— Если кофе остыл, добавь алкоголь, — я попыталась перекричать шум мотора техники. — Он в самом крайнем ящике слева.

Под моим чётким руководством и зорким глазом Люцифер добавил к остывшему напитку кофейный ликер. Дело спорилось, заряжая меня позитивом и энтузиазмом перед тяжёлой рабочей сменой.

— Мои родители познакомились на музыкальном фестивале, — начал рассказ он, как только я погрузила нас в блаженную тишину. — Мероприятие проходило под открытым небом, и отец перепутал палатки ночью, — на губах Люцифера заиграла ироничная улыбка. — Он был не очень трезв и на утро обнаружил себя рядом с весьма симпатичной незнакомкой.

Люцифер замолчал, отстраненно посмотрел в окно с теплым, немного тоскливым взглядом. Его грели воспоминания о родителях, с которыми наверняка он не виделся уже очень давно в силу обстоятельств.

— Утром мама конечно же возмутилась, хотя отметила внешнюю привлекательность незваного гостя, — продолжил он, возвращаясь в текущий момент. — Потом оказалось, что они из одного города. Живут в разных районах и, скорее всего, никогда не встретились, если бы не этот случай.

Я обнаружила себя глуповато улыбающейся, так и застывшей с миксером в одной руке и чашей для смешивания в другой.

— Как романтично. У вас в семье все знакомства начинаются со странностей? — я открыла сыр и начала осторожно соединять его с желтками.

В моей жизни никогда не было необычных, судьбоносных (в хорошем смысле) знакомств с противоположным полом. Пожалуй, за исключением встречи с Люцифером.

Он задумчиво забарабанил пальцами по столу. По мере раздумий на его лице расцветало ностальгическое выражение.

— Мой дед по маминой линии итальянец.

— О-о-о, — я не дала ему закончить, вклиниваясь с излишне бурной реакцией. — Так вот в кого ты такой.

Я кокетливо закусила губу, обводя Люцифера долгим, прожигающим взглядом.

— Какой? — он не остался в долгу.

Самодовольно поднял бровь, нахально улыбаясь в предвкушении ответа.

— Горячий, — томно протянула я.

— Ах да, — он деланно равнодушно махнул рукой. — Все дело в спагетти, которыми дед закармливал меня в детстве.

Я громко расхохоталась и едва не выронила миску с кремом из рук. Отставила ее в сторону, начала мыть венчики, приступая к завершающей фазе готовки.

— Дай сливки, пожалуйста, — попросила я, цапнув из шкафа мерный стакан.

Люцифер выполнил просьбу, с интересом глядя на последовательность моих действий.

— В Италии тирамису подают в стакане, — отвлекся он от основной истории. — В каждой кофейне у него свой неповторимый вкус и рецепт. Можно каждый день пробовать его в новом заведении, и впечатление ни разу не повторится. Каждый раз как первый.

— Говоришь со знанием дела, — от чего-то стало грустно после этих слов.

Я засуетилась, вылила сливки в стакан и собрала миксер.

— Дед часто возил меня на родину в детстве, — Люцифер остался стоять рядом, продолжая посвящать меня в жизнь его семьи. — Там-то я и пристрастился к вкусной еде.

— Здорово, — ответ получился печальным, хотя я всячески старалась высказаться непринужденно. — Я нигде не бывала. Кроме Нью-Йорка и Линдена.

Поверхность сливок красиво поблескивала в ярком кухонном освещении. Я покачала стакан, раздумывая, насколько сильно жизнь прошла мимо меня.

Люцифер мягко положил руку мне на талию, обращая внимание на себя. Я повернулась к нему и подняла глаза. Он заправил прядь волос у моего лица за ухо. Словно невзначай медленно провел пальцем по шее, рассматривая мое лицо. Меня будто обняли взглядом, окружая незримым теплом и уютом.

— Мы обязательно посмотрим мир, — горячие губы настойчиво и в то же время осторожно пленили мои. — Я покажу тебе любой уголок этой планеты. Какой захочешь.

Я обняла его за шею и привычным, излюбленным движением уткнулась в крепкую грудь.

— И мы перепробуем все-все тирамису, во всех кофейнях Италии, чтобы найти самый вкусный? — я заискивающе посмотрела на Люцифера, состроив самое невинное выражение лица.

— Самый вкусный тирамису твой, — парировал он.

