— Тринадцатый уровень? Думаю, у нас под такой уровень ничего не найдётся, лучше, чем рекрутские обноски, что сейчас на вас. Впрочем, сотник дал понять, что готов принять вас в армию. Поэтому, если вы сообщите мне свои физические характеристики, мы попробуем что-нибудь подобрать.

— Физические характеристики?

— Да, силу, ловкость, скорость и телосложение попрошу, — отчеканил хорошо поставленный голос интенданта.

— Двадцать семь силы, тридцать шесть ловкости, двадцать пять скорости и двадцать телосложения, — раскрыв меню персонажа, зачитал я характеристики.

— Оу, — интендант задумался, что-то прикидывая в уме, — так вы из гладиаторов? — уточнил управляющий.

— Нет, — помотал головой.

— А, что ж, умирали? Сожалею, — провёл умозаключение интендант и на этом замолк, подбирая вещи по моим характеристикам. — Есть кое-что, но будет тяжеловат, хотя под вашу ловкость весьма кстати, — интендант протянул мне меч, который тут же легко лёг в ладонь, своей костяной рукоятью.

Имперский Копис

Оружие имперских легионеров, примитивный, но крайне практичный клинок для боя в шеренгах. Позволяет наносить как рубящие удары, за счёт утяжеленного конца, так и колющие удары, имеющие низкую эффективность. До падения империя славилась своими лёгкими легионерами, вооружёнными кописами.

Класс: простое (оранжевое)

Установка рун: невозможно

Базовый урон: 24–45 (конечный урон зависит от силы и скорости)

Прочность: 628/800

Базовые эффекты: Сила +2; ловкость +2; скорость +2; 7 % шанс наложить увечье при ударе в любую конечность.

Минимальные требования: Сила — 30, ловкость — 35, скорость — 25, телосложение 15

Прикинув тяжеловатое оружие в руке, я без зазрения совести вбросил три свободных единицы характеристик в силу. Копис того полностью стоил, особенно учитывая то, что по всем остальным параметрам я прекрасно достигал минимальную планку для использования. Сделав пару пробных взмахов, понял, что с таким оружием можно не просто сражаться на равных с тридцатками, а даже побеждать их. По параметрам оружие рассчитано ближе к двадцатке, но навыки и достижения позволяли достичь требований.

С экипировкой вновь возникли сложности. Опытные воины имели в своём распоряжении достаточно высокие параметры, поэтому обвешивали свои кожаные доспехи стальными пластинами, бляхами и кольчужными вставками на сочленениях. От этого доспех становился тяжелее и для движения в нём приходилось прикладывать больше силы, быстрее передвигаться, чтобы соответствовать скорости остального строя, а так же поднимать телосложение, чтобы носить тяжёлую броню комфортно без недостатков.

В конечном итоге интендант остановился на новых сапогах, лёгких штанах с металлическими заклёпками, перчатках и шлеме. От кольчуги и нагрудника пришлось отказаться, так же как и от поножей с наплечниками. Все эти элементы брони были из металла и рассчитаны для высокой силы. В походной армии просто не нашлось никого приблизительно двадцатого уровня.

Закончив с одеванием, нас отправили на кормёжку. И это было нечто. Десятки пар глаз глядели на нас с удивлением. Ведь ещё вчера нам позволялось есть только после окончания трапезы, а теперь мы едим не просто одновременно, но ещё и совместно. Получив миску с той же бурдой, что и раньше, рисовой лепёшкой и ложкой, я принюхался. Тёплая кашица с клубнями и кусочками мяса была куда приятнее, чем обеднённая и остывшая.

Наевшись, мы заняли свои места в строю, вместе с десятником Ианом. По словам угрюмого командира, армия понесла неоправданно большие потери и долго задержалась посреди пустыни. Теперь, чтобы наверстать упущенное, придётся идти всю ночь, иначе они могли задержаться ещё сильнее, если до завтрашнего утра не покинут перешеек Ронты.

