Я шла по дому, наслаждаясь тишиной после суматохи вечеринки. Я прожила в одиночестве три года и иногда наслаждалась им, хотя иногда было не продохнуть и скучно. Я выросла в шумном доме, наполненном смехом и любовью, но всё прекратилось, когда Джошуа умер. Молчание стало напоминанием о том, что наша семья была неполной. Теперь, находясь в роскошном доме Лукьяна, но в одиночестве? Бесценно.

Я включила музыку в спальне, открыла дверь в комнату Лукьяна, которая соединялась с моей, и пошла в душ. Его мужской аромат был повсюду, я закрыла глаза и вдохнула этот захватывающий, соблазнительный аромат. Обычно я считала, что мужчины используют слишком много одеколона, но Лукьян нет. От него пахло сексом, смешанным с грехом, завёрнутым в горячий пакет мужской сексуальности. И аромат вызывал привыкание.

Я быстро приняла душ, позволив страстным голосам Адель и Кристины Перри омыть меня. Затем вышла из душа, ожидая найти Лукьяна, ждущего меня, но, к счастью, он ещё был на вечеринке, которая, вероятно, была бурной, несмотря поздний час.

Полотенца в его ванной были до смешного мягкими, поэтому я не торопилась вытираться, прежде чем натянуть чёрные шорты, светло-розовую майку и домашние оксфорды. Я добралась до своей комнаты, схватила тонкий свитер на молнии и бесшумно прошла через дом к двери, ускользая, чтобы покормить Луну. Я отпёрла дверь коттеджа и толкнула её, услышав нежное мурлыканье, когда Луна вскочила с дивана и неторопливо направилась ко мне. Я быстро накормила её, прежде чем сесть, чтобы одарить её столь необходимой теплотой и лаской. Возможно, следует отнести Луну в дом Лукьяна, где легче присматривать за ней. Вообще, остаться в доме Лукьяна идея Лукьяна и ковена. Я почти уверена, что буду в безопасности в коттедже, под защитой оберегов и соли. Я сидела на диване, когда услышала первый крик. Похоже, кричал Тодд у коттеджа. Я опустила Луну на пол и направилась к двери. Я попытался просчитать, с какой стороны донёсся крик, когда из леса послышался ещё один.

— Тодд? — крикнула я, медленно спускаясь по ступенькам крыльца, и по спине пробежал холодок.

Тишина.

Я пошла в сторону леса, кутаясь в свитер, чтобы согреться. Лес вёл дальше в горы, окружавшие нас.

— Лена! — крикнул Тодд, и я, не колеблясь, побежала на его голос, в котором ясно слышалась обида, и хотя у меня не было оружия, двое обычно отпугивали хищников в лесу лучше, чем один. Я пробралась сквозь заросли, с бешено колотящимся сердцем, когда увидела Тодда на поляне со странным выражением на лице. Когда я подошла ближе, он посмотрел мне в глаза, и я остановилась. Он выглядел испуганным, на лбу выступили капельки пота, кожа была бледной и пепельной.

— Лена, вернись, — взмолился он, протягивая руку к куртке. — Чёрт бы тебя побрал, беги!

— Тодд, в чём дело?.. — Я остановилась, когда он вытащил из кармана пиджака пистолет и прицелился в меня.

— Лукьян~

Я изучал Кендру, чьи эмоции так отличались от Лены. Она открытая книга, Лена — полная противоположность. Когда Кендра из кожи вон лезла, чтобы познакомиться с мужчинами, Лена держала их на расстоянии вытянутой руки, боясь подпустить к себе. Там, где Лена скрывала боль от других, Кендра использовала её, зная, что люди ведутся на сочувствие. Кендре, похоже, небезразлично, что о ней думают другие, а Лене — плевать. Лена глоток свежего воздуха, а Кендра — затхлый воздух, смешанный со слишком большим количеством грёбаного макияжа… Лене не нужна косметика, чтобы быть красивой. Они были почти полярными противоположностями.

— Лукьян, Лена ушла из дома. Осса решил выяснить, сможет ли выследить её в лесу.

Я посмотрела на Девлина, который перевёл взгляд янтарных глаз на Кендру.

— Твою мать, близнецы? — спросил он, и его улыбка превратилась в натянутую ухмылку.

— Лена ушла из дома? — уточнил я, игнорируя его желание узнать больше о Лене. Эта идея сводила с ума. Наблюдая, как он флиртует с Леной, я почувствовал горечь, которая была мне чужда. Я не ревновал, и точка. Но когда он прикоснулся к ней, мне захотелось вырвать его руки из суставов.

— Охрана сказала, что она направилась к дому, а потом выбежала за дверь в лес, — тихо ответил он, снова переводя взгляд на меня. — Чем она привлекла твоё внимание?

