— Это здорово. Найти такого человека, который навсегда займет твое сердце, — я так и замерла, с ложкой в руке, которой накладывала крем. — С которым захочется провести остаток жизни. Не всем так везёт.

Люцифер не ответил. Склонил голову, неотрывно глядя на меня, его губы тронула искренняя, беззаботная улыбка, а вокруг глаз обозначились тонкие морщинки. Он редко бывал таким, как сейчас, настоящим, по-мальчишески открытым.

— Нам повезло, — почти неслышно сказал он спустя короткую паузу.

— Люцифер... — выдохнула я голосом, срывающимся от спазма в горле.

Рука дрогнула, ложка с глухим стуком рухнула в стакан, а глаза противно запекло. Я сжала губы, чтобы не заплакать, и потёрла глаза пальцами.

— Иди ко мне, — он потянул меня за запястье и посадил к себе на колени.

Я обняла его за шею и уткнулась, шмыгая носом, в плечо.

— Ты чего? — Люцифер погладил мои волосы. — Я с тобой, — горячее дыхание скользнуло по шее, следом уха коснулись такие же горячие губы.

Каждое наше взаимодействие отзывалось во мне сжимающейся, словно пружина, пульсацией, готовой в любой миг распрямиться, погрузить меня в счастье, о котором я и не могла помыслить раньше.

— Я… — слова давались с трудом, прерванные попытками собраться. — Я рада, что у меня есть ты.

— Все будет хорошо, слышишь?

Люцифер будто почувствовал мою тревогу. Поднял подбородок, перехватив его пальцами, и сказал эти слова как утверждение, не подлежащее сомнению. Я закивала, растирая холодные слезы по щекам. Не знаю, что на меня нашло и чем можно было объяснить такое состояние, но мне было страшно и беспокойно.

— Давай закончим с едой, — начал пытаться отвлечь мои мысли Люцифер. — Мне не терпится попробовать.

— Десерту настаиваться в холодильнике минимум три часа, — я покачнулась на его коленях, счастливо улыбаясь. — Придется как-то скоротать время.

— В таком случае, — Люцифер ловко скинул бретельку с моего плеча, большой палец погладил кожу, ткань сползла вниз, оголив верхнюю часть груди. — Я знаю отличный способ, — он поцеловал шею под ухом, смазано продвигаясь губами вниз.

Платье сползло ещё ниже, обнажив одну грудь. Мне стало жарко до лёгкого, но приятного головокружения.

— К тому же, — он ущипнул зубами ключицу, второй рукой ныряя под подол платья, — мы не опробовали обеденный стол на предмет его прочности.

***

Вокруг меня стояла тьма, густая, как плотные чернила. Сколько я ни вглядывалась, не удавалось рассмотреть абсолютно ничего. Шея затекла, болезненно простреливая при каждой попытке пошевелиться. Я дернулась. Руки и ноги не слушались.

«Что за черт?»

Новая попытка и опять безуспешно. Кажется, меня связали. Путы очень крепкие, приходится до ломоты в мышцах и суставах дёргаться в бесполезных потугах к свободе. Спина покрылась липким, холодным потом, с мокрого лба скатилась капля, глухо ударившись о мягкий матрас, на который меня кинул похититель.

Я с трудом перевернулась на спину, вкладывая последние силы в движение задеревеневших конечностей.

«Где я?»

Кромешная тьма, в которой я очутилась, почему-то пахла парфюмом Люцифера.

«Люцифер! Если я здесь то, что с ним?»

К горлу приставила свое лезвие острая до трясущихся поджилок паника. Мне было страшно не за себя. Мне было страшно за жизнь Люцифера. Я попыталась позвать его, но вместо слов изо рта вырвался только сдавленный хрип.

— Люц… — слова застряли в глотке, царапая пересохшую слизистую.

Я предприняла новую попытку оглядеться, пространство вокруг расступилось. Я не видела этого, скорее осязала всеми органами чувств. Падение. Стремительное, быстрое, от которого душа уходит в пятки, а сердце норовит выскочить из груди. Я летела в непроглядную тьму, с каждым преодолённым дюймом сгущающуюся как сироп. В нос забился противный, вызывающий рвотные позывы запах болота. Застоявшаяся вода с тиной хлынули в рот, как только я попыталась сделать вдох. Вода густела, лишая меня возможности бороться, за ноги схватила невидимая когтистая лапа и потащила вниз, на самое дно. Я посмотрела под ноги. Меня тянули не просто на дно болота. Оно было покрыто раскалёнными углями, красными, потрескивающими — такой высокой была их температура. Ступни обдало жаром. Я закричала.

