— И мамке Хнюкле тоже не забудь выразить.

— Обязательно!

— Тогда проходи, — стражи милостиво развели копья и освободили мне дорогу, — Но помни, мы следим за тобой и в твою спину направлены тысячи стрел.

— Нет, сотни! Отравленных!

— Я все понял, могучие стражи. Я буду очень осторожен.

Я последовал по дорожке дальше, слушая, как они переругиваются:

— А что больше — сотни или тысячи?

— А я почем знаю? А круто мы его приструнили!

— Ага! Даже видно было, как поджилки трясутся. Будет теперь знать!

— Точно!

Несмотря на всю забавность гоблинов, их деревушка выглядела очень мило и уютно. Маленькие домики на сваях стояли над водой тихой речки, довольно широкой, в сравнении с остальными, что я видел до сих пор. Везде были выкопаны аккуратные неглубокие садки с чистой водой, в которых копошились раки.

Я шел специально медленно, чтобы дать возможность подготовить мне встречу.

На небольшом помосте стояли трое, а остальные жители поселка тихой толпой стояли вокруг него.

Толстый гоблин с дубинкой — вождь, понял я. Тощий гоблин-старикан в драном плаще и с посохом — это шаман. И просто огромная гоблинша, кормящая одновременно двух младенцев — это точно Мамка Хнюкла.

Я подошел к помосту, чеканя шаг, и низко поклонился.

— Приветствую Вас, почтеннейшие! Я — Кос Тихий, помощник мастера егеря Вита, пришел выразить Вам уважение и сделать маленькие подарки.

— Приветствуем тебя, Кос Тихий! Мы рады видеть тебя в гостеприимном поселке Булькало, — сказал вождь, — Меня зовут Дрыус Легкий, а это наш мудрый шаман Фытыр Сонный и Мамка Хнюкла. Можешь подняться на помост и передать свои подарки.

Я еще раз поклонился. Лести, особенно в общении с гоблинами много не бывает. Взойдя на помост, я под аплодисменты зрителей вручил вождю бутылку настойки, шаману — бутылку наливки, а для Мамки Хнюклы под восторженные крики толпы достал из мешка радостно завизжавшего на свету поросенка. Она немедленно передала младенцев другой гоблинше, схватила поросенка и прижала его к себе. Судя по всему, с подарками я угадал — вождь и шаман улыбались, глядя, как Мамка Хнюкла зацеловывает вырывающегося поросенка. А зрители просто неиствовали от восторга.

Вождь Дрыус поднял дубинку вверх и проорал:

— Жители Булькала! Отныне Кос Тихий почетный гость нашего поселка. Любите его и ничем в него не бросайтесь!

Потом он махнул мне рукой, приглашая следовать за ним. Мы пошли в дом вождя. Шамана и Мамку он отпустил, сказав, что сам со всем разберется. Пропустив меня вперед, он развернулся в проходе и кому-то проорал:

— Бражки нам принесите и раков!

Завесив циновкой вход, он поставил дубинку в угол и со вздохом опустился на плетеный пуфик на полу. Я устроился напротив.

— Вы уж простите за это представление, дорогой Кос. Дикари-с. Приходится соответствовать. Спасибо, что подыграли.

— Ничего страшного, уважаемый Дрыус. Это было даже интересно.

— Прошу, называйте меня Сникл. Дрыус — это официальное имя и мне совершенно не нравится.

— А не являетесь ли вы родственником господина Снякла?

— О! Это мой любимый кузен. Я так горжусь, что он сумел вырваться из этого варварства. А вы знакомы?

— Да, прекрасный бизнесмен и весьма интересная личность. И супруга его, госпожа Тикла, тоже мне знакома.

— Надо же, как тесен мир!

В этом момент мелкий гоблин принес кувшин браги и блюдо варёных раков. Сликл рявкнул на него, и тот поспешил убраться.

— Обязательно попробуйте нашу бражку. Не пожалеете. Мы ее из корней аира делаем.

Напиток действительно был очень неплохим. Пряный и терпкий, кисловатый и чуточку резкий. Очень освежающий.

Мы очень приятно пообщались. Я рассказал новости про Снякла. Вождь очень порадовался за брата. Выяснилось, что бобров в округе видимо-невидимо. Мы договорились, что я буду выкупать их шкурки в любом количестве.

Так же я спросил, как гоблины относятся к мясу зубра. Сникл ответил, что оно считается у них невероятным деликатесом, даже деды рассказывают своим внукам, как они когда-то пробовали зубрятину. Тогда я предложил забрать все мясо зубра, которого мы собираемся добыть послезавтра, ведь мне нужна только шкура. Сникл сказал, что за такую возможность для меня переловят всех бобров в округе. Мы назначили встречу на послезавтра в удобном месте и распрощались, совершенно довольные друг другом и нашим знакомством.

