В воде я заметил несколько рыбин размером с локоть. А что, по уму, и холодильник не нужен, и рыбка свежая рядом.
Я отмыл от земли и пыли зелень, потом переложил их опять в лукошко, которое застелил несколькими листами лопухов. А потом, хмыкнув, скинул штаны и рубаху и плюхнулся в воду. Ух, ну и холоднющая! Быстро взяв по пригоршне песка, я вместо мочалки натер ими все тело, чтобы смыть пот и пыль, и выскочил наружу. Я несколько раз присел, попрыгал и помахал руками, чтобы стряхнуть капли и разогнать кровь. Потом надел только штаны, и с лукошком зелени в одной руке, а поясом и рубахой в другой, вернулся к избушке.
Вит уже сидел на своей завалинке перед импровизированным столиком и резал сало. Уже были разложены несколько тушек копченых птиц, копченая рыбина размером в руку, миски с квашеной капустой и мочеными яблоками, вяленая колбаса, сыр и хлеб. Венчало все это великолепие здоровенная бутыль в обмотке из лозы. Я выложил на стол зелень и, накинув рубаху на плечи, уселся на чурбачок напротив Вита.
Солнце уже зашло за деревья. На поляне возле избушки стало уже не так жарко, но ветра не было. Одуряюще пахло летним разнотравьем, стрекотали кузнечики, пересвистывались птицы, тихонько шелестела листьями осина неподалеку, хотя остальные деревья были неподвижны. Даже если бы хотелось, я бы не смог в этом Мире найти что-то ненастоящее. Пока мне он нравится гораздо больше, чем тот, из которого я родом.
— Ну, Кос, давай по маленькой, за знакомство, — старый егерь расшатал деревянную пробку бутыли и с громким чпоканьем вытащил, — Ты хоть пьешь-то хмельное?
— Пью, уважаемый. С удовольствием.
Вит наполнил небольшие деревянные стопки и протянул мне мою. Взяв свою рюмку, Вит указал ею на небо, затем на землю и на лес, все сопровождая неглубокими поклонами. Я повторил этот ритуал за ним, после чего мы чокнулись и выпили. Это оказалась настойка на травах, мягкая и нежная, но с градусностью не меньше пятидесяти. Понаслаждавшись вкусом пару секунд я ухватил пару стеблей зеленого лука, сложил их несколько раз, макнул в горку соли на столе, закинул их в рот и, зажмурив глаза от удовольствия, захрустел.
— Странноватый ты полуорк, Кос. Не похож на своих. Откуда ты такой взялся? — Вит порезал рыбину, оказавшуюся налимом, на куски и теперь выбирал кости.
— А что не так? — Спросил я, пробуя по чуть-чуть все, что было на столе.
— Ну, судя по всему, мамка у тебя из орков, когда папка орк, детки не такие справные вырастают, да и злее они. Но все-равно не понятно. Что орки, что полуорки никогда в воду добровольно не полезут, они только под дождем моются, да в парилках своих. А чтобы в реку или ручей окунуться добровольно, так они никогда. Разве что вождь в походе прикажет. И плавать они не умеют сами, только за скакунов своих держась смогут речку переплыть. А еще не любят они зелень есть, а ты сразу за лук ухватился, хоть и рыбка есть, и рябчики, не говоря уже о сале.
— Ну, странностей даже больше, чем вы думаете. Сейчас все расскажу, только позвольте узнать, как вы узнали, что помощник скоро будет?
— Хватит мне «выкать». Зови меня, как все — дядька Вит. Ну, еще по одной?
— А давай! Понимаю, дел сегодня никаких больше нет? Отчего же не выпить в хорошей компании да под такую закуску!
— А плясать голым не будешь, как ваши оркиды делают?
— Тут не обещаю, всяк может повернуться.
Дядька Вит засмеялся и снова наполнил стопки. Мы чокнулись и маханули. Эх, хорошо пошла! Я ухватил рябчика и одним махом откусил половину от тушки. Невероятно! Теперь я понимаю, что буржуев гоняли, чтобы не только они такую вкуснотищу ели. Правда, потом рябчиков уже никому не доставалось. Мне вот, чтобы попробовать, пришлось в другой мир отправиться.
Люблю я копчености. И вкусно, и удобно. А как еще хранить мясо и другие скоропортящиеся продукты, если холодильников нет? Только коптить, сушить, солить да вялить. Или живьем держать — рыбку в речке, дичь в лесу, а курочек-свинок в курятнике-сарайчике.