Я холодно улыбнулась, но не успел ответить, как по залу пронёсся крик. Я резко посмотрел на Кендру, которая схватилась за живот и кричала от боли. Я начал двигаться к ней, но остановился, когда другие бросились вперёд.

— Кендра, — прошептала её мать, с широко раскрытыми от неуверенности глазами, а Кендра подняла руку, как будто видела что-то, чего не было.

— Дело не во мне, а в Лене, — прошептала она, ужаснувшись тому, что чувствовала. — Я думаю, она умирает.

Я исчез, не обращая внимания на то, что кто-то почувствовал волнение в воздухе.

Она не умрёт… по крайней мере, пока.

— Магдалена~

Я отвела руку от бока, откуда сочилась кровь. В ушах звенело от выстрела. Он, блядь, подстрелил меня!

— Тодд, — прошептала я, когда он поднял пистолет, сопротивляясь тому, что мог видеть только он. Рана была неглубокой, и если я права, пуля либо просто задела меня, либо прошла насквозь; ничего важного не задето. Хотя мне казалось, что я умираю. У меня не было возможности рассмотреть рану.

— Беги, чёрт бы тебя побрал! Беги, не заставляй меня это делать.

— Ты не должен этого делать, — я с опаской наблюдала, как он подошёл ближе, к счастью, пистолет теперь был направлен на землю.

— Ты не понимаешь. Я не могу контролировать себя, Лена. Ты меня не слушаешь, беги! Сейчас же! — закричал он, шагая ко мне.

Бок болел, но не так плохо, как чувствовалось, даже если тонкий свитер и шорты в крови. Да, он стрелял в меня, но в последнюю секунду отдёрнул руку, отклонив пулю от первоначальной цели. Раны на теле лучше, чем смерть, но что-то с Тоддом не так.

Я уже повернулась, чтобы бежать, когда он схватил меня и повалил. Я сильно ударилась о землю с тяжёлым стуком, отчего воздух выбило из лёгких. Тодд схватил меня за руки, бросив пистолет рядом с моей головой.

— Тодд, — закричала я, когда он коленями широко раздвинули мои ноги и одной рукой потянулся к заднему карману джинсов, вытащив нож.

— Почему ты, чёрт подери, не убежала? — потребовал он и накрыл мой рот поцелуем — жёстким и жестоким, но всё же я чувствовала, как он пытается вырваться. Я ощутила зазубрину ножа, когда он разрезал мои шорты. Тодд помолчал, посмотрев мне в глаза, а затем сказал последнее, чего я ожидала: — Это единственный способ не дать ему убить тебя.

— Убить меня? Перестань, — закричала я дрожащими губами. Он поднял руку и схватил меня за волосы, больно ударив головой о твёрдую землю. Перед глазами полетели звёзды, в ушах зазвенело, из глаз потекли слёзы, а может, это кровь. Я боролась, но Тодд сильнее меня. Он оседлал мою талию и начал снимать штаны, обнажая твёрдый член. Ногами он удерживал меня, пока не протиснулся между ног, и я умоляла его остановиться. Я смотрела на него, и слёзы катились по его щекам, пока он готовился изнасиловать меня. Он не хотел. Я не могла думать, голова кружилась, перед глазами всё расплывалось, пока я пыталась понять, что сейчас произойдёт.

— Тодд, прекрати, — захныкала я. — Пожалуйста, — взмолилась я, но он посмотрел мне в глаза, и то, что я увидела в его глубинах, будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Он собирался изнасиловать меня, даже если не хотел; будто что-то заставляло его.

— Убей меня, — взмолился он, устраиваясь под лучшим углом, чтобы войти в меня.

Я нащупала пистолет, и поняла, Тодд знает, что он у меня. Он не пытался отнять его; а грубо и болезненно вошёл в меня, забирая то, что я никогда не давала добровольно. Он толкался в меня до тех пор, пока я не начала Тодд и бороться; моё неподготовленное тело с каждым толчком содрогалось от боли. Он поднял нож, словно хотел вонзить его мне в сердце. Я подняла пистолет и выстрелила. Отнять жизнь всегда сложно, даже если другой человек — самое мерзкое существо на планете. Тодд не такой, но перестал бороться с тем, что контролировало его, и планировал закончить работу. Он в недвусмысленных выражениях сказал, что либо он, либо я умрём, и попытался дать мне шанс спастись. Его тело приземлилось на меня, и я всхлипнула, пытаясь выбраться из-под него. Я наполовину обнажена, всё тело было в крови, и мне было больно, физически и морально. Я посмотрела на мальчика, которого когда-то любила, и выронила пистолет, из которого отняла у него жизнь.