– Раньше я принимал много глупых решений, – рычит он. – Теперь я вырос.

У меня нет такого самоконтроля, как у Данте. Я полностью потерял самообладание.

– Тебе просто не нравится, что все это моя идея, – выплевываю я. – Ты всегда хочешь быть боссом.

– Мне плевать на то, что я босс, – рычит Данте, отворачиваясь от меня. – Я бы хотел, чтобы ты был достаточно зрелым, чтобы взять на себя управление.

С этими словами он выходит из столовой, направляясь в заднюю часть дома, в свою спальню.

– Да, иди прими душ! – кричу я ему вслед. – Ты чертовски воняешь!

Не очень-то приятно оставаться наедине со своими разбросанными бумагами.

Но мне наплевать на то, что говорит Данте. Я собираюсь выполнить эту работу, и я блестяще с ней справлюсь. Вложу каждый пенни в Южный берег и утрою нашу империю в течение следующих пяти лет. Превращу нас из главарей мафии в одну из самых богатых семей во всей чертовой стране.

Гриффины не единственные, у кого есть амбиции.

У меня, может, и вспыльчивый характер, но также есть ум и проницательность.

Я собираюсь это сделать.

И ничто не встанет у меня на пути.

17. Камилла

Мне нужно снова увидеть Леви, потому что я должна отдать ему деньги за тот пакет с таблетками, который должна была продать. Кроме того, как бы я ни хотела этого избежать, мне нужно увидеть Беллу Пейдж.

Я придумала, как могу подтвердить, что Рэймонд – действительно отец Вика. Сначала я подумала, что мне нужно украсть его пустую кофейную чашку или жевательную резинку. Я не могу выдернуть волос из его головы, потому что этот парень лысый, как яйцо, и я сомневаюсь, что его охранники позволят мне снова приблизиться к нему ближе чем на десять футов.

Но потом я поняла, что мне не нужно проверять ДНК Рэймонда. У меня есть следующая лучшая вещь – его дочь.

Конечно, я сомневаюсь, что Белла захочет плюнуть в трубочку для меня. Но если я смогу застать ее в уязвимый момент... Я уверена, что смогу что-нибудь придумать.

Затем есть еще один человек, которого я одновременно и надеюсь, и боюсь увидеть… Неро

Одна только мысль о нем заставляет мое сердце биться чаще.

Я хочу увидеть его снова. Мне нужно. Это глупо, и я ненавижу это признавать, но я ничего не могу поделать со своими чувствами.

Я звоню Патриции, чтобы узнать, устраивает ли Леви еще какие-нибудь вечеринки в ближайшем будущем.

– Насколько я знаю, нет, – говорит она. – Но сегодня вечером все собираются у костра на пляже.

– Ты пойдешь? – спрашиваю я.

– Да. Но не с Мейсоном. Я договорилась для него о собеседовании на отличную работу в ресторане моего двоюродного брата, и он сказал мне, что у него «что-то намечается». И я такая: ты издеваешься надо мной, чувак? Лучше бы это не было чем-то незаконным, потому что ты сказал мне, что покончил со всем этим дерьмом, и теперь ты вдруг слишком занят для работы официанта, которая приносит сто пятьдесят чаевых за ночь? Это не имеет смысла…

Я слушаю Патрицию, но мои уши навострились от первой части ее разглагольствования. Мейсон что-то задумал? Как и Неро, насколько я могу судить. Что-то в «Альянс Банке». Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что это может быть.

– Кстати, он хотел получить твой номер, – говорит Патриция.

– Мейсон? – говорю я в замешательстве.

– Нет. Неро. Мейсон попросил его у меня, и я знаю, что это было для того, чтобы отдать его ему.

Неро попросил мой номер телефона?

Он не звонил. И сообщения тоже не отправлял.

Но, возможно, он хотел…

– Что-то случилось после гонки? – спрашивает меня Патриция.

– Нет! – говорю я слишком быстро.

– Ты уверена? – я слышу недоверие в ее голосе и дразнящий тон, означающий, что она ухмыляется на другом конце линии. – Он вытащил тебя оттуда, как пещерный человек... довольно горячо, не так ли?

– Он просто уберегал меня от ареста, – говорю я, радуясь, что Патриция не видит, как я краснею.

