Ским кивнул, поймал руку Лины, поцеловал кончики ее пальцев:

— Скоро вернусь, — и вышел вслед за магом, потрепав Синта по рыжим волосам.

— Это что, вы теперь того? — к мальчишке вернулась способность говорить, едва за мужчинами хлопнула дверь.

— Чего? — Лина уперла руки в боки и притворно возмутилась. — А ну выбирай выражения! А то я тебе дам «того»!

Синт противно захихикал, вместо того чтобы призваться к порядку, и, напевая под нос какую-то считалку в духе «жених и невеста тили-тили-тесто», ускакал вдаль по извивающемуся во всех направлениях коридору.

— Эй, стой, — Лине ориентироваться в доме было куда труднее. — Стой, я тебе говорю, куда поскакал? Возьми меня с собой!

— Я в библиотеке! — Синт выглянул откуда-то из-за поворота. — Ну чего стоишь, иди сюда.

— Куда «сюда»? Этот коридор ведет куда хочешь, только не «сюда»!

— Лина, ну что ты как маленькая. Стань спокойно и подумай «мне надо в библиотеку». Ну или «мне надо к Синту», и коридор тебя выведет.

— Блин, — Лина глубоко вздохнула, сосредоточилась. Коридор странным образом вывернулся и уперся в дверь, из которой выглядывал Синт. — Получилось.

— Это легко! Как с кристаллами.

— Это тебе легко! Ты в этом мире родился и вырос. А я тут только третий месяц. Даже читать толком не умею. Кстати!

— Чего?

— Раз мы в библиотеке, дай мне какую-нибудь простую книжонку, — Лина уселась на низкую лавочку около окна.

Синт с сомнением посмотрел на подборку книг керта Парта.

— А где твоя книжка?

— Где-то в комнате. Я не пойду туда сейчас!

— Ну и зря, — мальчишка, казалось, полностью освоился в доме и был абсолютно невозмутим. — Надо тренироваться.

— А тут что, книг мало?

— Ну-у… — Синт почесал в затылке, оглядывая стеллажи, вытянувшиеся вдоль стен, — даже и не знаю.

— Ай, брось выделываться, — Лина подошла к ближайшей полке и взяла первую попавшуюся книгу. — Вот в этой буквы покажи.

— Это книга о демонах, банши и злых духах. Точно по ней учиться будешь?

— Не, — Лина поежилась и поставила книгу на место. — А то вызовем еще кого не того. А эта? — она достала тонкую книгу в светло-желтой обложке с оранжевым орнаментом. Она показалась ей веселенькой.

— Эту можно. Это виды казней, способы рассечение тел и основы выращивания заклятой травы под трупом казненного.

— Блин, — Лина отшвырнула мерзкую книжонку. — А чего-то попроще тут нет? Ну, ботанической энциклопедии. Травки, цветочки, тычинки, пестики…

— Есть, — Синт как-то слишком тяжело вздохнул и достал огромный потертый фолиант, стоявший на нижней полке в одном ряду с еще десятком таких же. — На, держи. Том первый.

— Да елки-палки! — Лине хотелось выругаться крепче, но инстинкты учительницы сработали и тут. — Пошла я за своей книгой! Как, говоришь? Стать и подумать о своей комнате?

— Ну, как-то так, — Синт уже отвернулся и погрузился в книгу, лежавшую раскрытой на столе.

— Вот, — ворчала Лина себе под нос, — все меня бросили. Бедная я несчастная. Всего-то научится читать хотела.

Она стояла в коридоре и вспоминала книгу, которую подарил ей Ледяной. В тот же день, когда вернул расческу Дарны из таверны. Купил ей платье, научил сидеть верхом… Мысли сами собой унесли ее в события недельной давности. Она вспоминала его взгляд, его руки на своей спине, когда он растирал ее целебной мазью. Коридор странно извернулся, перетек справа налево, отразился сам в себе, и Лина вдруг обнаружила себя перед закрытой дверью. Она не помнила точно, ее ли это спальня, в доме же все двери одинаковы! Не попробуешь — не узнаешь. Чужемирка вздохнула и зашла. Внутри лежала знакомая седельная сумка, заплечный мешок, темный дорожный плащ. Это была спальня Скима.

Берьята была богатым портовым городом. Но обилие торговцев, путешественников, наемников, матросов и просто всякого сброда всех сортов принесли в ее характер то неизменное, что можно встретить в любом балагане: шум, хаос, суету и путаницу. Да, центр был полон каменных домов. но едва ли хотя бы пара из них были выдержаны в одном стиле. Улица могла внезапно оборваться и снова начаться через пару кварталов. Прямых дорог в городе не было, а портовая часть была испещрена каналами так, что сразу становилось понятно: о кораблях здесь думают гораздо больше, чем о людях. Эта кутерьма настолько впиталась в характеры жителей города, что стала их изюминкой и отличительной чертой. Только тут можно было увидеть кирпичный дом, беленый с одной стороны и с деревянными резными окладами окон — с другой. Или северянина, одетого в восточные накидки, украшенные перьями южных птиц.

Яркие краски, несовместимые детали, причудливые украшения — все это слилось в единый, не лишенный шарма, стиль города. Гул толпы, сливающийся с шумом волн, слышимым даже у городских стен, окрики на всех языках мира, разные оттенки кожи, цвета волос — из всего этого получилось красивое и уютное лоскутное одеяло, из которого не хотелось убирать ни единого фрагмента.

Ским расстался с магом пару кварталов назад, но, кажется, уже потерял все ориентиры. Наемник то и дело искал глазами портовый маяк и пожарную колокольню. Когда он почти отчаялся найти нужный поворот, перед ним словно ниоткуда вырос громадный дом с крыльцом, украшенным якорем.

Демоны! Ледяной аж вздрогнул. Палата Гильдии. На верхних этажах живет глава. Наемник окинул взглядом несуразный, но не лишенный определенного шарма дом, и в сотый раз подумал, что в горных деревушках ему нравилось больше.

Дворецкий, одетый, несмотря на молочный оттенок кожи, в восточный тюрбан, почтительно склонившись, отворил дверь, но решительно преградил путь, не давая чужаку пройти дальше приемного покоя.

— О вас доложат секретарю, — с учтивой улыбкой и непроницаемым взглядом сообщил мажордом.

— Обо мне не надо секретарю, у меня личное поручение.

— Тогда о вас доложат личному секретарю, — слуга был непреклонен.

Ледяной стиснул зубы и уже собрался было уйти, но в нем проснулся какой-то почти боевой азарт. Он вытащил из глубин своей памяти все, что мог, о кодексах поведения в богатых домах, поднял подбородок, расправил плечи и снова заговорил с дворецким, слегка изменив тембр голоса:

— Мой друг и соратник, кнест Деймур, просил выполнить просьбу своей любимой супруги и передать ее сестре письмо. Конфиденциальное, — уточнил наемник, понизив голос. — Боюсь, кнест расстроится, если я не выполню его поручение. Так же, как и дражайшая сестра его супруги, не получив важной весточки с юга.

Мажордом нахмурился, поджал губы, и выпрямившись, словно аршин проглотил, прошествовал вглубь здания. Почти сразу откуда-то из скрытых дверей появился неприметный мужчина в светло-сером, отлично сидевшем сюртуке и негромко попросил наемника следовать за ним.

Личный кабинет главы гильдии представлял собой просторную светлую комнату, обитую светло-зеленой тканью с бледным рисунком. Большой стол у окна был завален бумагами, книгами, какими-то коробками с клочками тканей и чем-то блестящим. Вокруг стола стояли несколько секретарей, с документами на подпись. Где-то за этими баррикадами, еле видный в массивном кресле, сидел маленький лысый мужичонка.

Мужчина в сером сюртуке подошел к нему и что-то прошептал на ухо. Сидящий в кресле оторвался от бумаг и поднял на наемника умные, внимательные глаза. Выпрямился, отложил перо. Видимо, это было негласным сигналом, потому что стоявшие вдоль стола секретари тут же гуськом вышли куда-то в боковую дверь.

— Кнест Гессман примет вас, — доложил наемнику сюртук и растворился где-то в стене.

— У вас послание к моей жене? — удивленно и вроде как с вызовом спросил купец — именно он сидел за столом, окруженный секретарями.

— От ее сестры, ваша Ясность, — Ским достал письмо и показал его купцу. — Кнесса Деймур, супруга моего друга и соратника, очень просила доставить это послание сестре. Лично в руки.