— Хотелось бы, но, к моему огромному сожалению, это не так, так что держите себя в руках, о прекрасная.

— Точно прекрасная?

— Точно–точно, — подтвердил с улыбкой.

Дамир, лаборатория

— Видишь, как хорошо, когда тебя не отвлекают Кирилл и эта… — Маруська выдержала эффектную паузу, — Идарика Вишневская! Сидишь спокойно, пьёшь вкусный кофе, занимаешься важными делами.

— Отвлекаюсь на болтливую кофемашину, — добавил ехидно, хотя ревность электронной негодницы сегодня скорее веселила, чем раздражала.

— Ой, посмотрите, как мы заговорили! — Маруська всплеснула руками и «нарисовала на лице» возмущение. — Как посреди ночи бегать в лазарет ему за тонизирующими и витаминами, так я не отвлекаю! А как уделить малюсенькую секундочку!

Обиженно задрав несуществующий нос, мадемуазель выпустила колёса, которыми почти никогда не пользовалась, считая их пережитком прошлого, и заскрипела ими в сторону кухни. Ни разу не смазанные колёса подыграли ей на славу — издавали такой противный звук, что меня ломало и корёжило так, что поневоле втянул голову в плечи. Ужас! Срочно демонтировать их и забыть как страшный сон! Не нужен мне такой запасной вариант на случай выхода из строя антиграва. Тем более, что Маруську в академии готовы на руках носить, лишь бы делилась моим провиантом, кофе–то я покупал за свои деньги, поскольку академия закупала ерунду, не достойную моих вкусовых сосочков.

— Теперь буду ездить только так! — заявила Маруся, исчезая в проёме.

— Заведу себе ещё одну кофемашину, — произнёс я нарочито тихо, чтобы проверить, подслушивает она или нет.

— Что–о–о-о?! — завопила Маруся, с диким грохотом что–то роняя и выкатываясь на скрипучих колёсах.

— Скрипишь как бабка старая, — припечатал паршивицу.

— Да я! Да я!

Маруське отказал дар речи и она на всех парах, спрятав шасси под металлическую «юбку», вылетела в коридор, где развернулась и открыла рот, чтобы эффектно плюнуть в меня ядом, но электронный замок, который я буквально утром перепрограммировал после очередной дурацкой шуточки Кира, закрыл за ней дверь.

— Спасибо, — поблагодарил я его по привычке, но ответа не было. — Может, зря я отключил функцию султана? После моей фразы про вторую любимую жену, тьфу ты, кофемашину, ты бы её бесил куда больше, чем я.

Маруська, однако, не могла так просто уйти. Дверь вновь открылась и эта гениальная актриса современности, страдальчески прижимая трёхпалые лапы к «груди», выдала коронную фразу: «Ухожу! Ухожу от тебя к адмиралу Традониадалю!»

И не сдвинулась с места.

Через минуту приоткрыла один глаз, затем выпрямилась и с возмущением поехала на меня.

— Ты что! Совсем, что ли? От тебя уходит самая лучшая, талантливейшая, красивая и умная кофемашина в мире, а ты сидишь и спокойно пьёшь кофе?

Я не подал голосую команду и дверь за Марусей не захлопнулась, на что та явно рассчитывала. Вреднючке отвечать тоже не стал. Но, чтобы совсем её не расстраивать, вышел на диалог, провоцируя и дальше хулиганить.

— Продолжай. Шикарное представление. Если станешь готовить паршивый кофе, отдам тебя в театр или оперу и буду всю оставшуюся жизнь получать твою зарплату. А потом и дети мои, и внуки… Отличный бизнес–план, тебе не кажется?

Шокированная таким поворотом дел Маруська открыла рот и так с ним и застыла. Затем нарисовала на экране «лица» ручьи слёз, даже сымитировала шмыганье носом.

— Я думала, ты меня хоть немного любишь, — тихо–тихо произнесла она и покатила в сторону кухни, понурив голову.

А я всё же не каменный. Ну так жалко стало эту дурёху! Хорошенькая же, сил нет. Чёрт его знает, как, но привязался к этой артистке. И знает ведь, паршивка, что давно для меня не просто источник кофеина, но и член семьи, хоть и электронный.

— Марусенька! — позвал её, открывая объятия.

Остановилась. Повернула насупленное личико. Увидела мою капитуляцию. Оценила.