— Но ты ведь его даже не пробовал, — не поняла я, как он сделал такой вывод.

— Я и так это знаю. Он самый вкусный, потому что его приготовила ты.

Люцифер дотронулся губами до моего лба, оглаживая плечи, словно забылся, закрыл глаза и потерся носом о щеку. Мне пришлось напомнить себе о необходимости дышать, ведь от его нежности я каждый раз замирала в приятном миге. В тайне переживала о хрупкости выстроенных между нами мостов, о реальности происходящего и безоблачности будущего.

Можно было подумать, что Люцифер безмятежно наслаждается моментом, но его выдал тяжёлый, беспокойный вздох. На душе стало тревожно. Наше существование застыло между молотом и наковальней, и молот опускается все ниже и ниже.

— Сливки нагреются, нужно срочно их взбить, — я замахала руками, суетливо вывернувшись из объятий.

Нужно было стряхнуть с нас налет злого рока, витающий в воздухе, и вернуть беседу к приятным, мирным темам.

Я осторожно поставила стакан и венчики в морозилку, чтобы охладить. Зарылась в шкаф, подобрала посуду для сборки десерта, параллельно вновь командуя Люцифером.

— Возьми глубокую тарелку и вылей туда кофе. Скоро будем собирать все воедино.

Он беспрекословно исполнял мои инструкции, по части сладостей явно проигрывая в знаниях.

Когда сливки достаточно охладились, я приступила к взбиванию.

— Так что там с дедом? — опять пришлось перекрикивать шум прибора.

— Совсем забыл, — Люцифер заметно оживился, потёр лоб, выныривая из гнетущих раздумий.

Вспыхнул дисплей моего телефона на столе рядом со мной. На экране красовалось лаконичное: «Принять таблетки». Я пошарила глазами по столу и вспомнила, что брала лекарства вчера с собой на работу, следовательно, они остались в кармане куртки, а куртка так и висела в шкафу раздевалки. Холодная погода диктовала свои условия, если бы не необходимость выносить мусор, верхние вещи можно было смело игнорировать, идя на смену.

— В общем, мой дед приезжал в гости к друзьям в Америку, — Люциферу приходилось заметно повышать голос, чтобы я услышала историю. Прерывать взбивание было губительно для результата. — Он решил всех покорить, приготовив свое фирменное блюдо. Даже привез собственноручно изготовленную пасту.

Я в оба глаза наблюдала за ностальгией, которой предался Люцифер, ведая мне семейную историю.

— В этой компании оказалась и моя бабушка, — он улыбнулся одним уголком губ. — Естественно, она, как и все, отведала кулинарный шедевр гостя, — Люцифер подался вперёд на стуле и принялся жестикулировать в дополнение к рассказу, так непривычно для себя и в то же время оправдывая свои корни. — В конце ужина бабушка и говорит: «Альдо, паста просто потрясающая. Но макароны немного недоварены». Представляешь его лицо?

От смеха я чуть не выронила чашу из рук, догадавшись, насколько оскорбительными оказались подобные слова для итальянца.

— Деда тогда чуть сердечный приступ не хватил, — Люцифер и сам широко улыбался, его глаза лучились искренней, неподдельной радостью. — Он жутко разозлился. Кричал: «Эта бестолковая американка ничего не смыслит в еде!», — он сложил три пальца в щепоть и замахал рукой.

Рассказ истории своей семьи явно навевал на Люцифера дух уюта и домашней умиротворенности.

— Что в итоге? — сливки приобрели нужную консистенцию, я выключила миксер, благодаря чему не пришлось издеваться над голосовыми связками.

— Дед решил показать «бестолковой американке», что такое настоящая еда, — Люцифер откинулся на спинку стула. — Показ несколько затянулся.

Он замолчал и призадумался о чем-то своем, расфокусированным, немного грустным взглядом следя за тем, как я смешиваю крем. Я села напротив и начала собирать десерт в приготовленную посуду.

— И в итоге он на ней женился, чтобы до конца своих дней показывать, что такое настоящая еда, — не спросила, скорее заключила в ответ.

— Точно, — кивнул Люцифер и присоединился ко мне для скорейшего завершения дела. — Когда бабушка умерла, дед невероятно тосковал, — продолжил уже печальнее. — В минуты одиночества он признавался, что ни одну женщину не любил за всю свою жизнь так, как ее.