— Ты всё бросаешь?

— От меня мало толка, я ведь не детектив.

— У тебя есть лицензия. И ты умный. Вроде, — затараторила я.

Люцифер хмыкнул и, забывшись, потерся носом о мой висок. Я чуть в обморок не рухнула, меня начало колотить от такой неожиданной новости. Думать об этом про себя оказалось гораздо проще, чем услышать в реальности.

— Эй-эй, — он прервал танец, испуганно смотря на меня, приобнял за талию и отвёл в сторону. — Почему ты дрожишь?

— Ты это специально? Ты так мстишь?

В горле запершило от подступающих слёз, обида сдавила грудь, удушающее чувство отчаяния накатило мутной волной. Почему этот человек имеет надо мной столько власти? Почему меня вообще волнует его возможный отъезд? В какой момент я смогла допустить его так сильно в свою голову? Да пусть катится ко всем чертям!

Коктейль из страха, обречённости и тоски хлёстко ударил в голову, учащая сердечный ритм. Я начала терзать незажившее бедро, вздрагивая от боли. Блузка мерзко прилипла к взмокшей спине.

— Кейт! Чёрт! — Люцифер выругался, взял меня на руки и широким, твёрдым шагом устремился к раздевалке для персонала.

Он занёс меня внутрь, усадил на лавочку и осторожно взял руку в свои ладони, поглаживая в качестве отвлекающего манёвра.

— Просто дыши. Хорошо? — Люцифер остановил мои самоистязания, перехватил вторую руку и сел рядом. — Всё в порядке. Я здесь, я никуда не уеду, если ты не хочешь.

Я закрыла глаза, сосредотачиваясь на теплых, утешительных прикосновениях и подсчёте вдохов и выдохов. Мне стало лучше, беспокойство начало отступать.

— Почему ты завёл разговор о моём переезде?

— Я не могу заставлять тебя переехать со мной в Чикаго. Тем более, мы расстались или что между нами? — Люцифер задумчиво взъерошил волосы, морщась в смятении. — Я запутался.

— Я никуда не поеду. Ни в Чикаго, — я освободилась от его хватки и встала. — Ни во Флориду.

— Ты ведь говорила, что не против переезда? — он поднялся следом и склонил голову, выражая удивление.

— Это было до того, как приступы вернулись. Я думала… думала, что всё прошло. Думала, смогу жить как все нормальные люди.

Люцифер виновато поджал губы.

— Когда они происходят?

Я поковыряла носком ботинка пол, вытирая мокрые ладони о юбку.

— Когда на меня кричат, — голова начала болеть так, словно кто-то пытался расколоть её напополам, как орех. — Однажды я задыхалась посреди вагона метро. Случайно наступила какому-то идиоту на ногу, — я подняла на Люцифера глаза. Он стоял, спрятав руки в карманы и стискивая челюсти от напряжения. — Попыталась свести всё в шутку. Сказала какую-то глупость, а он разорался как ненормальный.

— Это лечится, — он тяжело вздохнул. — Есть терапия. Лекарства. Я могу помочь, знаю одного врача. Она отличный специалист, — как-то криво ухмыльнулся, будто его позабавили эти слова.

— Да брось! — я устало приложила руку ко лбу и закрыла глаза. — Мне не нужны колёса или чья-то жалость.

— А что тебе нужно?

— Мне нужно работать.

Передёрнув плечами, я потрусила головой, прогоняя усталость, и пошла к выходу.

— Мартин, ты кретин! — раздалось возле двери злобное женское шипение.

От неожиданности я замерла на месте с занесенной наверх рукой. Люцифер бесшумно приблизился ко мне и приложил палец к своим губам, намекая молчать.

— Прекрати истерику, — судя по голосу, это был шериф.

— Права была моя мать, когда сказала, что брак с тобой будет моей самой большой ошибкой! — продолжала плеваться ядом его жена.

— Ты издеваешься?! — взорвался шериф.

— Нисколько, — ехидно ответила она. — Сидим в этой глуши, с этими идиотами. Из-за тебя! — продолжая обвинения, разошлась женщина.

— Если бы ты, — злобно, с каплей угрозы в голосе начал шериф. — Не звонила мне каждый час на работу, выедая мозг, то возможно я бы уже раскрыл дело и меня бы повысили. Вернули в город побольше. Мне даже пришлось дать этому детективу материалы дела, доступ ко всей информации. Я не имел на это права! — истерично, словно в панике, взвизгнул он.

