Я отбросила простыню и целеустремлённо двинулась к Лукьяну, в то время как остальные наблюдали за нами.

— Черт возьми, — сказал парень с золотыми глазами, когда я толкнула Лукьяна на кровать, нисколько не заботясь о том, что у остальных не было шанса уйти. — Проклятье, — сказал он, пока я рвала одежду Лукьяна. Остальные смотрели на нас широко раскрытыми глазами и, словно вспомнив о чём-то, начали выходить из комнаты.

— Вот дерьмо, — сказала платиновая блондинка. — Чёрт, мы должны… вау, уйти, — сказала она, дёрнув за руку зеленоглазого парня, который смотрел на нас с неприкрытым голодом. — Адам, выйди, Райдер, помоги мне, — сказала она, и в момент, когда член Лукьяна освободился, комната опустела, как будто они все просто исчезли.

Прошло несколько часов, прежде чем я насытилась Лукьяном, и даже когда натянула простыню на тело, хотела большего, но слышала людей внизу.

— Лена, — предупредил Лукьян, всё ещё обнажённый, расслабляясь рядом со мной. Он был горячим; даже после секса я всё ещё не могла ослабить влечение, которое чувствовала к нему. Его татуировки ярче, чем прошлой ночью, и это дурацкое идеальное кольцо в соске искушало меня потянуть за него.

— Не надо, — невесело рассмеялась я, пытаясь выбраться из тёплой постели. — Ты разрушил то, ради чего мы веками трудились, за один день. Не называй меня Леной, козёл.

Я была на полпути вниз по лестнице, когда он догнал меня, схватил за руку, и я вырвала её у него. Моё сердце бешено колотилось от осложнений того, что Гильдия здесь значила для всего ковена. Моя бабушка много раз говорила, что ковен не хочет иметь ничего общего с Гильдией; либо они попытаются заставить нас присоединиться к ним, либо предупредят фейри и демонов о нашем присутствии. Пытаясь быть чем-то вроде сверхъестественной полиции, они просто навлекали на себя неприятности.

— Отпусти меня! — рявкнула я и спустилась, не обращая внимания на гнев, который чувствовала, проходя через комнату. Жар его взгляда разъедал нервы, пока я игнорировала любопытные взгляды и уворачивалась от штукатурки, которая, когда подняла глаза, обнаружила, что падает с потолка там, где его расколола трещина. Отлично, я разрушила его дом.

— Черт возьми, Лена, — прошептал он, когда я открыла дверь и захлопнула её за собой, идя к коттеджу, прежде чем рухнуть на задницу, когда колени подкосились.

После этого я игнорировала всех. К счастью, кто-то оставил продукты, а значит, что кто-то знал, что я на мели. Это ранило гордость, сердце и всё остальное. На второй день моей само индуцированной изоляции я осторожно попробовала немного магии, теребя лей-линию, и через связь, наблюдая, как старейшины учат Кендру.

Я стояла у коттеджа и пыталась поднести к себе камни. Меня начинало раздражать, когда они не двинулись, а потом проснулась злость, смешанная с разочарованием из-за того, что я не могла использовать магию, которая была внутри меня. Чем больше я злилась, тем сильнее сотрясались камни, и когда я уже была готова выйти из себя, они резко поднимались с земли и ждали. Когда я отдала команду, они полетели прямо на меня, в результате чего я получила множество синяков. На следующий день я решила снова потренироваться. Я не обращала внимания на приходящих, у которых будто была смена или что-то в этом роде, и, казалось, наблюдали за коттеджем и мной. Я не была уверена, что произошло с демонами; были ли они здесь, но держались на расстоянии, или они просто невидимы, если только не взяли под контроль хозяина, чему старейшины научили Кендру. Очевидно, те, кто охотился на нас, тёмные души; те, кто нуждался в живом хозяине, если хотели провести какое-то время в этом мире.

Я решила, что не хочу сидеть взаперти в коттедже до конца дня, поэтому надела шорты и майку и направилась в сад. Через какое-то время, джентльмен, которому, должно быть, было чуть больше пятидесяти, опустился на колени рядом со мной, не обращая внимания на то, что испачкался. Он ничего не говорил; просто тихо вытаскивал корни и очищал их, прежде чем поместить их в правильные корзины. В конце концов, платиновая красавица, зеленоглазый парень, девушка с рыжими волосами и тот парень, который был с Владом на днях, работали с нами в саду. И это мне не снилось. Я внимательно наблюдала за ними, продолжая выдёргивать корни, чтобы сохранить их на грядущую зиму, так как казалось, что я могу остаться одна.