— Кейт! — кто-то звал меня сквозь бульканье в ушах.

«Здесь кто-то есть?»

— Кейт, очнись! — голос стал чётче. Я без труда поняла, что это был Люцифер. — Уилсон, твою мать!

Я дернулась и открыла глаза. Все тело было влажным от пота, волосы неприятно прилипали к лицу.

— Ты кричала во сне, — надо мной навис обеспокоенный Люцифер.

— Я… — пришлось отбросить одеяло, придавившее меня сверху, и сесть.

— Кошмар приснился? — он убрал прилипшие пряди от моего лица.

Я кивнула, потерла ладонью мокрую шею и перекинула волосы на плечо. Кожа была вся липкая от пота.

— Очень жуткий, — честно призналась, не пытаясь выглядеть смелой.

Сон и правда напугал меня до чёртиков. Похоже, после нашего бурного коротания времени сначала на кухонном столе, а затем плавно переместившегося в спальню, я задремала. За окном поджидали сгущающиеся сумерки.

— Мне же нужно на работу, — опомнилась я от наваждения.

— Не переживай, — Люцифер накрыл мою руку своей ладонью. — У тебя ещё час времени. Сейчас поужинаем, и пойдешь.

— Хорошо, — поглаживание знакомых, родных пальцев немного успокоило. — Я схожу в душ.

Мы выбрались из постели, Люцифер оделся и направился на кухню. Я же простояла под свежими струями воды добрых двадцать минут, стряхивая мерзкий, тревожный сон. Не то, что бы я особо придавала значение снам, искала трактовки и значения. Но именно сейчас ощущение надвигающейся беды почему-то не отступало.

Дальнейшие сборы прошли словно в трансе. Я затолкала в себя ужин без особого аппетита. Высушила голову и натянула первые попавшиеся удобные вещи. Люцифер молча наблюдал за мной, параллельно собираясь сам. Тревога, излучаемая мной, едва ли не звенела в воздухе, радикально окрашивая вторую половину дня в мрачный настрой.

Из-за двери в бар приглушенно звучала музыка, пятничные гуляния уже достигли нужного градуса. Люцифер остановился и поймал мою руку.

— Ты весь вечер сама не своя, — он погладил запястье пальцем. — Что тебе приснилось?

— Да ничего особенного. Не бери в голову, — я отмахнулась и потянулась к ручке двери.

— Кейт, — Люцифер преградил мне путь, поймал за вторую руку, лишая возможности избежать разговора.

— Там было темно, — я опустила глаза в пол. — Меня связали. Потом болото, на дне которого горящие угли.

Я замолчала, так и рассматривала свои ноги, не поднимая глаз.

— Звучит паршиво, — согласился он, обнял меня за талию и нежно поцеловал в щеку.

— Наверное переутомилась от нашего марафона, — я обняла его, игриво закусила губу и посмотрела с нескрываемым обожанием. — Это не в упрек. Если что.

Люцифер хохотнул, уткнулся мне в макушку, шумно втягивая носом воздух.

— Ты меня нюхаешь? — я тихо засмеялась на его маленькую слабость.

— Ты пахнешь счастьем, — буркнул он мне в волосы.

Я опешила от столь внезапной нежности. Люцифер толкнул дверь в бар и повел меня внутрь. Лицо обдало теплым воздухом со смесью запахов картошки фри и луковых колец. По ушам ударила громкая музыка и гул голосов, стремящихся перекричать ее.

«Охренеть! Тут весь город собрался что ли?»

Зал был битком. Люди кучковались больше, чем по четыре человека за столом, в ход пошли запасные стулья. Барная стойка, облепленная посетителями, гудела словно улей. Свободных мест не было совсем.

— Кажется, мой план по наблюдению несколько потерпел крах, — раздосадованно оповестил меня Люцифер, наклонившись к самому уху. — Мне даже сесть некуда.

— Да и есть ли смысл пытаться что-то разглядеть в этой вакханалии? — проорала я в ответ, когда он наклонился.

На пути к кухне я едва не налетела на Джино, несущего ящик с грязной посудой. Рядом с ним шел мужчина лет тридцати пяти с таким же ящиком, набитым доверху пивными бокалами. Смуглая кожа, аккуратно подстриженные короткие темные волосы, крупный нос и добрые глаза. У него было округлое лицо, с мягкими, располагающими к себе чертами.