— Я не хочу, чтобы меня спасал какой-то принц, — возразила я. — У меня уже был милый парень, и я была уверена, что хотела его, но он оказался замаскированной лягушкой. Меня не нужно спасать, я сама разбираюсь со своим дерьмом. Не применяй ко мне стереотипы. Я не принцесса, спасать меня не надо. Я уже давно решила, что свои проблемы решаю сама и не жду какого-то засранца, разодетого в доспехи, чтобы меня спасти.

Он улыбнулся во все тридцать два зуба.

— Ты даже не осознаёшь, что тебя надо спасать. Сегодня, когда взорвалась бомба, ты замерла. Ты слабая, а притворяешься сильной. Но лишь одна грёбаная унция эмоций и всё в тебе разрушится. Я вижу тебя, Лена. Настоящую тебя, не ту твёрдую оболочку, которую показываешь всем остальным. Ты зарыла настоящую себя так глубоко, желая спастись от чувств. Но ты всё чувствуешь, слишком о многом переживаешь. Дай волю чувствам… хоть раз в жизни прекрати сдерживаться.

— Ошибаешься. — Я развернулась и направилась к двери. — Я знаю свои слабости. — И он быстро становился одной из них. Его прикосновения возбуждали во мне чувства, которые я даже не понимала. Одна ночь в постели с ним уничтожит меня. И мы оба это знали. Этому не бывать. Лукьян мог оставаться независимым и флиртовать с другими. Меня не интересовало провести с ним одну ночь — я её не переживу.

Существовали мужчины, с которыми можно переспать и уйти, например, мастер тату. Никакой привязанности. Никаких милых прощаний утром. Лукьян? Он растопчет, разрушит и уничтожит душевную организацию девушки. Он разрушит стены вплоть до фундамента. Лукьян ходячий, говорящий, сексуальный, как грёбаный шар для сноса зданий.

Я открыла дверь и замерла, увидев масштабы разрушения. Я не знала, зашли ли старейшины ковена через парадный вход или же задний — к клубу вели две дороги. Я осматривала разбитые машины на стоянке, у меня сердце упало, пока не заметила детку, припаркованную прямо посреди всех разбитых машин. Целая. Невероятно. Воздух перед машиной замерцал, и я ахнула, когда Бенджамин материализовался. Я почувствовала тонкое прикосновение магии, когда он использовал её. На нём было лишь несколько порезов, но в целом не пострадал. Бенджамин пристально, будто с подозрением, на меня посмотрел. И я не винила его, потому что сама была бы подозрительной. Он поднёс к губам сигарету и затянулся, затем медленно выдохнул дым, не отрывая от меня взгляда, а я наблюдала за ним.

Я отошла от клуба, но Лукьян схватил меня за руку и потянул назад, впиваясь взглядом в Бенджамина.

— Если он может переноситься по своему желанию, тебе не следует туда ходить. Колдунам такое не присуще.

— Мне нужно к нему подойти, или же это сделает Кендра. У него есть ответы, которые мне нужны. А ещё мне нужно знать, стоит ли он за исчезновениями девушек. Ковен попытается убить его, если подумает, что он к этому причастен. Мне нужно всё узнать, прежде чем я потеряю ещё одного брата.

Выдернув руку из хватки Лукьяна, я медленно двинулась к машине. Небо рассекла молния, и попала бы в меня, не окажись Бенджамин проворнее — он исчез, и мы вновь появились у машины.

— Проверяешь меня сестра? — усмехнулся он и бросил сигарету на землю. Я посмотрела вниз, пытаясь вновь обрести контроль над телом.

— Что ты только что сделал? — шёпотом спросила я, положив руку на машину для равновесия.

— Спас твою задницу, — пробормотал он и медленно меня осмотрел. — Ты так же прекрасна как он и сказал. Но не упомянул про стальные яйца.

— Кто? — осторожно спросила я.

— Джош, — ответил он, не утруждаясь назвать полного имени Джошуа.

— Зачем ты пришёл? — спросила я.

— У меня свои причины, — уклонился он от прямого ответа, изучая меня взглядом голубых глаз.

— Ты знаешь, кто я, Бенджамин.

— Меня не так зовут. Я — объект Б. Обученный убивать. — В его голосе слышался сарказм.

— Ты пришёл за ответами, понять, почему она оставила тебя, а не другого? — предположила я.

— Мне плевать, что она сделала.