Вит закусил квашеной капустой и, прожевав, сообщил:
— Тут тоже без странностей не обошлось. Я-то уже почти 15 лет тут егерем. И спокойно мне, и дело любимое. Так-то я местный, всю жизнь в родном баронстве. Как по молодости проявился у меня талант к охоте, так всю жизнь этим и занимаюсь. Долгое время в замке барона жил, дичь на кухню поставлял, да охоты для господ организовывал. Женат был, да померла родами моя ненаглядная, а больше не женился. Однажды появился в наших лесах медведь одержимый, много людей убил. Выследил я его. Собрал барон отряд, чтобы избавить людей от напасти, и я, дело ясное, тоже отправился. Да, не рассчитали мы тогда сил, — Вит прервался, чтобы налить настойки. Мы выпили не чокаясь, и он продолжил.
— Сильный зверь оказался. Хитрый и злобный. Убил он половину нашего отряда в засаде, что устроил. И барона бы убил, если бы я не подставился. Успел тогда барон амулетом фамильным воспользоваться, только это и убило демоническую тварь. Помирал я уже. Лицо разодрано, ребра поломаны, нога почти оторвана, но не пожалел барон денег — вызвал мага-лекаря. Потрудился он на славу, починил меня хорошо. В награду за службу и спасение выделил барон мне землицы кусок, только я его сестрице своей младшей отдал с семьей, а себе выпросил это местечко.
Старый егерь замолчал, задумчиво пережевывая рыбу. Тогда я взял дело в свои руки и налил нам еще по одной. Вит так и сидел, мыслями в прошлом, пришлось вложить стопку ему в руку. Пальцы у него на правой руке гнулись плоховато. Да, досталось тогда ему. Наконец, он опомнился, ухмыльнулся и проглотил налитое.
— Вот такая история, Кос. Барон с тех пор охоту разлюбил. Дочерьми своими любимыми занялся. Невесты уже должно быть. Но и про меня он не забывал. Заезжал раз в пару лет. Не охотиться уже, так, поговорить, повспоминать ушедших да по лесу пройтись. Только недолго я тут один оставался. Скоро ко мне Ухич сам пришел.
Рысь, что лежал рядом, шевельнул ушами с роскошными кисточками, но глаз не раскрыл. Вит собрал кости рябчиков и рыбы и положил на лопухе перед питомцем. Тогда Ухич соизволил проснуться и аккуратно съесть подношение.
— Мелкий совсем котенок, тощий, весь в репьях, вылез ко мне из кустов и мяучит от голода. Взял я его к себе. С тех пор друг мой верный и помощник. Хорошо нам тут вдвоем. Работа ведь у егеря какая? За зверьем лесным следить. Больных зверей отстреливать, жителей окрестных от хищников защищать, да браконьерства не допускать. Никто в этом не поможет лучше, чем другой зверь лесной. Так и живем. Да вот сестрица младшая писать начала. В гости зовет с племянниками внучатыми понянчиться, уму-разуму их поучить. Я бы и рад поехать, да лес не на кого оставить. Я уж и барону писать хотел, чтобы мне ученика прислал, да не успел. А тут сон мне давече снится, что будет, дескать, у тебя помощник скоро, которому можно и знания передать, и лес доверить. Сегодня птицы в лесу незнакомого увидали и мне пением сообщили. Вот тут и ты появился. Странный и непонятный полуорк.
— Да, дядька Вит, странный. «Пришелец» — я. Только сегодня в этом мире появился. Слыхал про таких как я?
— Вот оно что! Тогда все яснее становится. Слыхал, даже знакомство водил. Не похожи вы, пришлые, на родовых своих, но и ты, Кос, от своих отличаешься сильно. Они все непоседы — странники, бойцы и торговцы. Гостил у меня пару лет назад эльф бард. Хороший парень. Песни странные пел, ни настойкой, ни мяском, ни рыбкой не гнушался. Он мне и порассказал и по ваш мир, и про другие миры. Совсем нормальный парень, не то, что наши эльфы. А ты, Кос, чем у себя занят был?
— Детей я учил. А как прожил половину века, не стала моя наука нужно никому. Вот и решил я сюда поселиться, чтобы и дальше пользу приносить. У нас-то таких лесов уже и не осталось почти. Так что, бери меня, дядька Вит, в помощники-ученики, раз уж судьбу меня к тебе прислала.
— А и возьму. Только ты уж не ропщи, если наука сложной покажется.
Мы продолжили выпивать и закусывать. Беседа текла спокойно и размеренно. Мы делились мыслями и наблюдениями, достижениями и неудачами. О многом могут поговорить двое поживших мужчин, даже если они из разных миров. Попели песен. Хоть у обоих нет ни слуха, ни голоса, получилось довольно душевно. Даже когда полностью зашло солнце, взошли две луны и дали нам достаточно света продолжить посиделки. Наконец бутыль настойки подошла к концу, а нам пришла пора, ложиться спать.
