего так оно и было бы. Меня бы расстреляли, а моих ребят отправили бы в Королёв. Но вмешался Император, да будет править он вечно, и пришлось наградить.

Бронников вновь сплюнул, и говорил об этом без особой охоты. Скорее понял, что мы так или иначе будем его обсуждать, и решил, что лучше самому всё рассказать, чем слушать за спиной чужие пересказы.

— Герой войны на пенсии… И что же вы тут делаете? — заинтересовался я. — Не похоже, что вы работаете в лицее. Иначе о вас бы говорили.

— Меня дочь попросила поучаствовать в этом фарсе.

— Дочь?

— Она работает в деканате военной кафедры.

— Вы не о Валентине Сергеевне? Но ведь у неё… — начала было Таня, но не закончила.

— Фамилия матери. Когда она пошла сюда учиться, то решила, что не хочет быть Бронниковой, чтоб никто не считал её моей дочерью. И надеюсь, вы не станете об этом особо болтать. Не то что бы это секрет, но она и так о мне не слишком хорошего мнения, не хочу ещё и этим её беспокоить.

— Хорошо, — ответил я.

— Разумеется, — кивнула принцесса. — Мы не станем об этом распространяться.

— Вот и славно, — бросил мужчина, но словно не слишком в это поверил. Странный он всё-таки, если уж так хотел оставить это в секрете, то зачем сам рассказал? Неужели не знает поговорку “что знают трое, знает и свинья”?