Шагать в строю людей было непривычно. Огромное количество живых существ, двигающихся в такт, в ритм, в одном направлении. Это придавало сил и уверенности в своей непобедимости, и даже сплачала, отчего, несмотря на усталость, чувствовалось какое-то воодушевление. Теперь мы были солдатами, сытыми, одетыми и непобедимыми, и пускай мы шли воевать не за себя и не за свои жизненные ценности, но сейчас это было не важно. Я не чувствовал себя так приподнято с тех самых пор, когда по поручению отца ушёл в город для продажи трофейной шкуры. Дальше всё вертелось в одном сплошном водовороте событий, где мне приходилось беспомощно брыкаться, чтобы не утонуть. И пока это получалось, стоит стараться и дальше, а чтобы в следующий раз было больше шансов выжить, нужно было раскидать оставшиеся шесть пунктов характеристик. Негоже висеть им лишним грузом, что ни день, то новая борьба за жизнь.

Шагая под звёздным небом по отдающим накопленное тепло песку, я впервые почувствовал себя хоть немного не загнанным в угол. Хотя я был ещё далеко до того, чтобы моя жизнь принадлежала мне.

— С юбилеем, — похлопал по плечу Лазарь, не оставшись в стороне.

Он был четвёртым, кто не преминул поздравить меня с достижением сорокового уровня.

— Спасибо, — небрежно салютую в ответ.

Чем выше уровни, тем сложнее и опаснее они зарабатываются. И если первые два десятка ещё не все отмечают, то с каждым следующим уважение и авторитет в глазах окружающих начинают расти в геометрической прогрессии. А добиваться их становится не просто сложно, но и долго. Порой проходит не один год, если подходить к этому с умом и не рисковать лишний раз. Впрочем, в моей карьере тридцатого уровня я достигал дважды и происходило это, как правило, за месяц или быстрее. Сорок со мной впервые, поэтому, стоя на трупе поверженного кочевника, я смаковал новый опыт.

Бой закончился, но я не спешил куда-нибудь уходить. Солдаты бегали, суетились, искали пленных, возвращали утерянные телеги и разбрёдшихся в пылу сражения бойцов. Постепенно начинали приводить в прядок лагерь, убедившись, что врагов больше нет, и выставив усиленные патрули.

Зачехлив оружие, направился в сторону телеги, где собирались после боя все гладиаторы, а некоторые даже зализывали раны, благо с оторванными головами никого не было. Сражение закончилось, но, как оказалось через пару минут, это произошло только здесь. За барханом, с которого по ещё свежим следам прибежали кочевники, раздались крики. Не боя и не сражения, а женский визг. Странный такой.

Пока солдаты удивлённо перешёптывались, а десятники соображали, что делать, отряд гладиаторов уже ринулся в горку. Первыми ожидаемо бежали самые легко обмундированные: я, Воорен, Ганс и Лазарь. Маг почему-то не стал бежать за нашими спинами, несясь в бой в первом ряду. Когда из-за края бархана уже начинала открываться спрятанная низина, на верху неожиданно оказался Хир. Точнее это был человек, затянутый в эластичный чёрный костюм, предельно облегающий тело. Глефы с костяным древком не было и блондин шагал налегке. Сделав последний шаг на вершину, он приглашающе протянул мне руку, будто предлагая помощь в последних самых сложных шагах. Отказавшись от протянутой ладони, поравнялся с командиром и посмотрел вниз.

В груди что-то неприятно опустилось. Чёрный костюм легонько тронул за плечо и из-под маски произнёс:

— С юбилеем.

Убрав руку, Хир направился вниз. Воорен, Лазарь и Ганс забрались на вершину и так же уставились на разорённое стойбище бедуинов.

— Что там? — донеслось снизу, от замершего на полпути Рыжего.

— Ничего хорошего. И идти сюда нет смысла, — первым смог выдавить бородач, за что я оказался ему весьма признателен.

Сказать что-то ещё, описывающее лежащую внизу картину, я не мог. Гвард, Янг и Андро проследовали мимо нас, следуя за командиром. А Гвард на ходу ещё хлопнул меня по плечу своей тяжёлой стальной перчаткой и сказал:

— С сороковым. С новой десяткой, — вполне искренне произнёс тяжеловес и удалился.