— Так тебя и повысят. Мечтай-мечтай, — его жена злорадно рассмеялась. — Из тебя никудышный следователь. Очень надеюсь, что этот детектив раскрыл уже множество дел и, в отличие от тебя, справится с задачей.

— Ах ты стерва!

— Мне больно, отпусти!

Послышались возня и пыхтение.

— За собой лучше смотри, — гневно огрызнулся шериф. — Будь ты путёвой матерью, наш ребёнок не плакал бы каждую ночь, не давая нам спать.

Звонкая пощёчина послужила ответом, сопровождаясь тихим женским всхлипом.

— Подожди. Я не хотел, — стук каблуков и удаляющийся топот сообщили о том, что парочка покинула коридор.

Не оборачиваясь на Люцифера, я пулей вылетела прочь и, не оглядываясь, понеслась в зал. Нужно было чем-то занять себя. На глаза попались пустые тарелки на столах гостей, я стала обходить поочерёдно всех, собирая посуду в стопку.

— Кейт, детка, — я вздрогнула от неожиданности возле очередного стола, сильно погрузившись в свои мысли. — У вас новый сотрудник?

Миссис Дуглас, одетая в очередной модный шедевр её авторства, с любопытством разглядывала меня. На женщине было эффектное платье изумрудного цвета, расшитое пайетками, что делало её похожей на ёлочный шар. Нитка жемчуга на шее и чёрная шляпка, как у гангстеров в старых фильмах, лаконично дополняли её образ. Они с фермером явно были заодно в плане стиля, и только их сыновья и мистер Дуглас не разделяли праздничных настроений. Дугласы, одетые в самые простые классические костюмы, сидели рядом с женщиной. И если её муж хоть немного выглядел включенным в происходящее, то у Фи́липпа было такое лицо, словно полосатый галстук на его шее затянут слишком туго и вот-вот послужит причиной его скорейшей кончины. Сэм же вообще словно отключился от этого мира, разглядывая пиво на дне кружки.

— Да. Мой сменщик, — я осторожно составила тарелки друг на друга.

— Это же сын пастора, — изумилась женщина. — Не думала, что он будет работать в баре.

— Я тоже удивилась, — постаралась поддержать беседу, в глубине души надеясь, что она скоро отстанет с разговорами.

— Ах, как скоротечно время, — миссис Дуглас поправила модную шляпку. — Мы болеем, не молодеем, покидаем этот мир. Раньше на праздники наша компания была куда больше.

«Быстро отделаться мне, похоже, не удастся».

— Оливия всегда любила Хэллоуин, — заскрипел Эрл, печально разглядывая тыквы на подоконнике.

— Мы вообще любили с девочками праздники, — миссис Дуглас восприняла его слова, как зелёный свет для внезапного душеизлияния. — Я была самой старшей из всех, часто болела в детстве, и меня отдали в школу немного позже. Но я очень хваткая, — она сжала худую ладонь в кулак. — Взяла девочек под своё крыло.

Порыв ностальгии прервал тяжёлый вздох её сына, на который она не обратила ровным счётом никакого внимания. А мне в мозг словно начали забивать гвозди, вспышки острой боли пронзали голову, мешая сосредоточиться на её словах. Пришлось натянуть фальшивую улыбку и молча слушать.

— Нам нравилось посещать уроки домоводства. Я нашла себя в шитье. Первые наряды тренировалась шить для подружек. Джуди теперь печёт для всего города, — женщина посмотрела на крошки, оставшиеся от пирога. — В день урожая мы собирались у кого-нибудь из нас дома, каждая приносила по фирменному блюду, дети играли в гостиной, пока мы ели и болтали обо всём на свете.

У моего мучителя закончились гвозди, он начал просто лупить молотком по моей голове. Пульсирующая, распирающая череп изнутри боль становилась всё сильнее и сильнее.

— Кейт, ты какая-то бледная, — оторвалась миссис Дуглас от воспоминаний.

— Устала, день тяжёлый.

Я подняла стопку тарелок ослабевшими руками. Посуда угрожающе затрещала, привлекая внимание всех сидящих за столом ко мне.

— Я помогу, — Фи́липп вскочил с места, на ходу оттягивая ворот рубашки в попытках ослабить галстук.

— Спасибо.

Я передала ему стопку тарелок и выдвинулась к последнему столику, за которым сидели хирург и его эффектная жена.