А ведь за всё время, что они пытались убить друг друга и строили всяческие козни, ни один, ни другой не сделали ни единой попытки просто поговорить. Что ж, сейчас самое время.

Он уже собирался выманить из кабинета Маат и уточнить, как именно нужно звать Сэта, но тут ожил коммуникатор. С этого номера ему не звонили уже очень много лет, так что Гор далеко не сразу сообразил, кто это мог быть.

— Наконец-то! — раздался в трубке взволнованный голос Таверет. — Хоть кто-то на связи!

— Что случилось, Тави? — осторожно спросил он.

— Бастет говорила, ты вернул память, Гор. — сказала она и замолчала.

— Так и есть, — подтвердил он.

— Тогда, надеюсь, что с памятью ты ещё и силы обрёл, они тебе понадобятся.

— Как всегда говоришь загадками, — бросил Гор раздражённо.

— В городе беспорядки. Народ собирается возле вашей башни. А твой ненормальный братец объявил всем, что он бог.

— Погоди, но почему Монтус...

— Монтус не отвечает, — перебила Тави. — С учётом того, что он ушёл с Сэтом, быть он может где угодно.

Гор ругнулся, хотел ещё спросить про Бастет, но Таверет уже отключилась.

Сэт. Снова Сэт! Хоть что-то в последнее время обошлось без его участия?

***

Сэт, давным давно отказавшийся от истинного имени в пользу Арсэта, в это время, оседлав сфинкса, летал над городом. Крылатый лев умел оставаться невидимым, и сейчас бесшумно скользил над заполненными людьми улицами.

Происходящее внизу Сфинксу не нравилось, он то и дело недовольно фыркал а моментами даже негромко рычал. Огромный мифический хищник, способный без зазрения сожрать того, кто не отгадает его загадку, почему-то очень не любил драк и бессмысленного насилия.

— Строили-строили доброе и справедливое общество, учили дураков, учили, и что? — Ворчал он недовольно. — Копни чуть глубже, и имеем всё тех же дикарей, не понимающих ничего, кроме кулаков.

— Как будто боги намного лучше, — хмыкнул Арсэт. — Только и делаем, что выясняем, кто из нас сильнее да божественнее.

— Вот и ответ на все вопросы, — разочарованно протянул сфинкс. — Создали по образу и подобию, а образ-то не очень.

— И не поспоришь...

— Вот и не спорь.

Сфинкс заложил крутой вираж, из-за чего всадник чуть не свалился с его спины, и вдруг резво устремился вперёд.

Арсэт не сразу сообразил, что именно привлекло внимание его товарища, но потом разглядел впереди вертолёт и пронзающие ночное небо лучи прожекторов.

— Ты знаешь, что там происходит? — спросил у него сфинкс.

— Сейчас и поглядим.

Дорога не заняла много времени, и вскоре они опустились на крышу последнего здания перед заполненной людьми площадью напротив башни «Осириса».

Арсэт тут же скатился со спины сфинкса и, присев за идущим по краю парапетом, сосредоточился на происходящем.

Первым, кого он заметил, оказался Анубис. Тот парил над толпой, стоя на непонятно как державшемся в воздухе диске, и вещал, вещал, вываливая на неподготовленные головы слушателей тонны отборнейшего бреда, разбавленного крупицами правды. Арсэт и сам навскидку насочинял бы не хуже. Другой вопрос, что сам Анубис никогда не отличался особым красноречием, и на импровизацию в принципе не способен. Ну, хорошо, раньше не был способен, а со временем даже боги меняются. Другой вопрос, что в их последнюю встречу ничто не намекало аж на такие изменения. Впрочем, речь — это всего-лишь речь. Её всегда можно написать заранее. Но оратору нужна харизма, а её у Анубиса не было и нет, несмотря на эффектный вид. Тогда почему его так внимательно слушают?

Ещё несколько минут наблюдений, и Арсэт получил ответ и на этот вопрос. Гипнотическое воздействие. Редкий талант, на самом деле. Интересно, он сам это делает, или кто-то помогает? Вопрос отнюдь не риторический, но сейчас не самое подходящее время для поиска ответов.

Закончив пламенную речь, Анубис царственным жестом указал на вход в здание «Осириса», и толпа тут же рванула вперёд. Звук разбитого стекла, крики, стрельба.

— Скажи, Сэт, ты этого добивался? — спросил сфинкс.

***

Собек остановился только возле «Кочевника».

Едва спрыгнув с гравилета, Монту схватился за коммуникатор. Пробежав глазами первые несколько сообщений, он забористо выругался и ухватил за рукав собравшегося, было, отойти в сторону товарища.

— Транспорт какой-нибудь есть? Срочно!

— Есть запасной гравилет, — кивнул Собек.

— Давай! В городе попытка переворота, а меня носит Апоп знает где.

— Жди.

Собек скрылся за зданием, а Монту принялся торопливо обзванивать всех, до кого получалось достать. Задавал вопросы, выслушивал отчёты, раздавал задания. И хмурился всё больше.

Трижды проклятый Сэт! Провёл как мальчишку! А теперь резвится от души, будь он неладен. Чтоб такая заваруха, да без него... Ну ничего, хитрюга, ещё посмотрим, кто кого.

— Осторожней с молниями! — из-за угла появился Собек, придерживая ещё один гравилет, немного меньше, чем его собственный аппарат. — Сожжешь тут всё, кто восстанавливать будет?

Монту разжал кулаки — искры, сыпавшиеся с его рук, исчезли. А он и не замечал, пока не сказал Собек.

— Ничего твоей забегаловке не сделается.

— Бери технику и полетели.

Собек передал ему руль и вскочил на свой аппарат. Он всегда считал себя миролюбивым и не драчливым, но это если его не трогать. А беспорядки в городе в любом случае касаются всех, а значит, и его тоже.

Уже направляя гравилет в ведущую к центру улочку, Собек обратил внимание на одну странность. В пустыне он явственно видел, что начинает светать. Но рассвет как будто решил так и остаться за пределами города, и сейчас над улицами столицы нависали тяжёлые, абсолютно черные небеса. И это пугало.

Улицы со стороны пустыни выглядели спокойными и безмятежными, как будто и не происходило в городе никаких беспорядков. Впрочем, Фабрика, откуда во все времена и начиналась любая смута, находилась на противоположном конце города, и до неё ещё надо было добраться. Лучше, конечно, с подкреплением.

Подкрепление, тоже все на гравилетах, которые постоянно использовались для патрулирования, ждало на границе центрального района. Лично зам, ненавидевший кабинетную работу и постоянно рвавшийся погеройствовать, его отборная шестёрка штурмовиков, и, к немалому удивлению Монту, Шу — личный секретарь Горана.

Невысокий, хрупкий, выглядевший вечным мальчишкой, сейчас он был одет в такую же черную форму, как и все остальные, а в руках сжимал последнюю модель скорострела.

Монту встретился с ним глазами, и поймал жёсткий, полный решимости взгляд. Интересоваться, умеет ли он пользоваться оружием моментально перехотелось. На языке вертелся совсем другой вопрос, но задавать его в присутствии непосвящённых было бы опрометчиво.

— Они убили мою невесту, — неожиданно сказал Шу. — Прости, Монту, я больше не наблюдатель. Это личное.

Шу говорил не так уж и тихо, но никто, кроме них троих, похоже, ничего не услышал.

— Ты и не терял память, правда? — спросил Монту, опуская соболезнования, в которых был совершенно не силён.

— Терял. Но у меня была страховка на случай непредвиденной потери информации, так что восстановился гораздо быстрее, чем остальные. Если нужно заполнить пробелы, я могу открыть записи.

— Позже, — кивнул Монту. — Когда всё закончится.

Отряд двинулся к центру.

— Где остальные? — спросил Монту у зама.

— Кто где. Часть ребят на улицах, сторожевым псам помогают. Часть в башне, отбиваются. Там их штурмуют, требуют Горана выдать. Не знаю, сколько ещё продержатся. Говорил вам, нужно набрать ещё несколько групп! — В голосе зама звучал неприкрытый упрёк.

— Разгребемся с нынешней ситуацией — наберём, — пообещал Монту. — Выяснили, как прототипы дисков попали в руки Нуби?

— Вы слишком много хотите, шеф, — поморщился зам. — Предполагаю, что здесь не обошлось без Керами. Я уже предупреждал, что этот тип не внушает мне доверия.

— Если это действительно он, тогда, боюсь, мы его уже не увидим.