— Спасибо, я очень старалась. Правда, не знаю пьешь ли ты белое вино и какое именно, поэтому взяла на свой вкус.

Пробегаюсь глазами по этикетке. Недорогое, я даже не слышал о таком производителе, но разливаю его по бокалам и говорю:

— Я доверяю твоему вкусу, Эль.

Мы слегка ударяемся бокалами, я даю ей утолить первый голод, сам с аппетитом поглощая овощной салат и два куска лазаньи, а потом завожу самую главную тему, потому что она никак не выходит у меня из головы.

— Эль, думаю пора нам поговорить о вышедшей статье.

Лицо напротив становится серьезнее, но глаза уверенно устремляются на меня.

— Я не знаю зачем это сделали, правда. Так получилось, что Ноа…,- она запинается, что-то обдумывая, а через секунду продолжает, — в общем Ноа встретил меня по дороге из магазина, после нашего с тобой разговора по телефону. Начал говорить что-то о том, что соскучился, и не справившись с эмоциями, начал меня целовать.

Я прищурился, не перебивая. Она должна сама рассказать, а я уж потом решу как разобраться с этим сопляком.

— Я оттолкнула, но похоже нас успели сфотографировать как раз в тот момент, когда он пытался… — Эль отвела глаза и схватила со стола салфетку. Тонкие пальцы нервно сжали ее.

— Я понял тебя, — скрыть холод в голове не удалось, но я и не пытался. Малолетний подонок пытался силой заставить Эль быть с ним, представляю, как она испугалась.

— Он извинился потом несколько раз, — поспешила с оправданиями, не оставив незамеченным мой тон. Дьявол, ну до чего она доверчива и добросердечна, — но кто-то успел нас занять.

— И тут же выложить фото в сеть…

Закончил за неё мысль. Элизабет кивнула.

— Ужасное стечение обстоятельств.

Стечение обстоятельств? Сомневаюсь, что это именно оно. Попахивает намеренной и продуманной подставой.

После нашего разговора Элизабет замыкается в себе. Больше не улыбается, не пытается флиртовать, без аппетита доедает кусок лазаньи и прилипает к бутылке с вином. Мне как раз пару раз звонили по работе, пришлось отвлечься, но не могла же она из-за этого расстроиться. Эль не одна из тех девиц, которые привлекают внимание мужчины тем, что надувают на него губы.

— Эль, тебя очень расстроила статья?

Карие глаза наконец встречаются с моими. Она делает еще один глоток из бокала.

— На самом деле, не очень. Точнее конечно расстроила эта нелепость. Те люди, кто меня знают, понимают, что это вранье, но Элиза мне не поверила.

— Элиза?

— Да. Она считает меня гулящей девкой, которая совсем не думает о репутации компании и сегодня сказала, что из меня никогда ничего толкового не выйдет.

С силой сжимаю вилку и огромными усилиями не швыряю ее на тарелку. Вот же кобра эта Элиза. Вместо того, чтобы поддержать падчерицу, она еще сильнее пытается унизить ее.

— Эль, ты ведь понимаешь, что твоей вины нет. Да, согласен, фамилия слегка запятнана, но в первую очередь именно Элиза должна выступить в твою защиту.

Малышка вздыхает и грустно улыбается.

— Она никогда меня не защищала, с чего бы ей вдруг начинать?

— С того, что вы одна семья, а семья — это та нерушимая стена, которая всегда будет позади для поддержки.

— Возможно у тебя так и есть, но не в моем случае, — вино снова ее раскрепостило и побудило на откровения, — семья — это Элиза и Дженни, я же была просто еще одной девочкой под их крышей.

— Под твоей крышей, Элизабет! На сколько мне известно, дом принадлежит тебе. Как и компания в скором времени.

Эль вдруг прикусывает губу и допивает махом вино. Хм. Кажется, это уже перебор.

— Кевин, мне нужно тебе что-то сказать, — набрав в грудь воздуха, сцепляет пальцы рук и нерешительно поднимает на меня глаза.

Интересно. Мне не нравится то, как она напряжена, но по всей вероятности, это что-то серьезное, вряд ли бы она так готовилась к тому, чтобы к примеру рассказать мне о том, сколько у нее парней было до меня.

