К слову, огроменный паук, покрытый лёгким пушком, волочил своё жирное пузо по опавшей листве. Сливающийся с темнотой этого леса, он издавал только ему понятные звуки и лишь его глаза злобно светились во мраке. Саркиса он услышал сразу и сейчас его множественные глаза пытались найти нарушителя.

Кулак всё больше разгорался, оставляя петляющей шлейф за несущимся богатырём. Пара прыжков и волчьи глаза выцелили жирную тварь, притаившуюся в темени.

Паук отреагировал быстрее леопарда. Пухлое чёрное тело взлетело в воздух, повисая на кажущейся тонкой белой нити. Само собой кулак не достиг цели, однако Саркис не бросил попыток одолеть монстра и высоко подпрыгнул, нагоняя чудное страшилище. Каждому бы видеть несчастные глаза этой лохматой твари…!

— Ку-ку. Отец вернулся домой. — кулак опустился вниз, рухнув непосредственно на небольшую паучью голову. Тварь сморщилась и отцепилась от нити, грохаясь вниз на темнеющую землю.

— Маны ещё много. Можешь убегать сколько твоим лапам влезет. — Саркис стоял перед валяющимся чудовищем, умиротворенно осматривая горящую руку. — С каждым использованием маны, плотность огня становится выше, да и выносливость растёт. — Саркису понравились необычайные выводы, а вот членистоногой твари видимо нет.

Паучок пытался скрыться в зарослях, перебирая лапками по листве и отгибая чудные растения, привыкшие жить под сенью низких, но обширных деревьев.

Огненный шар настиг тварь и прожёг чёрное брюхо, с диким шипением растворяя пушок и всё сопутствующее. Паук издал предсмертный хрип и его глаза погасли, как и жизнь.

— И таких вот паучков боялся Демьян? Смешно. Даже при условии заполненности ими всего леса, истребить их — плёвое дело. — потерев руки, Саркис направился сквозь сумрак к отставшемуся в глубине другу.

Диковинную возню маг услышал ещё издалека. Звуки магической битвы не на жизнь, а насмерть. Дымок по-прежнему клубился в воздухе, окружающая растительность казалось чернее самого чёрного негра.

— Магические возмущения достаточно сильны. Нарвался Демьянчик, нарвался. — со смехом констатировал богатырь, отодвигая тянущееся к небу разноцветное растение.

И вправду, Демьян бегал по полю, швыряясь маленькими огненными шариками, что пулями вырывались из красного амулета, подвешанного на тонкой золотой верёвке.

— Не знал об этой его побрякушке. Интересная вещь… — призадумался маг, смотря на диковинную битву посреди тёмного, страшного, нелюдимого леса.

По следам Демьяна, неотступно и упрямо ползая по земле передвигались жирные белые слизни, играющие своими усиками-антеннами. Их толстые тела громко чавкали, оставляя за своим медленно ползущими брюхами белые мокрые следы. Огненные шары яростно накидывались на неприятелей, но белую слизь было не так просто взять.

— Эту субстанцию не берёт огонь. Интересно… — в который раз призадумался Саркис.

Пламя ярко озаряло лес своим игривым светом и отгоняло прочь мрак, тишину и сказочную атмосферу. Магический огонь сползал со слизи, поджигая сухую листву под толстыми телами склизких тварей.

Гарь ударила в нос, а густой дым понёсся к раскидистым кронам. Напор огня усиливался, а Демьяну было будто побоку. С настежь распахнутыми глазами, нелепо размахивая руками да покрикивая, парень предпочёл бегство, чем тяжёлую схватку с неизвестным противником.

— Вот дурень. А ведь собирался выходить против Эрика один на один… Как же юнцы самоуверенны. — эдемский маг отлично знал, что такое самоуверенность. Самоуверенность — это та причина, по которой дети Эдема оказались на Земле. Самоуверенность — это то, почему Саркис остался один на один с самим собой.

«Братишки… Отец… Эдем…» — всё чаще и чаще эти мысли посещали голову мага и во снах приходили образы, целые живописные картины из прошлого и Демиург…

— Вот чёрт. Пацан, это обычные скользкие червяки. Здесь нет ничего сложного. — поделился мыслями Саркис. Посох ярко сверкнул и корка льда поползла к врагам, сковывая и сухие листья, и ветки, и старые корни, и попадающиеся ей на пути кусты.

