В конце концов, многие пришли к мысли, что могут кончить так же, если вдруг окажутся неугодны тем, кто готов пойти на столь чудовищные меры.

У госпожи посла даже складывалось впечатление, что мощность взрыва стала большой неожиданностью для осуществивших эту операцию. К ней стекались все сведения, и новый глава Дома на Перекрёстке полагался на неё всецело.

Дядя тоже погиб в тот день.

Это осложнило ситуацию ещё сильнее — увы, к его заместителю, теперь временно исполняющему обязанности, не испытывали того уважения и страха. Не успел проявить себя в открытую, хотя и имел все задатки для подобной должности.

Или намеренно изображал слабость и полный паралич управления при новом руководстве.

Ну не верил Алан, что этот человек так позорно сдуется в сложившихся обстоятельствах!

И ведь сведения, самые свежие сведения, доставлялись по не самым надёжным каналам. И были достаточно… сдержанно изложены, несмотря на шифрование.

Это тоже заставляло задуматься.

Нет, предосторожности предосторожностями, но учитывая сложность шифра доклады всё равно разили паранойей.

На этом фоне возможность при первой же необходимости, в сжатые сроки организовать коронацию была особенно важна. И, похоже, с этим всё обстояло достаточно неплохо, за исключением трона, про который почти без остановки нудел Наместник. Да, трон несомненно был важен, но для церемонии же вполне подойдёт и подделка, а экспедицию за настоящим можно устроить и позже.

Но южане в этом вопросе были настойчивы, а надёжные люди несколько… кончались. Распылять силы не хотелось, как и привлекать к делу другие кланы, как бы Наместник за них ни ручался.

Приходилось идти на компромисс и раз за разом демонстрировать своё право на трон перед очередным главой. И так неловко было наблюдать за их реакцией на новость…

Как будто Император — это не просто единовластный правитель, а божество, сошедшее на землю.

А тут ещё на Амарими начали натурально охотится незамужние дамочки. Зрелище было совершенно диким — дома девице не дозволили бы шляться по чужому дому как минимум без сопровождения гувернантки, и уж тем более — приставать к парням. А эти сбились в стайку, и целенаправленно искали встречи. И все вели себя так, будто такое поведение совершенно нормально!

Впрочем, Алан подозревал, что и правда — нормально, и потому не решался задавать уточняющие вопросы.

Хотя, если подумать…

Женщины здесь также часто осваивают все эти манипуляции с “духовным сосудом”, а учитывая, что делается это через физическое развитие…

Ну да, если каждая из этой очаровательной стайки способна дать сдачи в случае чего…

Дома магичек тоже хватает, но в подавляющем большинстве они осваивают “бытовую” магию и целительство, артефакторику и теорию. Изучение боевого направления не считается запретным или неприличным, но в целом нежелательно.

От этих размышлений, опять оторвавших будущего Императора от изучения нуднейших списков родонаследования, его отвлёк вскрик Амарими, получившеговестником по лицу. Бумажная птичка, видимо, протиснулась через слуховое окно, и спикировала под неудобным углом.

— Ну что опять… — проворчал младший принц, разворачивая птичку в мятый листок. Хмыкнул и показал Алану всего пару знаков. — Нас зовут в павильон Десяти Лотосов. И быстро.

— Тогда идём, — кивнул Алан, чуть нахмурившись от опять поднявших голову дурных предчувствий.

Ценные свитки и книги, впрочем, пришлось взять с собой — не прятать же их в подсобке, заваленной деревянным тренировочным оружием?

Свистнув парням, изображающим тренировку в этом углу одного из “военных дворов” дворца, они быстренько просочились в отведённые слугам переходы, и относительно скоро добрались до нужного места.

Раскланялись с охраной — верными людьми наместника, и вошли внутрь. В просторном павильоне было на удивление людно, но ладно — Наместник да господин Инари, да Жнец — это всё привычные лица. Остальные, впрочем, тоже были привычными, но Алан никак не ожидал их здесь увидеть. Даже желание возникло глаза протереть.

А ещё порадовался, что их с южным принцем спутники остались снаружи. По крайней мере, один из них.

