Стоило остаться одной, как мысли снова атаковали. Сомнения не давали покоя, я боялась потерять то, что имела, но совесть шептала, что я должна быть честной. Только вот одна проблема: моя уверенность испарилась, уступая место панике. Какая-то часть меня понимала, что нужно раскрыть обман, ведь, по сути, я всегда отмахивалась головными болями или утверждала, что все хорошо. Насколько верил мне волк — другой вопрос. Допросов не устраивал, и мне было достаточно. Другая сторона желала оставить всё, как есть, аргументируя тем, что наши отношения дольше продержатся, а своим признанием я поставлю жизнь Уолта под удар. Обе стороны были верны, но все же… Горькая правда или сладкая ложь? Что бы выбрал Уолт? Наверное, первое. Но как бы он отреагировал? Назвал бы меня предательницей и снова послал? Или рискнул бы собой ради моего здоровья? Ни один из вариантов мне не нравился, потому что я не хотела потерять волчонка. Я безумно его любила. Настолько, что готова была простить ему что угодно, и это даже слегка пугало. Прежде, когда меня предавали, я закрывала дверь в отношениях, но с Уолтом казалось всё иначе. Забавно, я даже пыталась представить, что точно не смогла бы ему простить, но ответ не находился. Моя любовь была ослепляющей, всепрощающей и не знающей границ. Можно ли было любить сильнее, чем я? Навряд ли.

Я терялась в догадках, как поступить. Мне не с кем было обсудить свои смятения. Рейн не стала бы меня слушать и сразу заявила бы рассказать, как есть. Она не понимала, что такое любить и предвзято относилась к Уолтеру. Со всеми остальными у меня не тот уровень доверия, чтобы обсуждать свое проклятие и отношения. Я места себе не находила, так хотелось с кем-нибудь поделиться эмоциями, чувствами, мыслями. Листая от безделья телефон, я перелистала список имен, пока не наткнулась на одно. Может, все-таки попытаться и написать?

«Алесс, привет. Можешь ответить на один вопрос?»

Не сделает же мне ничего сестра за беседу с её мужем? Да и не думаю, что Морен начнёт болтать всем подряд о нашем натянутом, но общении.

«А он какого характера?», — спустя полчаса пришёл ответ. Кто бы сомневался, что вампир не попытается найти собственную выгоду. Он просчитывал действия на несколько шагов вперёд.

«Если бы перед тобой стоял выбор: обмануть Джун или сказать правду, хоть и неприятную, что бы ты выбрал?»

«Хочешь, чтобы я принял решение за тебя? Я похож на великодушную тряпку?» — почти сразу спросил Морен, и я представила насмешку в его голосе. А он ведь частично прав, но соглашаться с ним все равно не хотела.

Бессмысленная какая-то получилась переписка, я только зря написала. Мужчина ведь дал понять, что не хочет разговаривать и тем более помогать, а просить его я не собиралась.

Желая отвлечь себя от тяжёлых дум, я занялась готовкой. И мне спокойнее будет, и Уолт доволен и сыт. А решение я как-нибудь приму, все равно не убежать от расспросов волка. Но неожиданно телефон завибрировал и высветилось смс. Снова от вампира.

«Я бы выбрал обман, карамелька, потому что такое я говно. Но ты — не я и уж точно не должна ровняться на меня».

Я отложила телефон в сторону и вообще отошла подальше, чтобы лишний раз ничего не спрашивать. Мне сложно было представить, как Джун жила с Алессандро. Или она придерживалась такого же мнения? Я совсем не знала свою сестру. И что хуже, я не могла представить, чтобы Уолт предпочитал врать мне. Я бы не смогла жить в обмане, но сама же скрывала от любимого свое проклятие. Сможет ли он дальше также жить с осознанием, что я обманывала его?

Телефон ещё раз завибрировал, и я не удержалась. Любопытство пересилило во мне здравый смысл.

«Но если хочешь знать. Позже я все-таки рассказал правду».

«Почему?», — быстро напечатала я, боясь спугнуть откровенность Морена.

«Не разочаровывай меня, джинния. Потому что без Джун становится похрен на секреты и всю остальную хуету. Но я искренне надеюсь, что речь не о поцелуе».