Разбрасывая мириады снежинок, противно треща и порабощая всё на своём пути, холодный лёд упёрся в тела белых слизней — никакой реакции. Полное безразличие, даже усиками не пошевелили. Голубая твёрдая корка уперлась в двух тварей и даже не думала сковывать их тела. Белая слизь была невосприимчива как к огню, так и ко льду.

«Полная невосприимчивость к магическим атакам, да? И это мы ещё и пол леса не прошли!.. Дело дрянь…».

Ледяная корка раздробилась на маленькие кристаллики и испарилась в воздухе. В лицо Саркису подул холодный суровый ветер. Такой же, какой на него частенько дул в Эдеме, такой, какой позволял думать легко и свободно. Чистый воздух, освежающий и прекрасный, дующий в твоё уставшее от духоты этого сказочного леса лицо…

— Демьян, задержи-ка их. Амулет то неплохой, ты справишься. — бросил маг, наблюдая обречённое лицо кучерявого паренька. Собирая всю смелость в кулак, говоря про себя какой же он классный и сильный, Демьян продолжал атаки.

Огненные змеи, шипя, обвивали тела двух слизней. Тварям же откровенно было посрано. С тем же самым невозмутимым видом, лишь только передвигаясь медленнее обычного, слизни продолжали путь. Из их ротика, утыканного тысячами зубов, вылетали плотные струйки слизи, горячие и прыткие. От них исходил парок, сами они были жарче песка в пустыне. Одна капля, нечаянно попавшая на одежду Демьяна, смогла пробуравить дырку и попасть на кожу, прожигая в ней небольшое запечённое отверстие.

Адепт башни, само собой, сморщился, но старался не подавать виду. Изящно лавируя, да срывая с амулета необычайные огненные салюты, он продолжал отвлекать склизких существ.

Саркис смотрел на липко-огненное шоу настолько пристально, насколько мог. Их тела… белая субстанция, не пропускающая магию. Внешняя броня, имеющая в основе жидкость, или вернее слизь, состоящую из частиц, что не пропускали атаки из маны и не позволяли себе взаимодействовать с ней. Звучит более чем любопытно!

Салюты продолжались, разбрасывая в стороны тысячи искр и ярких огненных дождинок. Яркий огненный цветок вспыхнул и сорвался с амулета. Бутон раскрылся, обрушиваясь прямо на усы-антенны. Яркая вспышка и громкий хлопок. Пламя взъярилось, бутон неистово зарычал, покрывая собой тело гадкого слизня. Уже спустя секунду огонь сполз вниз, облачая придавленные сухие листья в тёплую броню.

След. Белый след. Он, как ему и подобает, следовал за хозяевами. Огонь прошёлся по нему, но субстанция не занялась, не вспыхнула, словно яркая роза.

«Слизь. Тело. Огонь. Магия. Мне кажется, я знаю как низвергнуть этих двух чудовищ».

Сделав выводы, Саркису осталось лишь пару раз размять руки и ноги, ведь с этой секунды начинался новый акт этого диковинного, лесного, сказочного представления.

— Демьян, отходи ко мне. — прокричал маг и парень тут же повиновался властному голосу. Неустанно руководя амулетом, что вновь и вновь низвергал на слизней огненные фейерверки, Демьян подошёл к Саркису.

Белые твари пошевелили усами и лениво последовали за противником, правда уже было поздно. Во всяком случае эдемский маг хотел сделать всё, чтобы существа больше не ползали. Никогда.

— Какие противные… Буэ. Просто мерзость. Я бы проблевался на них, только вот завтрак жалко…

— Может хватит уже смеяться? Ты что-то придумал или позвал меня в качестве свидетеля твоих тупых шуток? — дрожа пробурчал Демьян. Похоже, он и вправду боялся этих склизких противных существ.

— Кидай в меня свою слизь. — неожиданно подал голос Саркис.

— Что? Ты в своём уме? Думаешь, я смогу атако…

— Не атако. Делай как я велю! — отрезал маг и бедному кучерявому пареньку осталось лишь осуществить странную просьбу.

Размазав пот по лицу, оторвав руки от амулета и приготовив их для атаки, адепт выпустил зелёный ком, больше походивший на вонючую непробиваемую соплю.

Демьян не ведал задумки эдемского друга. Будучи в смятении, совершенно не зная что делать и как вести себя, то и дело дрожа и сглатывая, юнец доверился этому широкоплечему богатырю.