Гости дворца, всё ещё пыльные и потёртые с дороги встрепенулись, повернувшись к новоприбывшим. Пара здоровяков подорвалась на ноги и поклонилась, как и — с некоторым запозданием, их заморенный с виду спутник. Дурная улыбка так и просилась на губы — Алан и не подозревал, что будет так рад увидеть знакомые лица.

Но потом Демьен заговорил, что привело Алана в почти что шоковое состояние — он не сразу понял смысл сказанного. Настолько отвык от родного языка, что сказанное на северном наречии показалось чуждым и грубым. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки.

— Рад, что вы добрались в целости, — произнёс он наконец, шагнув к гостям. — Госпожа Шиинна, рад видеть вас в добром здравии. Вы с вестями?

— Надо думать, устаревшими, господин, — девушка тоже поклонилась. — Нам доверили передать заверения. Заверения и кое-какие вещи, что могут вам пригодится.

— И о каких же заверениях идёт речь? — Аланпрошёл к приготовленной для него подушечке, и сел напротив гостьи. Амарими пристроился рядом с отцом.

— О заверениях в бесконечной преданности Империи, — чуть склонила голову Шиинна. — Ваш брат просил передать, что он рассматривает несколько вариантов выхода из кризиса, но не может предсказать, какой из них сыграет. Обстоятельства слишком быстро меняются, и их тяжело прогнозировать. Но главная цель в любом случае будет в сохранении прежних взаимоотношений.

— Отрадно слышать, что наши цели совпадают… — медленно произнёс Алан. Слова подобрать было тяжело отчего-то. — И… братне передавал ничего… ещё? Возможно, письмо?

— Увы, у него не было на это времени, — покачала головой девушка. — Ситуация требовала немедленных действий. Но он так же передал личное послание для вас — через вашего друга.

Она глянула на заёрзавшего на Орса. Алан задумчиво кивнул, и, поднявшись на ноги, поманил друга в сторону. Снова отметил, насколько измождённым тот выглядит. Только глаза живо блестят, и на лице написана решимость.

— Посекретничаем? — предложил, накинув скрадывающие звук чары.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — Демьен чуть качнул головой. — Это либо что-то личное, либо шифр. “Что бы не случилось, верь в меня и не смей проявлять слабость.” Так он сказал.

Алан завис, сначала пытаясь понять, в чём вообще смысл такого послания, потом вспомнил, что где-то уже слышал такую фразу. Когда-то давно, когда он был совсем мальчишка, да и брат был помоложе.

Кажется, тогда они прятались от сестры, над которой неуместно подшутили, и в ожидании неминуемого наказания…

Алан охнул. Развеял чары и в несколько шагов вернувшись к основной группе собравшихся здесь, потребовал:

— Поднимаем флаги! Немедленно!

Жертва её интереса, ничего не подозревая, продолжала перебирать вываленные прямо на расстеленный кусок холстины многочисленные ножи. Придирчиво и совершенно неудовлетворённо. А ещё стратегически устроившись под навесом пристроенным в углу двора, так, чтобы спину прикрывали стены, всё пространство двора просматривалось, а сверху прикрывал этот самый навес.

Шиинна испытала чувство гордости, густо смешанное с досадой — мальчик усвоил науку и отлично выбрал выгодную для себя позицию.

Хотя теперь-то — какой уже мальчик?

За прошедшее время карит возмужал, да и свалившиеся на него невзгоды оставили свой отпечаток, выковав наконец из робкого юноши с растерянным взглядом взрослого и серьёзного карита.

И хотя эта перемена, в целом, ей нравилась — приятно знать, что Империя прирастает компетентными кадрами, оставалось решить уже для себя, кто был ей милее — застенчивый, но очень целеустремлённый и находчивый юноша, или же суровый карит с цепким взглядом и непроницаемым лицом.

Ещё раз прикинув экспозицию, Шиинна ухмыльнулась, и временно отступила — для того, чтобы преподать мальцу очередной урок, следовало немного подготовится. Конечно после мимолётной встречи с учеником Жнеца у дверей павильона Шиинна первым делом перетряхнула тщательно одежду, и прочесала волосы. И без удивления обнаружила аж целых три крохотных булавки согнутых хитрым образом. Осталось только забрать булавки из своего угла, отловить служанку, закрепить булавки на её одеждах и выдать распоряжения, так что через четверть часа девушка снова ступала босыми ногами по черепице, подкрадываясь к привычной добыче верхами.