Зашел в торговые кварталы и остановился около витрины с женскими сумками. Вспомнил, с каким восторгом она их разглядывала в Воленхольме. Задержался на секунду, может, даже на несколько. Когда понял, где стоит и на что смотрит, с силой тряхнул головой. Демоны тебя побери, чужемирка! Что ты со мной сделала?! Чтобы я на женские сумки с идиотской улыбкой пялился! Разозлился на сумки, на Лину и, конечно же, на себя. Стиснув зубы и глухо рыча, ушел вверх по кварталу. На перекрестке у фонтана надо свернуть направо, там начинаются лавки травников.

В Реате наемник бывал нечасто: слишком крупный город, слишком много людей, слишком близко к его дому. Кварталы травников он нашел без труда, но к кому лучше идти — не знал. Посмотрел на других покупателей. Вот в эту лавку идут охотно, толпа у прилавка стоит. Товар, наверное, хороший, но ему туда точно не надо. Вот в этой лавке пусто. Склянки со снадобьями красиво расставлены по витрине, украшены искусственными цветами с позолоченными листьями. Этот сдерет втридорога просто за красоту. Ледяной шел по кварталу, присматриваясь и к лавкам, и к людям. Остановился около неизвестно как очутившегося в торговом квартале глухого переулка. Вдруг в самом конце этого тупика звякнул колокольчик и открылась дверь. Надо же! Там лавка. Вот уж точно, хозяин за прибылью не гонится — в таком не ходовом месте торговать. Мимо наемника, пряча мешки с травами в кожаный карман, прошел мужчина с очень серьезным лицом. Спустя, может, минуту другой прохожий свернул в этот же тупик. Да они не наобум идут. Четко знают, куда им надо! Зайду-ка и я туда. Наемник проследовал за шедшим в странную лавку горожанином.

Дневного света в переулке было мало. Неудивительно, что, чтобы рассеять полумрак, хозяин даже днем зажег световые кристаллы. Пожалуй, помещение было немного пыльным. В остальном же это была классическая лавка травника: полки вдоль стен, уставленные стеклянными и железными банками. В центре комнаты — прилавок с раскрытыми мешками.

Ледяной раньше не бывал в таких местах. Ему казалось, что тут должно пахнуть, как на лугу после покоса. Однако он не почувствовал ни теплого удушливого запаха разнотравья, ни аромата цветов. Только пыль, щекочущая ноздри.

— День добрый, уважаемый керт, — продавец освободился и повернулся к Ледяному.

Наемник дождался, пока выйдет предыдущий покупатель. Достал список Синта и протянул травнику. Тот внимательно посмотрел на закорючки мальчишки. Даже приподнял очки, вглядываясь.

— Кхм, очень необычный список. Разносторонний, я бы сказал, — продавец улыбался, но что-то его очень смущало. Наемник неопределенно пожал плечами.

— Деревенский травник писал.

— Ах вот оно что! — ответ, казалось, удовлетворил продавца. — Снадобья на все случаи жизни, так сказать, — травник хитро улыбнулся. — А почему тогда так помалу?

— Деревня маленькая.

Прямой взгляд бывалого воина выдержит не каждый травник. Этот был не исключением, откашлялся и скрылся за прилавком. Вышел с кипой бумажных пакетиков и, сверяясь со списком, начал набирать из мешка сушеных листьев и цветков.

— Вот это, позвольте уточнить, жуйки? Или журки? — продавец, будто извиняясь, посмотрел на Ледяного. — Ваш травник не книжные названия написал. Деревенские. Да и почерк у него не очень.

— Положите и того, и того. Пригодится.

— Угу, — травник кивнул и продолжил поход вдоль полок с банками.

Ледяной от нечего делать, обошел прилавок, рассматривая товар и читая надписи. В углу, на настенной полке, он заметил несколько книг. Рецепты отваров и снадобий, надо думать. Одна, маленькая, потасканная, привлекла его внимание. Он взял ее с полки, раскрыл наугад. «Восставшие трупы, они же оживленные мертвецы, упокоиться могут только лишь эликсиром, который варят на крови живого человека …» Мерзкий холодок пробежал по спине наемника.

— А сколько… — в горле стал ком, мешавший говорить, Ледяной откашлялся, — сколько стоит эта книжица?

— Да это не на продажу. Так, иногда с покупателями рецепты уточняем, — травник подошел и посмотрел, что конкретно держит в руках наемник. Взгляд его переменился. Из услужливого стал твердым и цепким. — Да и книжка эта бесполезная. Нет в наших местах нечисти уж многие века.

— У нас кнест старые книги любит, — Ледяной тоже изменил тон, давая понять, что книгу из рук не выпустит. — Для него прошу.

— Старые книги обычно в книжной лавке ищут. А из каких вы мест, говорите?

Ледяной подумал пару секунд:

— Вчера выехали из Воленхольма, — он смотрел на травника прямо, чуть прищурясь. Ждал.

Травник глубоко вдохнул и будто забыл выдохнуть. Глаза его расширились, рот приоткрылся:

— Значит, правда?

— Значит, правда, — эхом отозвался наемник, точно понимая, на какой вопрос отвечает.

Продавец прижал к себе заполненный мешок с белыми соцветиями и медленно осел на лавку для сумок, стоявшую вдоль стены. Пару минут думал, потом подскочил.

— Я вам другую книгу дам. У меня есть более старая, — забежал в подсобку. — Вот, — всучил Ледяному истертый пожелтевший томик, легко помещающийся в кармане. — Давайте еще добавлю к вашему списку кое-что, — он опять убежал в подсобку и вынес оттуда наемнику три пакетика. Закрытых, но подписанных. Один из них был слегка влажным. В нем явно были не сушеные травы.

— Травнику своему передайте. Он разберется, — наемник благодарно поклонился.

— Уважаемый керт, у нас травник… молодой. Неопытный. Может, есть книга для таких? Кто только недавно учился?

— Недавно учился? — продавец засомневался. — Или еще учится?

— Нет, уже не учится, — Ледяной не врал ни капли. Синт действительно уже не учится.

— А он траву-то видит?

— Видит. И траву, и людей. Одаренный, но неопытный.

— И траву, и людей видит? — продавец был поражен. — Какой самородок! Ему бы в столице учиться. Он же боевой зельевар!

— Как вы сказали? Боевой кто?

— Вашего травника в столицу надо! В тамошней обители его бы научили. Понимаете, мы, травники, мы же только траву видим. Приходит ко мне человек и говорит: «У меня живот болит» или «Не сплю уже неделю», и я ему делаю снадобье. От живота или от бессонницы. А тот, кто может видеть человека, без всяких просьб знает, чем человеку помочь. Или навредить. Сильный дар дан вашему лекарю. Скажите кнесту, пусть в столицу его пошлет.

— В столицу вряд ли, — Ледяной замешкался. — Может, в Берьяту?

— В Берьяту… — травник подумал пару минут. — Дам я вам адрес одного тамошнего мага. По молодости он был боевым. В старости — учил других. Сейчас, если еще жив, подскажет вам, что делать. Обязательно к нему зайдите. Обязательно. И… — продавец утер выступившую на лбу испарину, — берегите вашего травника. Похоже, такие скоро будут очень нужны.

Ледяной кивнул лавочнику и, собрав в заплечный рюкзак покупки, вышел. Теперь надо было зарядить кристаллы.

Синт, несмотря на свою уникальность, прыгал на кровати как самый обычный мальчишка. Лина увела его в комнату после завтрака, как и приказал Ледяной, но сидеть без движения паренек не мог.

— Раз, два, три, четыре, пять. Будем в магов мы играть, — мальчишка отталкивался от тугого матраса и крутился вокруг своей оси. — Первый будет боевой, он взорвется сам собой, — Лина слушала эту дурацкую считалочку вполуха, дети во всех мирах — дети. — Второй будет бытовой, с ним подрался домовой, третья ведьма, потом книжник, провалились ночью в нужник!

Нет, слушать это выше ее сил.

— Да прекрати ты уже прыгать, как кролик-переросток! — Лина сидела на другой кровати, подобрав под себя ноги, и рассматривала книжку с картинками, которую ей подарил Ледяной. — Если все маги провалятся, то кто останется?

— Останутся травники! Это ж ясно, — Синт, похоже, очень гордился принадлежностью именно к этому виду магов. Лина не сдержала улыбки.

— Скажи мне лучше, о всемогущий маг, это что за буква?

— Ты что, читать не умеешь? — Синт собрался посмеяться над незадачливой чужемиркой.