На этих словах я кисло улыбнулся, вспоминая, при каких обстоятельствах произошел наш брак, да и Цукимару едва ли обрадовалась.

Закончив со знакомством, я провел матушку в зал и налил ей выпить.

— Луддунское вино, — матушка наслаждалась ароматом и вкусом напитка. — Давно не пробовала его.

— Мам…

— Ах, да… Извините. У тебя наверное много вопросов, Дима, — улыбнулась она. — Мы ведь так толком и не смогли поговорить при первой встрече.

К сожалению, да. В тот момент нас никогда не оставляли наедине, рядом постоянно были люди Рубцова. По этой причине матушка мало что нам рассказала и вела себя очень осторожно, шепнув на ухо, что не хочет говорить при посторонних. Теперь же мы были тут одни, только она и я, ну и ещё Цукимару, но кицунэ не в счет. Она моя жена, и ей можно доверять.

— Ничего, — улыбнулся я ей в ответ. — Теперь всё будет хорошо. Я никому больше не позволю нас разлучить, ни Беспалову, ни Рубцову, ни самому Императору.

На глазах женщины вновь появились слезы, но на губах все ещё играла улыбка.

— Ты правда мой сын? — спросила она.

— О чем ты говоришь, мама?

— Чем больше я на тебя смотрю, тем меньше в это верю. До того, как… все произошло, ты был совершенно другим. Я не помню ни одного дня, когда ты вот так сидел и смело смотрел мне в глаза. Прежний ты скорее всего сгорбился бы на кресле, прижав колени к груди и смотрел куда-нибудь в пол.

Я бегло оценил собственную позу в кресле и удовлетворенно хмыкнул. Да, я сидел тут как хозяин, ни намека на зажатость.

— В каком-то смысле я действительно не тот человек, которого ты помнишь, — признал я. — Вас с отцом не стало, и старому Дмитрию Старцеву пришлось умереть, чтобы родился новый, тот, кто сидит теперь перед тобой. Тот, кто может вернуть честь нашему роду. Тот, кто способен покарать врагов нашей семьи!

И при этом я не сказал ни слова лжи, тут вопрос интерпретации этих слов.

— Ты правда вырос и сейчас так похож на своего отца… Даже говоришь, как он.

— Рад слышать, — сказал я, но по правде говоря, именно Алексея Старцева, отца, я не помнил. Была пара обрывочных воспоминаний, которые сохранились в памяти настоящего Дмитрия, но едва ли этого было достаточно, чтобы сформировать хоть какое-то подобие цельного образа. — Надеюсь, что он смог бы мной гордиться.

— Он бы гордился, — подтвердила матушка. — Он бы гордился…

И она внезапно разрыдалась так горько, что у меня сердце защемило.

— Мам, ну перестань… Всё теперь нормально…

— Это всё из-за меня, Дима… Это всё из-за меня… Это я виновата в том, что случилось с нашей семьей…

— Что? — я уже поднялся с кресла и собирался её утешить, как замер на полпути.

— У меня не было выбора… Я не хотела, но у меня просто не было выбора…

— Успокойся и просто расскажи.

Потребовалось несколько минут, чтобы она успокоилась и наконец постаралась пролить свет и на покушение, и на то, что же именно произошло с нашей семьей. Но, по правде говоря, к таким откровениям я просто не был готов.

— Во всем этом виновата лишь я… — вновь повторила она, даже не пытаясь смотреть мне в глаза. — То покушение, во время которого чуть не погибла Лизавета… Его устроила я. Твой отец был ни причем, но именно он принял весь удар на себя.

Я даже затаил дыхание, пытаясь осмыслить услышанное. Моя мама связалась с хагга и пыталась убить Императора?! Это больше походило на какой-то дурной сон, чем на реальность. Даже Цукимару встала за креслом, на котором я сидел, и положила руку мне на плечо в знак поддержки.

— Ты? Мам… Извини меня, но я никак не могу поверить, что ты в здравом уме связалась с демонами. Ты бы не пошла на такое, зная, что ждет нашу семью.

— Да, ты прав, Дима. Ты совершенно прав, и я действительно была лишь слепым инструментом в чужих руках, но это нисколько не отменяет моей вины. Я часть того заговора, и лишь благодаря твоему отцу нас всех не казнили… Но вначале я должна кое-что рассказать о том, кто я такая на самом деле и о том, кем вы с сестрой тоже являетесь. Я реликт, Дима.

