Лину дождался Волгин:
— Не стоит думать, что подготовка запасного варианта — это признание поражения, — растягивая слова на манер старого профессора, проговорил чужемирец. — Напротив, это характеризует его, как хорошего стратега.
— Да, — едко ответила чужемирка. — Вы много понимаете в стратегиях!
— Ну, понимаю кое-что… — Серый Сюртук запнулся, будто вспоминая. — Разрабатывал в свое время.
— Много наразрабатывали? — Лина хлюпала носом и изо всех сил старалась успокоиться.
— На смену режима хватило, — буркнул под нос Волгин.
Лина замерла и чуть внимательнее присмотрелась к собеседнику:
— Смена режима? Вы революционер?
— Можно и так сказать, — Волгин опять задумался. — Я — управленец. Аппаратчик. Умею управлять людьми, ситуацией…
— А что с вами случилось? Почему вы тут?
— Революция пожирает своих детей, — едко усмехнулся Волгин.
— Вас убили свои же?
— Ну, не то чтобы совсем убили… Хотя… Получается, что это, — Волгин повел рукой, — наш с вами загробный мир.
Лину передернуло:
— Я себе по-другому жизнь после смерти представляла.
— А получилось вот так. Вот ваш, — Волгин запнулся, — муж. Он сейчас идет в свой загробный мир.
— К чему вы это говорите? — возмутилась Лина.
— К тому, что, может, там не так и страшно, как нам думается… — Серый Сюртук внимательно посмотрел на молодую кнессу.
Лина остановилась, прищурилась, бросила оценивающий взгляд на Волгина, потом на Скима. Развернула плечи, подняла подбородок.
— Спасибо, — кивнула она ему почти царственно. — Действительно, спасибо.
Волгин коротко кивнул в ответ.
— Кнесса? — неожиданно позвал он. — А из какого вы года? Какая сейчас… власть…
Лина помедлила, потом повернулась к Сюртуку.
— Это совершенно не важно. Главное, что вы до сих пор нужны не тому, так этому миру.
В этот раз долгим взглядом и коротким кивком ответил ей Сюртук. Они продолжили путь рядом, как старые знакомые:
— А что, — спросила Лина, — много вы встречали таких как мы?
— Достаточно. В Берьяте лично знаю с десяток.
— Странно… — это был уже просто разговор двух земляков, случайно встретившихся в чужой стране. — Я только разговоры слышала о храме да о том, что таких как мы здесь много.
— А где вам их было встречать? Не в той же деревушке, откуда вы едете…
— И то верно, — протянула Лина. — Мельхорм — маленькая деревня домов на тридцать. Но там красиво.
— Отличное место, чтобы комфортно жить и никому не попадаться на глаза, да? — усмехнулся Волгин, поймав Линин удивленный взгляд. — Я же говорю — он хороший стратег!
Лина усмехнулась, а Волгин ответил ей хитрым взглядом. От ее утренних слез не осталось и следа.
Часть 30
* * *
К тому моменту, когда они подошли к плато, солнце почти вошло в зенит. Облака рассеялись, воздух прогрелся и обволакивал приятной, мягкой негой теплого и влажного дня.
Лина поняла, что они почти пришли, когда ноги перестали проваливаться в рыхлый суглинок, а стали упираться в твердый камень. Деревья расступились неожиданно, обнажив достаточно широкую площадку, с двух сторон окруженную лесом, с третьей — скалой, и с четвертой — пропастью.
Двое бойцов остались в пролеске. Один, как и было условлено, прошел дальше и поднялся на скалу. Маги подошли к широкому плоскому камню, лежащему почти вплотную к скале. Насколько поняла Лина, там собирались устроить алтарь. Ским подошел к самому краю обрыва. Лина встала рядом с ним. Совсем недалеко от них — на противоположном склоне с горы сбегала быстрая, полноводная речка. Вода, украшенная барашками пены, огибала выступающие камни и спускалась в низину, где стоял небольшой, но очень красивый замок. Остроконечные крыши круглых башен смотрели вверх, озорно поблескивая в лучах солнца. Зубчатая стена неправильным кольцом опоясывала крепость и дворовые постройки. Конюшня, сараи у восточной стены, выгон для лошадей на заднем дворе, ярко-зеленый сад перед парадным входом. Все казалось милым, красивым, почти игрушечным. И только мертвая чернота в окнах выдавала запущенность строений. Там не было даже стекол. Солнцу не от чего было отразиться.