Он был прав. Груб, но прав. С Уолтером я забывала обо всем, а без него было не то, будто чего-то очень важного не хватало. Даже ночью, несмотря на боль, мне было плохо от того, что я бросала своего мужчину одного и не могла ничего сделать. Так стоило ли дальше отталкивать его своей болью? Или попробовать объяснить поведение и вдвоём найти решение?

Уолтер

Настроение, как и погода, было ни к черту. По нескольким причинам. Первая: я устал сидеть дома без дела, хотя с позволения врача сегодня возвращался на службу. Но я и без него заезжал в клан и участок, просто узнать, как дела и забрать оставленный в кабинете телефон. Вторая: разрешение на работу мне выдали, но самочувствие моё было не лучшим. С того момента, как сердце заболело у клуба, я чувствовал себе выжатым и разбитым, аппетит пропал, постоянно болела голова и то и дело прихватывало сердечко. Обследование ничего не показало, так что я ничего никому не говорил, но приятного в этом мало. А третья причина… В моем ежике. Мало того, что Кэрри осунулась и под глазами появились мешки из-за недосыпа и регулярных приступов кошмаров, так она ещё и от меня закрылась. Даже сегодня ночью старательно избегала объяснений на тему, что же на самом деле происходит. Были только какие-то не уверенные отговорки, но я не стал давить.

С момента её ухода среди ночи, я пытался решить данную загадку, жалея, что вообще отпустил. С другой стороны, ещё большую жалость я испытывал, глядя на мучения девушки. Она просила отпустить, говорила, что так надо, и все это можно было оспорить, если бы не слова о боли. В тот момент что-то внутри меня перевернулось и дрогнуло в нерешительности. Всё, что меня интересовало: её состояние и наши отношения. И если с последними все нормально, я вполне мог довериться своей женщине и отпустить без вопросов. Но я извелся, что все это значит. Мы ведь так чудесно провели четыре дня вместе. Сходили в спа и на массаж, выбрались в кинотеатр, жаловаться было просто не на что. И все же я тысячу раз пожалел, что отпустил.

Да, благодаря этому я все же решился сделать следующий шаг и предложить занозе стать полноценной частью клана. Даже навестил родственников, чтобы подарить фамильную реликвию, которую Кэрри ласково окрестила ошейником, но моя психика все равно не выдерживала некоторых моментов. И главный из них — ведьма. Чёртова лживая, беспардонная, не воспитанная ведьма, что ни хрена не понимала серьёзности нашей с Кэрри ситуации, и только мешала. Не говоря уже о том, как сильно бесила. Убил бы, если бы мог.

Но, по крайней мере, я смог временно отвоевать свою заразу и увезти домой. Было, правда, желание по дороге заехать за цепью для «ошейника» и пристегнуть ёжика к батарее, чтобы больше к ведьмам не бегала и их отравой меня не пичкала, но я смог сдержаться. Правда, чудом смог и только потому, что Кэрри все же надела реликвию, стала частью стаи и обещала рассказать то, чего я все-таки не знал. Но и тут ничего не вышло — меня вызвали в участок.

Я был в бешенстве. Уволюсь к черту и даже ничего не потеряю. Вожак имеет полное право не работать и просто управлять кланом.

Как оказалось, все произошедшее со мной в первой половине дня — это лишь верхушка айсберга, о который разбивались мои нервы и вся выдержка, словно Титаник. Потому что потом….

Первое: в кабинете меня встречал Амэнтиус, причём сидя в моём кресле. Разве что ноги на стол не закинул, гад рогатый.

— Ты ничего не перепутал?

— А-я-яй, Уолли, разве хорошо рычать на других? Плохой волк, плохой, — издевательски парировал демон. — И ты же сам просил, поднять зад и начать искать ненужных никому уродов. Вот я и поднял.

— Что-то не заметно. — Я прошёл к своему столу с твёрдым желанием показательно вытряхнут демонюку с нагретого места.

— Ну тебя не было, так что я присел, взял дело в свои руки. Проявил инициативу, так сказать.

— Мэни, — едва не перешёл я на рев. Потому что этот тип не взял, а скорее бы прибрал к своим лапам.