— Знаешь, чего я больше всего не понимаю? — рассуждает Лиза, — почему многие называют треки Энигмы музыкой для секса?

Если бы я сейчас пил воду, то точно бы поперхнулся от такого вопроса. В интересную сторону заходить наше общение.

— Просто она же слишком медленная и это пение церковного хора практически в каждом треке. Я максимум могу только представить как под нее делать массаж. В тайской массажной, — добавляет последнюю фразу и смеется. Не могу не разделить ее веселья, потому что сам часто задавался тем же самым вопросом.

— Значит ты любишь побыстрее? — решаю немного подколоть девушку, сдерживая смешок вырывающийся наружу, — и чем тебе вдруг не нравится тайский массаж?

Она хохочет на всю улицу, пытаясь выдавить из себя ответ, но все что получается это только сдавленный хрипы. Успокаивающе поглаживаю девушку по спине, протягивая ей бутылку с водой, которую мы купили в ларьке по пути. Она берет ее с благодарным кивком и делает глоток, немного успокоившись.

— Ну во-первых, я люблю классический, — выделяет голосом последнее слово, от чего я снова хочу засмеяться, — тайский массаж, они так хорошо тебя мнут, что аж косточки хрустят, — вновь давится смешком, — а во-вторых, побыстрее чем самые популярные треки Энигмы — это нормальный темп.

— С этим не могу не согласиться, — все-таки срываюсь на смех, — в этом ты права. Видимо поэтому мой первый раз не удался.

Ее брови подлетают наверх, и она смотрит на меня, как на ненормального.

— Ты серьезно хочешь мне сказать, что твой первый раз был под Энигму?

— Да, все как положено: свечи, крепленое абхазское вино и Энигма на кассете. Знаешь, что было самым забавным? Когда посреди всего самого интересного заиграла «Rivers of belief».

Достаю телефон, нахожу этот трек и включаю, чтобы напомнить Лизе как именно он начинается. Девушка начинает хохотать еще громче на первой же секунде, как только слышит Токката и фуга ре минор Иоганна Себастьяна Баха, согнувшись пополам от смеха и упираясь ладонями в свои колени.

— Эй! Вы там! Можно потише?! Тут, между прочим, люди спят! — доносится до нас скрипучий голос откуда-то сверху, а затем громкий хлопок оконных ставней.

Прыскаю смехом, сквозь зажатые губы, а Лиза выпрямляется и прикрывает рот ладонью.

— Пойдем, — шепчу ей, обнимая за плечи, и она согласно кивает, все еще давя смех.

Так под обсуждения самых не подходящих для секса треков и непрерывное гоготание мы доходим обратно до парковки у клуба, где я в начале вечера впопыхах оставил свою машину. Девушка вновь отказывается, чтобы я ее подвозил или вызвал ей такси. Но я опять же не сопротивляюсь и не настаиваю, просто жду пока подъедет машина, которую она сама вызвала через приложение. В какой-то степени я даже рад — не придется оправдываться за нелепый выбор средства передвижения.

— Напиши, как доедешь, — прошу ее я, усаживая в такси. Она кивает, когда я закрываю за ней дверь.

Машина трогается с места, и я на всякий случай запоминаю ее регистрационный номер. Привычка, выработанная давным-давно, после того как один неадекватный водитель высадил Алису с маленьким Гошей посреди трассы, когда те направлялись на футбольную тренировку. Просто за то, что мальчик один раз случайно пнул сидение водителя, и то во сне. Перепугавшись, бывшая жена до сих пор придерживает ноги сына, когда они передвигаются на такси.

По пути домой не удерживаюсь и включаю альбом Энигмы, вспоминая разговор с Лизой. Да уж, треки действительно больше подходят для массажного кабинета, не обращая внимания на некоторые провокационные стоны, которые периодически в них звучат. Пытаюсь представить, как занимаюсь под них сексом и, честное слово, ни одной эротической картинки не приходит в голову.

Уже паркуя машину в гараже, получаю сообщение на телефон:

Элиза: «Я дома. Спасибо за прекрасный вечер. Считаю, что переговоры прошли отлично».

Улыбаюсь, как идиот, читая его и набирая ответ.

Раф Берн: «Взаимно. Мне тоже очень понравились эти удачные переговоры».

Печатаю в дополнение «надо будет повторить», но сразу же стираю, не собираясь давить на девушку. В какой-то степени даже боюсь спугнуть ее.

Весь следующий день мы с семьей проводим в парке аттракционов, веселясь на американских горках, башне свободного падения, всевозможных каруселях и комнатах. В промежутках поедаем фаст-фуд, сахарную вату и все это дело запиваем колой. Кажется, мой организм явно не скажет мне спасибо.

Единственное, что отвлекает меня от полного погружения в беззаботный субботний день — это молчащий телефон. Ни единого сообщения. Ни по работе, ни ответа от Лизы. Не знаю, конечно, чего именно я ожидаю. В целом разговор был окончен — она прислушалась к моей просьбе написать, когда доедет до дома и вежливого сделала это. Все. И в какой это момент я начал себя накручивать?

— Ты весь день сам не свой, — словно улавливая мои мысли говорит Алиса, когда мы после ужина в ресторане приехали домой и остались наедине в беседке, пока Гоша был в гостиной и играл в игру на приставке.

— Что-то серьезное на работе? Поэтому ты постоянно смотришь на телефон? — не унимается она. Как всегда дотошно пытает.

Одна из причин почему мы расстались: Алиса всегда вгрызается в тебя и не отстанет пока не добьется своего. Я понимаю, что она за меня беспокоится, но почему нельзя просто спросить «у тебя все хорошо?» и если я созрел, то обязательно отвечу и в подробностях. Зачем выуживать информацию, даже когда человек не готов ни с кем ею поделиться?

— На работе все в порядке, — отвечаю ей, делая глоток красного сухого.

Она цепляется взглядом за каждую черточку моего лица, пытаясь считывать мои эмоции.

— Тогда что-то в личной жизни? — продолжает допрос, — я же вижу, что что-то происходит: врешь про деловые встречи, убегаешь из дома посреди ночи, буквально скидывая пижаму на ходу и зачесывая мокрые после вечернего душа волосы.

— Алиса, — начинаю я, но она не дает мне ничего сказать и продолжает свой монолог.

— Прежде чем ты начнешь мне врать, хочу напомнить тебе, что я знаю тебя, как облупленного. Мы с тобой дружим с самого детства, если ты не забыл. И если у тебя появились серьезные отношения или тебе нужен совет, касающийся девушки, то не бойся меня спросить. Я тебя никогда не осужу, — фыркает она, — тем более кто я такая чтобы делать это? Сама уже замуж выскочила после нашего развода.

Я усмехаюсь, узнавая все ту же самую болтливую Алису, любящую делать выводы раньше времени.

— Серьезных отношений у меня нет, — наконец отвечаю ей я, — но вот на счет девушки ты права, — кручу бокал в руке, пытаясь подобрать слова, — мне кажется я влюбился.

Сам не понимаю, как эта фраза вырвалась. Звучит очень тупо, когда тебе под сорок. Всегда казалось, что влюбляться — это прерогатива молодого возраста.