Сейчас у меня не было никаких тяжестей, поэтому я припустил домой со всех ног.

Когда до избушки Вита оставалось всего пара километров, я услышал яростный писк. Большой сыч уносил зверька с длинным пушистым хвостом. Зверек сопротивлялся и вырывался, как мог, но силы были не равны. Я метнул в птицу камнем, и она, выронив добычу, улетела вихляя. Падение зверька замедлили ветви куста, но все же он ощутимо стукнулся об землю. Я подбежал к нему и взял его в руки, чтобы рассмотреть.

С моих ладоней смотрел на меня весь дрожащий от пережитого, но совершенно не боящийся меня совсем молодой соболь-подросток. Я улыбнулся, поняв что нашел того, кого искал всю жизнь.

— Ну, здравствуй, дружище. Тебя зовут Стю.

Проснувшись, первым делом я проведал пленных свинок. Как я и думал, корм они подъели подчистую, а теперь вопросительно на меня смотрели. Пожав плечами, я насыпал им желудей и клубней, которым они с удовольствием занялись.

Мой питомец Стю, который спал рядом со мной всю ночь, выпутался из-под одеяла и, передвигаясь исключительно прыжками, начал кружить вокруг меня, недовольно попискивая.

— Понимаю, ты тоже есть хочешь, но завтрак пока еще никто не готовил. Пойди себе поймай кого-нибудь, — сказал я ему, и он, как ни странно, послушался.

Вчера, когда я принес его домой, я внимательно его осмотрел, но никаких серьезных ран, кроме нескольких царапин не заметил. Внимательнее проверить не получилось, потому что неугомонный зверек вырвался и побежал исследовать территорию. Как молния он побывал везде, даже на крыше избушки, разбудил свинок, прыгая на них, немного погонял их по загону, доколупался до Ухича и отправился в полет, получив шлепок лапой.

— Намучаешься ты с ним, — хихикая в усы, сказал дядька Вит, наблюдая за прыжками Стю.

За завтраком я привычно рассказал егерю о вчерашних приключениях.

— Дядька Вит, посоветуй, чем мне сегодня заняться. На зубра мы пойдем завтра, а послезавтра я снова в Дымки пойду, а потом и к господину барону отправлюсь, а вот сегодня, что было бы полезно сделать?

— Ну, к эльфам озерным отправляться не нужно. Нужно, конечно, но пока рано. Вернешься из города, тогда к ним и сходишь. Да и подарков у тебя для них нет, а с ними, как с гоблинами, поросенком не отдаришься. Будешь в городе, зайди в ювелирную мастерскую и накупи поделочного материала разного, на сколько денег хватит. Будь уверен, не прогадаешь, они своими изделиями отдарятся, так что ты с выгодой останешься.

— Да, но сегодня мне, чем заняться?

— Делом займись. К завтрашнему дню нормально подготовься. Ножи наточи, копье подбери себе под руку и потренируйся с ним — дротиками ты зубра не завалишь. Сушилку для гербария своего сооруди нормальную, а то куда ни сунься, на веники твои натыкаешься.

— Ну, ясно. А ты чем займешься?

— А я сегодня как раз проверю наших зубров. Да еще много чего. Буду только к вечеру. Поймай, Кос, рыбу — ушицы сварим, как приду.

Дядька Вит с Ухичем отправились в лес, а мы со Стю остались. Первым делом я выбрал себе рогатину. Недолго думая, я снял со стены самую большую и тяжелую на вид и вынес во двор, чтобы нормально осмотреть.

К двухметровому толстому древку в оплетке из кожаных ремней, вырезанному из целого ствола молодого ясеня, крепился тяжелый листовидный наконечник, под втулкой которого на коротком ремешке болтался кусок рога. Благодаря нему, раненый зверь не сможет «надеться» на оружие и добраться до держащего его охотника. Именно это приспособление и дало название такому виду охотничьего оружия. Весила штуковина не меньше пяти килограмм и очень солидно ощущалась в руках. Была бы она у меня в пещере, разобраться с пауком мне не составило бы никаких проблем. Рогатина не была приспособлена для метания, но все же я испытал ее и таким образом. Коряга, которую я использовал вместо мишени, после нескольких бросков оказалась расколота надвое и потребовала замены. Что ж, на пять метров в цель я могу ее бросить и попадаю уверенно, хотя предполагается использовать иначе.