— О чем?

— Ты говорил, что не женишься на Элизе?

— Нет, — отвечаю серьезно. Не смотря на слова деда и его требование, я все еще намерен вывести ее на чистую воду.

— А если я скажу, что от этого зависит моя судьба? — белые зубы впиваются в нижнюю губу, пока Эль во все глаза смотрит на меня.

— Поясни, — прошу я.

— Возможно после этого ты меня выгонишь и не захочешь видеть. Я узнала чуть больше недели назад, но возможности сказать не было. Да и я не знаю как потом все обернется, поэтому боюсь, — по тому, как подрагивающие пальцы сдирают лак с ногтей, я делаю вывод, что это не просто легкое волнение. Элизабет действительно боится того, о чем собирается сказать.

— Пока ты не скажешь, я не смогу ни подтвердить твои опасения, ни опровергнуть, — говорю серьезно, а потом тянусь через стол, чтобы растянуть ее руки в разные стороны и сжать пальцы на правой.

Она пытается улыбнуться, благодарная за поддержку, но это больше походит на нервный тик. Шумно выдыхает и смотрит в глаза:

— Наша компания разоряется.

Вот это признание… Такого я точно не ожидал услышать. Что угодно о ее личной жизни, парнях, о том даже, что влюблена, или какую-нибудь нелепость в стиле молодых девушек, но только не то, что она сказала о компании.

Прищуриваюсь, всматриваясь в бледное лицо.

— Что ты имеешь в виду?

— Элиза сказала, что если слияния не произойдет, уже через год от компании отца не останется и следа, — бледное лицо становится еще белее, пока она безотрывочно смотрит на мои пальцы, сцепленные поверх ее, — Прости, что не сказала раньше. Я не знала как поступить. Элиза сказала, что если вы не поженитесь, компания разорится, у нас не останется денег, чтобы платить за учебу и дом, все рабочие потеряют свои места и так же останутся без средств к существованию. Я конечно, понимаю, что возможно они найдут новые места, но не все. Сейчас тяжело устроиться тем, кому за пятьдесят, а у нас таких очень много, Кевин. Правда, мне так жаль, что пришлось умалчивать, — Эль говорила и говорила, сама не понимая, что ее вины нет. С таким чистым сердцем, как у этой девочки, понятное дело, что она будет думать не только о себе, а в первую очередь об окружающих, в данной ситуации это все, кроме нее.

От открывшейся правды я с одной стороны ощущаю себя в миллиард раз лучше, потому что теперь у меня есть очень весомая причина, чтобы точно не жениться на Элизе, а с другой — я чертовски зол на то, что эта дрянь возомнила будто ей удастся обвести меня вокруг пальца. Каким образом она собралась это сделать? Как-будто слияние компаний это договор с ветеринарной клиникой о кастрации. Раз два и готово.

— Кевин, ты ненавидишь меня? — тихо спрашивает Эль, всматриваясь в мое напряженное лицо.

Она такая невинная, чистая и настоящая, что я даже не представляю как ее можно ненавидеть. Только самый завистливый, жадный и лживый человек может относиться к ней плохо.

Встаю и тяну ее к себе за руку. Элизабет поднимается и устремляет на меня взгляд полный ожидания.

— Малышка Эль, я бы не смог тебя ненавидеть даже если бы ты предпочла мне вообще не говорить. Но я благодарен тебе за признание. С завтрашнего дня начну выяснять каким образом Элиза собиралась провернуть слияние, если нас она заверяла в том, что компания переживает свои самые лучшие времена, а слияние только укрепит ее стабильность.

— Как ты это сделаешь?

— Еще не знаю, — признаюсь я, потому что действовать нужно спонтанно и без предупреждения, главное застать в расплох, — попрошу тебя не говорить ей пока ни обо мне, ни о нас. Хочу разобраться в ситуации. И еще у меня к тебе просьба.

— Какая?

— У тебя ведь есть копия завещания отца?

Эль хмурится.

— Да, конечно.

— Сможешь мне дать ее на время? Хочу попросить своего юриста изучить его и возможно найти какие-то лазейки, через которые можно было бы назначить тебя во главе компании.

— Но это невозможно. У меня пока нет диплома. А один из основных пунктов — это его наличие.