Ещё одно откровение, которое было словно удар молотом под дых, но я старался не подавать виду.

— И вы с сестрой тоже. Ты ведь помнишь те истории, что отец рассказывал о нашем знакомстве?

— Не очень… — к сожалению, этих воспоминаний у меня в голове не было.

— Твоему отцу тогда было… — матушка на миг задумалась. — Лет семнадцать наверное. Леша тогда с отцом приехал на какую-то проверку на Байкал. Помню, что шума было много, рыбаки только об этом и говорили. Разговоров было так много, что даже я заинтересовалась этим. Мой отец, твой дед — Морской Царь, был против. С момента, как пришел Император и установил свою власть, мы скрывались, не показываясь людям. К счастью, для нас это было гораздо проще, чем для других реликтов, ведь Священники в воду не лезут. Но я воспротивилась воле отца и поднялась на поверхность, чтобы хоть одним глазком взглянуть на приближенных к Императору.

И где-то на этих словах в моей памяти все-таки что-то всплыло. В такие моменты я лишний раз удивлялся тому, сколько же во мне осталось от прежнего Дмитрия.

— Он подумал, что ты тонешь, и бросился тебя спасать.

Мама улыбнулась и кивнула.

— Да, глупо получилось. Он заметил меня, и я не нашла ничего лучше, чем спрятаться под водой. Думала, что он уйдет, но Леша, увидев, что я не всплываю, решил, что я тону, и не думая ни секунды бросился в воду. Так мы и познакомились…

— Значит ты… русалка?

— Морская дева, да, — кивнула женщина. — Одна из многих дочерей Морского Царя.

— А рыбий хвост?..

— Я отказалась от него. И отвечая на другой вопрос — ни у тебя, ни у сестры его нет и не будет, но кое-что от меня вы все-таки унаследовали.

— Что? — заинтересовался я.

— Вы можете дышать под водой. Вернее, Даша точно может, в детстве был один случай, когда она провела под водой час, заставив нас её обыскаться. К счастью, она была маленькой и не запомнила этого. Мы смогли убедить её, что это всего лишь сон. Что же до тебя, то это лишь предположение, но будь осторожен, если решишь все-таки попробовать. Да и с непривычки это может быть… неприятно.

Это откровение заставляло недоуменно чесать макушку.

— Понимаю, что это шок для тебя, — вздохнула она. — И…

— Все в порядке, мама, правда. Да и… — я запрокинул голову и взглянул на Цуки, стоящую за спиной. Та поняла меня без слов и сняла ту частичную иллюзию, что скрывала уши и хвост.

— О!..

— Да, Цукимару тоже реликт. Кицунэ.

Мама заулыбалась и, кажется, немного смягчилась по отношению к моей жене.

— Похоже, что с отцом вы похожи гораздо сильнее, чем я даже могла представить.

Я лишь пожал плечами, соглашаясь с этим. Я тоже не думал ни секунды, когда решил спасти эту лисицу.

— Ладно, мама… С тем, что мы тут сплошные реликты, я уже понял, но я пока никак не могу понять, как это связано с покушением на Императора.

— Напрямую, — матушка перестала улыбаться, вновь погрузившись в мрачные воспоминания. — Всё началось за три месяца до покушения…

Матушка сложила руки на коленях и начала свой рассказ, который уже по контексту и услышанному ранее сулил много “интересных” открытий.

— Все началось за три месяца до того самого злосчастного покушения. Я с твоим отцом была на Императорском приеме, и все шло как обычно: пустая болтовня, немного дворцовых интриг, знакомства. Но совершенно внезапно ко мне подошла Людмила Беспалова. Это было немного удивительно, ведь мы с ней никогда особо не ладили. В свое время она пыталась войти в мой ближайший круг, надеясь выведать тайны мужа, и к несчастью для неё делала это крайне неумело. Я бы даже позволила ей “шпионить”, если бы она не была так нагла и прямолинейна. Но я немного отвлеклась. Мы перекинулись парой слов, после чего она внезапно заговорила о Байкале, как там красиво и о том, что по легендам именно там, под водой, находится дворец Морского Царя.