Наконец старик заговорил:

— Я понимал, что твой ковен должен отделиться, хотя многие другие старейшины нет. Твои не хотели делать из тебя воинов, а Гильдии хотела. Они хотели быть законом и управлять сверхъестественными существами, которые, как чувствовали, выходили из тени. Гильдия хотела готовить детей к войне, а ковены хотели мира, — сказал он, обратив на меня взгляд голубых глаз. — Это был выбор твоего ковена, и его следовало уважать. В самом начале совершались ошибки, но это было много веков назад. В те дни это была не твоя война и не моя. Я был учителем детей в Гильдии Спокана; я учил их, как сражаться, как использовать лей-линии и контролировать магию. Не так давно враги проникли в Гильдию, и я считался обузой. Они сменили Гильдию. Теперь это опасное место. Мне потребовалось много времени, чтобы понять — это больше не то место, частью которого я хотел бы быть. Большинство Гильдий сейчас тайно управляются врагами, которые убивают фейри и своих без разбора. Те, кто не входит в ряды врагов, всё ещё находятся под их влиянием и гордость мешает увидеть, что они рушатся изнутри, потому что они придерживаются традиций. Это я называю гордостью ведьм. Ты и я, Лена, мы произошли от гордой расы.

Я посмотрела на него, заметив, что платиновая блондинка внимательно наблюдает за мной. Она доверяла мне так же, как и я ей. Я посмотрела на метки на её руках, которые, как знала, принадлежали фейри. Они обольстительно скользили прямо под кожей.

— У неё не настоящие, — поддразнил мужчина с зелёными трёхцветными глазами, которые загорелись смехом. — Мои да, если хочешь потрогать? — предложил он, протягивая руку. Я подняла ладонь, но остановилась, не дотронувшись до них. — Я не кусаюсь, — добавил он.

— А я да, — прошептала я, одарив его холодным взглядом, прежде чем начать вырывать новые корни.

— Я заметил, это было довольно трудно упустить, — сказал он с сексуальной ухмылкой. — Я тоже иногда нападаю, когда голод… овладевает мной, — засмеялся он.

— Не заводи Адама, — сказала блондинка. — Он безжалостный кокетник.

— Как будто, Син, я чёртов Казанова, — ответил он.

— Дети, — отечески проговорил пожилой мужчина, и они обменялись улыбками, прежде чем вернуться к траве.

— Нужно найти им углы, старик? — спросил парень со странными серебристыми глазами, придвигаясь ближе и с улыбкой глядя на грязь.

— Ничего такого, с чем бы я ни справился, демон, — сказал он, и я ушла, просто вскочила и помчалась к дому.

— Чёрт, — услышал я старика.

— Я что-то сделал? — спросил парень с серебристыми глазами.

— Демоны; она из ковена, который бежал от них на протяжении веков.

Я наблюдала за ними из окна, улавливая дружеское подшучивание, когда они заканчивали с травами и корнями для хранения. Все выглядели нормально — смеялись и, за исключением нескольких отличий, выглядели как люди. Я наблюдала, как парень с золотыми глазами подошёл, махнул рукой, и стол, заполненный едой и всем необходимым, чтобы закончить обработку трав, материализовался. Наконец, я вспомнила его. Он принц Тёмных Фейри. Какое-то время он мелькал во всех журналах, но я не могла понять, почему кучка Фейри и принц зависали с ведьмами из Гильдии в моём саду.

— Это называется гламур, — глубокий голос прервал мои мысли, и я резко развернулась, потянув за собой карниз.

— Убирайся! — Я вскрикнула, орудуя карнизом, как оружием, и он поднял руки, как будто не хотел причинить вреда. Да, конечно.

— Я не из тех демонов, что охотятся на твой народ. Я не причиню тебе вреда; я не убиваю без причины, и пришёл не для того, чтобы причинить вред твоему ковену. — Он указал на окно. — Я влюблён в этого маленького ангела, она — мой мир. Я наполовину Фейри Орды, Райдер — мой брат, и он Фейри Орды, а не Тёмный Принц, как считает пресса. Он с Синтией, и у них самые красивые дети. Адам — настоящий Тёмный принц фейри, и он вырос в Гильдии, как и Синтия. Оливия, Адам, Эдриан и Синтия были воспитаны как ведьмы в Гильдии и узнали, кто они на самом деле меньше года назад. Синтия была совсем ребёнком, когда Фейри, точнее, её родной брат, убил приёмных родителей. Она призвала Адама, потому что он её фамильяр. И поэтому она стала одной из лучших Наёмников в истории Гильдии. Оливию отправили в Гильдию Спокана, когда её мать умерла при родах; а отец оказался Архангелом. Эдриан, чья кровь исцелила тебя, когда-то был парнем Синтии и лучшим другом Адама, но Райдер сделал ему предложение о силе, и он принял его. Он вампир, как и Влад, с которым ты познакомилась в одном из клубов Лукьяна. Так что, как видишь, мы все неудачники, — сказал он. — Дело в том, Лена, что мы все неправильно отмечены и неправильно поняты, но мы выжили. Мы здесь не для того, чтобы навредить или попытаться понять тебя. Мы готовы помочь, если нужно.