— Твой дом? — Лина взяла Скима под руку и прижалась к его плечу. Он кивнул.
— Вон те окна, видишь? В круглой башне на третьем этаже? — он поднял руку, показывая. — Это была наша с братом комната.
— Те самые окна, из которых хорошо видно реку?
Ским улыбнулся своим воспоминаниям, повернулся к Лине, быстро коснулся губами ее макушки и ушел к магам.
* * *
На широком плоском камне в определенном порядке лежали амулеты. Удивительно, но маги зажгли и живой огонь. Вейл посыпал края камня серо-зеленым порошком. Парт морщился, злобно посматривал на коллегу и то и дело поправлял расположение амулетов. Вейл сопел от негодования, но возражать не смел.
Воины заняли позицию на границе леса и камня, Волгин замер, слившись со скалой, Синт присел на корточки недалеко от него и внимательно наблюдал за суетой у алтаря.
Ским дождался утвердительного кивка от магов и шагнул на алтарь. Парт подошел к нему и, сделав ритуальным ножом надрез на его предплечье, сцедил немного крови в чашу. Нож отдал Скиму. Неизвестно откуда взявшийся ветер пытался погасить магический огонь и сдуть волшебный порошок. Лина нервно переминалась с ноги на ногу, поправляя то и дело налетающие на лицо волосы. Уверенный в себе, спокойный, кажется, даже расслабленный Ледяной подал ей руку. Приняв поддержку мужа, Лина, дрожа, взошла на камень.
Они стояли на Алтаре друг напротив друга. Он — величественный, сильный, смелый, с волосами цвета снега и глазами цвета весеннего неба. Напротив — она: дрожащая, измученная, чуть не плачущая.
Он взял ее руки в свои, чуть сжал, поймал ее взгляд:
— Не бойся, — посмотрел ей в глаза не отрываясь.
Она нервно кивнула. Он чуть улыбнулся и поднял нож.
Тонкая алая ниточка проступила на ее руке, плавно расширяясь и наполняясь красными каплями. Вот одна сорвалась и полетела вниз, к камню.
— Здесь, в этом мире кровь свою оставляешь, — услышала Лина тихий шепот Парта. Ским обхватил ее порезанную руку, измазав всю ладонь в ее крови. — В мире чужом всегда чужой ты будешь, — продолжал свое заклятье маг. — Жизнь первозданная, нить путеводная, — в ушах у Лины зашумело, перед глазами все поплыло, она пошатнулась. — Путь укажешь в мир оборотный…
Лина не смогла бы сказать, в какой момент Парт исчез. Камень остался на месте, ветер все так же трепал ее волосы, Ским стоял напротив, по его руке текла ее кровь, голубые глаза напряженно вглядывались в ее лицо, только позади него весеннее небо вдруг сменилось серым чадящим дымом… Она по-прежнему слышала голос Парта:
— Держит нить, помнит путь, держит нить, помнит путь… — слова мага сливались с шепотом ветра, звучали на одной ноте, превращались в тугой и сильно мешающий звук. Ей хотелось прогнать от себя этот шум, как отгоняют надоедливую муху. Она с силой тряхнула головой, слегка пошатнулась.
— Нет, — Ским удержал ее. — Не двигайся. Ни на шаг!
Она подняла на него будто заспанные глаза.
— Тебе не мешает этот звук?
— Звук? — Ским чуть поморщился. — Я ничего не слышу.
— То ли слова, то ли песня… я не пойму.
— Лина, это маги. Они держат тебя между миров. А я, — он отпустил руку Лины, — я, видимо, уже полностью здесь. Я ничего не слышу, — чужемирка снова тряхнула головой. Звук ее сильно раздражал. — Нет, Лина… Не прогоняй его. Наоборот, вслушивайся. Помнишь, что он сказал? Ты должна остаться между мирами.
Он отвернулся и посмотрел на клубящийся туман вдали. Ближе к земле он почему-то был красным:
— Ну что, пойду поищу своих демонов, нам с ними есть, о чем потолковать, — наемник натянуто улыбнулся.
— Ским, — она чуть не сорвалась с места за ним.
Ским схватил ее, не дал сделать шага. Двумя руками будто прижал ее к тому месту, на котором она стояла. Поймал ее взгляд. Улыбнулся, поднял окровавленную руку, коснулся ее лица:
