— Пробуждение, — даже голос Стюарта раздался будто в отдалении, я разбирал не каждое слово. — Раньше вре… почему… хсот… то допустил?!
— Стюарт? — неуверенно переспросил я, но в ответ раздалось лишь приглушённое шипение. Зрелище на горизонте необъяснимо меня нервировало, и я отступил назад, под защиту деревьев. Я знал, что щупальца всё равно останутся на небе, но это уже не моё дело. Похоже, запущенный на полную ИИ всё же натворил делов, и пока «пожарные» будут их разгребать, пройдёт чёр-те сколько времени. Я программу минимум выполнил и имею полное право закончить тестирование. Жаль, конечно, что не встретились снова со вчерашней знакомой, но, зуб даю, когда Firestorm Entertainment пойдёт по миру, списки тестеров окажутся в свободном доступе, и среди ста человек найти её должно быть не так сложно…
Отлично, теперь я даже в своей голове звучу как последний сталкер, и вовсе не тот, что из знаменитой серии игр. Бог с ним, уточню у Нэсс на неделе, нормально ли искать контакты таким образом или крипово. А сейчас — на выход из игры, затем из комплекса и из всего этого затянувшегося эксперимента.
— Открыть меню.
Сегодня, видимо, день сюрпризов, причём строго со знаком минус.
— Открыть меню! Открыть!..
Внезапно, без приглашения, запахи вернулись — но не те, что были раньше. В нос ударил запах дыма, едкий и всепоглощающий, заставивший меня сбиться на полуслове, закашляться. Какого дьявола?! Я резко оглянулся, всерьёз ожидая увидеть подступающий лесной пожар, но лес за спиной оставался невредим. Стараясь дышать ртом, я громко позвал Стюарта, а затем снова попытался открыть меню — с понятным результатом.
Однажды группа циркачей осталась не у дел
Среди равнин, среди полей никто их не смотрел
Они скитались там и здесь, распахнуты сердца
И пели о стране, где лес без края и конца...
Вслед за запахами так же неожиданно пришли звуки, причём в форме странной песни менестрельского типа, раздающейся из-за соседних деревьев. Лишённый выбора, я пошёл на звук перебора струн, и вскоре оказался на совсем небольшой прогалине, в центре которой на пеньке сидела незнакомая девушка.
Они отплясывали жок, метали вверх огонь
Звенела лютня, выл рожок и бубен бил в ладонь
Но мир давно не ждал чудес, тоска в глазах людей
И песня про безбрежный лес звучала всё слабей.
Заблудившийся непись? Ещё один игрок, обожающий отыгрыш? Она была совсем не похожа на ту, что вчера умоляла меня «прекратить» непонятно что. Распущенные прямые чёрные волосы, смуглая кожа, пронзительно-синие глаза. Очень старомодное длинное закрытое платье из плотного материала. Мне не удалось опознать инструмент у неё в руках — что-то среднее между акустической гитарой и арфой. Она продолжала играть, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Чужие на своей земле, они искали путь
Туда, где не погаснет свет, где смогут отдохнуть
Когда надежды тусклый блеск уже почти исчез
Они нашли тот самый лес, свой бесконечный лес.
Дышать через рот уже почти не помогало — запах дыма усилился настолько, что щипал глаза, выдавливая из них слёзы. Если это какой-то незапланированный ивент, я не получал от него ни малейшего удовольствия. Я сделал шаг по направлению к певице с твёрдым намерением прервать её и расспросить, что к чему, когда она ударила по струнам и закончила песню:
В ту ночь под кронами гремел ликующий мотив
Вино рекой, и фейерверк всё небо осветил
Костров бушующий пожар взвивался до омел...
...они хотели убежать, но лес уже горел.
— Лес горит, чужак, — сказала она, так и не повернув ко мне головы. — Видишь?
Я определённо не видел.
— Вернёшься — а тут только пепел. Пепел и совсем немного надежды.
«Анима онлайн» определённо преуспевала в том, чтобы знакомить меня со странными персонажами. Я открыл рот, поскольку хотел узнать, кто она и что тут делает, осведомиться, как её странная песня связана с невидимым пожаром, последствия которого почему-то начали сказываться на мне, и что это, кстати, за хрень там пытается съесть небо?
— Что? — спросил я, и тут же мысленно похвалил себя за безупречную формулировку. Кажется, второй раз за десять минут.
— Найди под пеплом то, из чего вырастет новый лес. Не дай ему погибнуть. Не заставляй меня писать новую песню!
Я не успел открыть рот, чтобы задать новые, не менее осмысленные вопросы, как меня скрутило, смяло и потащило назад, в реальный мир. Я даже успел испытать толику облегчения от того, что всё кончилось, но почему-то дым продолжал атаковать лёгкие и выедать глаза.
Только теперь к нему прибавились крики.
* * *
Сидя на полу нового коридора гробницы, я ожесточённо пытался вырвать из памяти хоть какие-то детали дальнейших событий. Хрен там был. Воспоминание о последнем погружении в «Аниму» больше напоминало дурной сон, с середины уж точно, события не вязались друг с другом и не имели никакого смысла. Щупальца на горизонте, певица со своей неуместной балладой. Да ещё и этот грёбаный дым… Не иначе как расплата от системы за то, что потратил перк на «Вытяжку» вместо «Дитя пепла». Потратил и с тех пор толком не пользовался, не считая вялых тренировок.
— Помощь нужна? — любезно спросил Маэстус.
— Наверное, нет.
То, что я вырвался из «фараоновой ямы», скорее могло считаться чудом, чем логичным результатом моих расчётов и трудов. Если бы я потерял мешок с гримуаром не в верхнем зале, а в любом месте раньше, если бы Маэстус в этот момент «спал» или замешкался, если бы мне не хватило дыхания в полёте для крика, я бы попросту в очередной раз превратился в тонкий кровавый блин. А после воскрешения обнаружил бы, что отверстие в потолке исчезло и последняя дорога на свободу оказалась бы закрыта. Эта проклятая дыра срослась прямо на моих глазах, пока я пытался перевести дыхание в углу зала. «Шаг сквозь тень» привычно впечатал меня в стену, но это была небольшая плата за возможность не воскреснуть под скрежет крышки саркофага и чавканье шагов Фраата III. Я вырвался в последний возможный момент и несколько минут не мог в это поверить.
Прийти в себя мне помог поток отборной ругани. Я узнал о себе много нового, особенно что касалось привычек и сексуальных предпочтений — а также о моих родственниках и предках. Маэстус крыл меня на чём свет стоит, и в перерывах между эпитетами мне удалось разобрать страх и обиду на то, что я оставил его одного, хотя обещал, что не оставлю. Проверяя каждый свой шаг, я направился к своему мешку — гримуар лежал в метре от него. Он не замолкал ещё несколько минут после того, как я его подобрал, но я не пытался перебить его или оправдаться. С одной стороны, меня всё ещё слегка трясло от пережитого внизу, с другой — Маэстус был в чём-то прав. Если бы я не смог выбраться, его судьба была бы лишь чуть более завидной, чем моя.
Возможно, стоило остановиться и нормально передохнуть, а затем отправиться на поиски ребят, но я попросту не мог задерживаться в этом зале, зная, что находится под ним. Каждую секунду мне казалось, что пол вот-вот снова треснет, лопнет и рухнет вниз. Хотелось бежать назад, сквозь всю гробницу, послав к дьяволу квест и «безымянный фолиант», тем более что Ронан и Мила явно должны были покинуть зал именно так. Но минутный осмотр стен показал, что проход, из которого наша партия вышла сюда, исчез. Сросся со стеной, как до этого срослось отверстие в полу, словно его никогда и не было. Единственным выходом оставались три «пути», один из которых нас уже пережевал и выплюнул, а второй требовал даров в виде языков и глаз.
«Не знаешь, что выбрать — выбирай судьбу» — прозвучал у меня в голове крайне недовольный голос Кассандры Зервас. Если бы я не был таким идиотом, то мог бы вспомнить это пораньше.