— Ты нашёл двух сестёр, и хочешь знать, почему мы? Почему она оставила нас обеих, а тебя бросила?

— Я сказал, мне плевать.

— А мне нет, я хочу знать почему.

— На меня тебе плевать… ты хочешь, чтобы он вернулся. Я вижу это в твоих глазах, — прорычал он, нависая надо мной в попытке напугать.

Я протянула руку, чтобы положить ему на щеку, и он отдёрнулся. Я не убрала руку, чтобы он увидел — я не стану ему вредить. Когда он расслабился, я прижала ладонь к его щеке. У него кожа не такая мягкая, как у Джошуа, и холодная. Я положила вторую руку на его вторую щеку и не сводила взгляда с его глаз.

— Ты прав. Я хочу, чтоб Джошуа вернулся. Ты, ты для меня сюрприз. Я даже не знала о твоём существовании до сегодня, — прерывисто прошептала я, сквозь слёзы. — Мне его не хватает; он был моим якорем. Ты знал его, что о нём скажешь? — спросила я и вздрогнула, когда он приблизил своё лицо ко мне. Я была готова отстраниться, но он целомудренно поцеловал меня в лоб, затем в висок. Я округлила глаза… Только Джошуа так делал. Бенджамин улыбнулся и подмигнул мне.

— Он не совсем ушёл.

— Что? — дрожащим голосом прошептала я.

Он обернулся и посмотрел на толпу, выходящую из здания. Я хотела, чтобы они все испарились. Бенджамин шарил взглядом по толпе, и я поняла, что он ищет Кендру и маму. Затем внезапно на его лице отразилась маска гнева.

— Это она? — равнодушно спросил он, и я видела, что такая у него защитная реакция от боли, которую чувствовал.

— У неё не было выбора, — защищала я мать.

— У всех есть выбор, Ленни. И у любого выбора есть последствия, — ответил он, снова взглянув на меня ледяным, безэмоциональным взглядом. — Он не должен был умереть. На его месте должен быть я. Он был слаб и полон надежд, что меня можно спасти. Не иди по его пути, некоторых людей нельзя спасти.

— Девушки, которые пропали? — прошептала я, не уверенная хочу ли узнать ответ.

— Я пришёл не по своей воле, — сказал он. — И не хочу быть здесь. Я никого не похищал; приглядись лучше к своему грёбаному миру. Тьма идёт за тобой, иначе меня бы тут не было. Они не могут спасти тебя от того, что приближается; только ты можешь. Прекрати верить всему, что видишь и слышишь, и начинай смотреть вглубь. Готовь себя к тому, что приближается, потому что никто не защищён от этого.

Он снова исчез, но в этот раз, я почувствовала, как его губы коснулись моего лба, а голос эхом пронёсся в голове: «Лучше бы ты продолжала прятаться, милая сестра, потому что монстры повсюду».

— Бенджамин? — прошептала я.

Он ушёл, и его последние слова снова и снова звучали в голове. Монстры? Что, чёрт подери, происходит? Как он исчез, и как получилось, что я его слышала? Телепатия? Это ещё одна из его способностей?

Я лежала на диване, радуясь возможности хоть ненадолго вырваться из ковена и просто побыть одной в тишине коттеджа. В маленькой комнате горели свечи, отбрасывая тени на стены. Я неохотно слушала, как ковен и старейшины продолжали говорить о том, насколько опасен этот «чужак», и не обращала внимания на громкие, душераздирающие рыдания Кендры. На меня смотрели и осуждали те, кто считал бессердечной за то, что я держала себя в руках. Но я так всегда и поступала — держала своё дерьмо при себе, хотя едва с ним справлялась. Я медленно встала и в оцепенении, немного шокирована и немного в отрицании, направилась в соседнюю комнату. Было бы куда проще, будь он Фейри или одним из созданий. Нет, он — тайный брат. Тайны всегда возвращаются и больно тебя кусают.

После клуба мать чувствовала себя разбитой, и мы вернули её в привычную обстановку главного дома. Мне было неприятно видеть её в таком состоянии. Я обнимала её, раскачивающуюся из-за слёз, пока она не успокоилась, и мне каким-то образом удалось не развалиться вместе с ней. Видеть Бенджамина, облокотившимся о машину Джошуа, было тяжело, в основном потому, что я хотела подбежать к нему и, обняв, поприветствовать дома. Но была проблема. Я хотела поприветствовать Джошуа, не Бена.