– Но все же почему? Он не похож на рыцаря…

– Не знаю. Думаю, мы друзья. В каком-то смысле.

– Друзья, у которых есть дети друг от друга…?

– Нет!

Патриция смеется, наслаждаясь тем, что может подразнить меня. Обычно она единственная, у кого драматичная романтическая жизнь. Возможно, это ее единственный шанс пристать ко мне.

– Боже мой, девочка, – говорит она, – если ты в конечном итоге трахнешься с ним, ты должна рассказать мне, на что это похоже.

Легкая дрожь пробегает у меня по спине.

– Я не буду этого делать, – тихо говорю я.

– Почему нет? Это как восхождение на Эверест или прыжок с парашютом. Моя подруга Джесс была с ним, и она рассказала…

– Не хочу об этом слышать! – резко говорю я. Мне невыносимо слышать о Джессике или любой другой девушке, с которой был Неро. Я сгораю от ревности, а он даже не принадлежит мне. Ни капельки.

Вот почему я никогда не смогла бы встречаться с ним, даже если бы захотела. Это съело бы меня заживо.

– Прости, – сдержанно говорит Патриция.

– Нет, ты меня прости, – говорю я. – Ты не сделала ничего плохого. Я просто взвинчена. Ты знаешь, у моего отца…

– Да, – мягко говорит Патриция. – Я видела его дело. Я очень сожалею об этом. Хочешь, я принесу ему ужин или что-то в этом роде? Я готовлю этот удивительный суп с курицей-гриль и морковью…

– Я думаю, он уже лег спать. Однако, спасибо. Это очень мило.

– Ох. Ну… приходи ко мне, и мы вместе подготовимся к вечеру у костра, – говорит Патриция. – Выпьем бокал вина, прежде чем пойдем, и немного расслабимся.

– Конечно, – говорю я. – Звучит хорошо.

– Ладно. Тогда жду в десять часов.

– Хорошо. Спасибо, Патриция, – говорю я.

– Конечно. Скоро увидимся.

Я подъезжаю к квартире Патриции на углу Уиллоу-стрит в 21:45. Я приехала пораньше, потому что не была точно уверен, сколько времени мне понадобится, чтобы добраться сюда.

Она живет на двенадцатом этаже красивого здания из белого кирпича. Я поднимаюсь на лифте, затем стучу в ее дверь. Она сразу же открывает, одетая в розовый халат и пушистые тапочки.

– Привет! – говорит она. – Я еще не одета.

– Все в порядке! Это я пришла рано.

Я следую за ней внутрь.Никогда не видела ее квартиру раньше – она чистая и светлая, и оформлена так, что некоторые люди, кажется, инстинктивно понимают, где все не совсем совпадает, но все сочетается, чтобы место выглядело стильно и уютно, как настоящий дом. У нее в гостиной большая книжная полка, где все книги расставлены по цвету обложек, так что они размещены по полкам, как радуга, от красного до фиолетового.

– Присаживайся! – весело говорит Патриция.

Она указывает на безупречно белый диван с голубыми ацтекскими подушками. Не знаю, должна ли я подвинуть подушки или сесть на них. Кроме того, я боюсь испачкать диван или пролить бокал вина, который Патриция протягивает мне.

– У тебя такая милая квартира, – говорю я ей. – Как давно ты здесь живешь?

– Около года.

– Иисус. Я живу в своем доме почти всю жизнь, и думаю, что у нас всего, может быть, одна картина.

Патриция смеется.

– Я всегда говорила себе, что у меня будет свое жилье, никаких соседей по комнате. С камином, хорошей коллекцией обуви и прекрасным видом.

Она раздвигает прозрачные шторы, чтобы я могла выглянуть в окно.

– Зацени, – с гордостью говорит она.

И конечно же, между различными зданиями открывается вид на Линкольн-парк.

– Абсолютно идеально, – говорю я.

Патриция делает глоток вина, с удовлетворением глядя на зеленые верхушки деревьев.

– Вот почему ты мне всегда нравилась, – говорит она мне. – Ты трудолюбивая. Как и я. Мы знаем свои обязанности. Не думаю, что Мэйсон когда-нибудь повзрослеет и станет кем-то, на кого я смогу положиться.