— Обойдёшься без обнимашек, ты наказан, — проговорила с самым серьёзным выражением лица. — Но так уж и быть, я тебя прощаю, — смилостивилась королева Маруся, не долго думая. — Только закажи арабику с Оркхи, а то местная — фе. Не нравится она мне.

— Будет сделано, моя принцесса, — торжественно пообещал кофемашине и послал ей воздушный поцелуй, прекрасно зная, что эта мамзель здорово подсела на любовные романы про драконов и принцесс и глотает их один за другим, потому и ведёт себя так забавно.

Проказница исчезла в кухне, я же вспомнил, что хотел сделать ещё утром, но отвлёкся, проверяя результаты занимательного эксперимента коллег. Щёлкнул иконку приёмной адмирала Традониадаля. На мониторе высветилось лицо уставшей Анжелы.

— Ты чего такая помятая? — спросил вместо приветствия.

— Подозреваю, что адмирал забыл меня вчера отпустить. Он не выходил, не просил кофе, у меня даже не было повода намекнуть, что я вторые сутки на службе, — пожаловалась секретарь, едва сдерживая зевок.

— Надо не стесняться напомнить о себе. Зашла бы к нему в три часа ночи и сообщила, что звонила Маруся и спрашивала, не нужна ли она для ночных бдений, — подсказал я тему, которая адмирала бы позабавила и он не стал бы рычать, если его оторвали от работы. Наш метран был трудоголиком, каких поискать.

— С ума сошёл? Думаешь, я не понимаю, зачем меня сюда посадили и почему скоро снимут? Они–то надеются, что я, э, — замялась на мгновение красавица–секретарь, — найду способ отвлечь адмирала от работы, а затем и вовсе заставят шпионить. Нет, спасибо, это не моё. Я хочу быть простым секретарём, так что если и зайду в три часа ночи, то исключительно по делу и так, чтобы адмирал не заподозрил меня в непотребстве. Пожалуйста, ну поговори ты с ним! По–мужски. Я стесняюсь.

— А я тебе в сотый раз говорю, что это ваш разговор. Шеф терпеть не может, когда к нему лезут с непрошеными советами и вопросами вне их компетенции. Хочешь, чтобы он тебя уважал, иди и поговори с ним сама. Твёрдо и прямо. Можешь даже сказать: «Уважаемый и любимый шеф, готова к труду и обороне на вашей стороне, поползновений в горизонталь не делаю и не планирую, примите в штат, сил нет, как опротивел временный статус», — дал я совет в виде шутки, чтобы ей было не так боязно, но закончил провокацией: — Не будь трусихой!

— Поговорю! — рявкнула Анжела явно, чтобы я отстал. — По твоему вопросу: я сделала запрос в бухгалтерию, девочки проверили всё, что только можно было, подняли архивы, но никаких подозрительных транзакций не обнаружили. Сотрудники лабораторий академии чисты, как белый снег.

— Спасибо. Это именно то, что я хотел услышать, — произнёс, погружаясь в себя.

Анжела понятливо отключилась, я же воспроизвёл в памяти те обрывки сведений, что ко мне случайно попали.

Полгода назад один из чартерных рейсов на планету–курорт Ламею был захвачен пиратами. Против обыкновения они не только выкачали топливо, демонтировали дорогостоящее оборудование и обобрали до нитки счета пассажиров, но и отобрали несколько десятков молодых мужчин и женщин, о которых больше не было ни слуху ни духу.

Выжившие, а их было всего ничего, подверглись унижениям и насилию, и меня, как одного из сильнейших менталов, попросили подправить память тем, кому не смогли помочь медики и психологи с психиатрами.

Я понимал, что до меня выжившие попали в руки спецслужб и те добавили им моральных травм, вдоволь поковырявшись в мозгах, так что действовал деликатно и неспешно, стараясь помочь максимально полно. И именно их воспоминания заставили ужаснуться по–настоящему. Не только тому, что они пережили. Прокачанный ментал делал меня не особо эмоциональным. Меня возмутило и испугало то, что на двух наёмниках окраин я увидел тестовые образцы браслетов–коммуникаторов, которые были у меня в работе! И я не запускал их в серийное производство! Это штучный товар!

Адмирал Традо взял вопрос на карандаш, но мне, разумеется, о своих действиях не отчитывался, однако попросил провести расследование и по своим каналам. Мало ли, где найдётся разгадка. Однако, куда бы мы ни копали зацепок не находили.