Она несколько мгновений разглядывала меня, а потом сказала:

— Вы милое дитя. Заходите поболтать со мной, когда будете приносить свое особое печенье.

— Почту за честь, мэм, — ответила я. — Я вынуждена покинуть вас и вернуться к себе на кухню. Может быть, вам хочется сегодня к ужину чего-нибудь особенного?

— У меня не слишком хороший аппетит, — ответила королева, — что для меня нехарактерно. Думаю, приготовьте рыбы. И птицы какой-нибудь. Только, пожалуй, без грибов. — Она посмотрела на мое озабоченное лицо и улыбнулась.

«Пошел дождь — жди и ливня», — частенько говаривал отец, имея в виду навалившиеся разом беды. В моем же случае все вышло наоборот, и с моих плеч внезапно свалилось тяжкое бремя. Королева хотела сделать меня шпионкой, но я никогда не согласилась бы на такую работу. Воображаю, с каким подозрением и недоверием относились бы ко мне придворные дамы, если бы заподозрили, что я подслушиваю их разговоры для передачи королеве.

Хотела взять меня под свое крылышко и леди Мэри Крозье. К тому же я наконец-то могла не бояться потерять место поварихи. Я задумалась, не рассказать ли мне свою историю остальным поварам, заодно вернув собственное имя. Но решила повременить, к тому же следовало как следует продумать, как это сделать. И все равно голову кружило ощущение свободы, столь непривычное для человека, который так долго чувствовал себя парией.

Еще мой отец говорил, что бог любит троицу: в этот же день я получила приглашение на чай к маркизе де Крозье. Мне пришлось сказать мистеру Анджело, что я уйду во второй половине дня.

— Чай с маркизой? — Он удивленно поднял бровь. — Ну и ну, пока меня не было, с этим миром, похоже, что-то случилось!

И только когда я спешила к себе в комнату, чтобы переодеться, я сообразила, что не попросила у него разрешения, а просто сообщила о своих планах, и он не стал возражать. Похоже, пока я в одиночку управлялась со всей кухней, в наших взаимоотношениях что-то изменилось: появились отсутствовавшие прежде уважение и признательность. Хотелось надеяться, что они никуда не денутся со временем.

Я думала об этом по пути к вилле леди Мэри. Теперь у меня появился выбор: хочу ли я остаться во дворцовой кухне, где, прежде чем меня повысят из младших поваров, должны пройти годы, или я уже получила достаточно знаний и навыков, чтобы начать свой собственный путь? А может, мне действительно следует рассмотреть не так давно полученные предложения… Возможно, пришло время обрести подобающий мне по рождению статус? Решиться на что-то было сложно, и я поняла, что это может быть как-то связано с Джайлсом Уэверли.

Когда я вошла в гостиную, леди Мэри тепло меня приветствовала, а двое сидевших мужчин поднялись на ноги. Джайлс Уэверли улыбнулся мне удивленно и радостно, поэтому я догадалась, что леди Мэри ничего им обо мне не сообщила. Пожилой мужчина, которого я сочла графом, был поразительно похож на моего отца — та же тонкая кость и решительный подбородок, те же глубоко посаженные глаза, хотя граф с годами несколько располнел, а отец до конца жизни отличался болезненной худобой.

Я вгляделась в лицо графа. Он смотрел на меня и озадаченно хмурился. «Наверное, он слышал обо мне что-то, вызвавшее его неудовольствие», — подумала я, и тут он сказал:

— Вы кого-то напоминаете мне, барышня. Не могу сообразить, кого именно, но потом вспомню.

— Может быть, вашего кузена Родерика, милорд? — спросила я.

— Точно! Родди, когда он был молод! — Граф адресовал мне вопросительный взгляд: — Но кто же вы?

— Изабелла Уэверли, его дочь, — ответила я.

— Боже милостивый! Вообразите только… Это та самая барышня, о которой ты мне говорил, Джайлс? Что же ты не сказал, что она твоя троюродная сестра?

— Я не знал, — с озадаченным видом проговорил Джайлс. — Вы же представились как Хелен Бартон!

— Именно под этим именем я была известна во дворце, когда начала работать там поварихой.

— Поварихой? — Теперь граф казался потрясенным. — Вы стали поварихой?

— По необходимости, милорд. Мои родители умерли. Мы с сестрой остались без денег, идти нам было некуда. Я должна была кормить ее, поэтому пошла в услужение.

— Но почему же вы не обратились к нам?! — взорвался граф. — Мы ведь даже не догадывались, что у Родди есть жена и дети. Мы думали, что он по-прежнему живет в Индии.

— Дело в том, что я ничего о вас не знала. Отец говорил, что поссорился с семьей и не может обращаться к ней за помощью.

— Глупый мальчишка! — воскликнул граф, сердито глядя на сына. — Боюсь, Изабелла, ваш отец был не самым простым человеком. Он влип в неприятности, когда учился в Оксфорде. Карточные долги, необеспеченные чеки — все в таком роде. Как я понял, он связался с дурной компанией, слишком много пил и жил на широкую ногу, не имея на то средств. Его родители уже умерли, и учебу оплачивал мой отец. Он сказал Родди, что погасит его долги, а его самого отправит обратно в Индию, чтобы сделать из него человека. Он устроил племянника в один из полков и не желал больше его видеть. С тех пор мы ничего не слышали о Родди. Предполагалось, что он до сих пор в Индии.

— Отцу пришлось уйти со службы и вернуться в Англию, потому что матери не подходил индийский климат, — сказала я. — К сожалению, выпивка в конце концов доконала его.

— Печальная история, — кивнул граф. — Но вы, кажется, сделаны из более прочного материала и доказали, что в ваших жилах течет настоящая кровь Уэверли. Молодчина, Изабелла! И вы должны называть меня дядя Джордж. Подойдите, сядьте возле меня и расскажите, как живется при дворе у королевы. — Он похлопал ладонью по дивану рядом с собой.

Я перехватила взгляд леди Мэри, и та ободряюще кивнула мне.

Мы долго разговаривали с графом, а когда доели сэндвичи с огурцами и птифуры, он велел Джайлсу проводить меня в отель. Мне даже показалось, что граф при этом подмигнул сыну.

— Почему ты не сказала мне, что мы в родстве? — спросил Джайлс, едва мы покинули виллу. — Я теперь чувствую себя по-дурацки.

— Потому что тогда мне нужно было скрывать, кто я на самом деле, — объяснила я и рассказала почему.

— О боги, ну и история! — воскликнул Джайлс. — Бедная девочка, сколько тебе пришлось пережить!

— Теперь это уже позади, — сказала я. — И все наконец-то пошло на лад!

— И что ты теперь будешь делать? — спросил он. — Ты же не можешь и дальше служить поварихой!

— Я в этом не уверена. Твой отец пригласил меня к вам, в Кингсбери, и это очень мило с его стороны. Леди Мэри предлагает мне пожить у нее, а королева не хочет, чтобы я уходила. Все это кажется нереальным, особенно для человека, который так долго чувствовал себя никому не нужным.

— Надеюсь, ты примешь наше приглашение, — сказал Джайлс. Он смотрел на меня глазами собаки, ожидающей угощения. — Я хочу чаще тебя видеть, Белла. Думаю, и отец хотел бы, чтобы мы познакомились поближе. Едва увидев тебя, я понял, что ты необыкновенная девушка. А теперь я знаю, какая ты сильная, и думаю, что ты могла бы стать мне прекрасной женой. Чтобы не сбиться с пути, мне нужна такая женщина, как ты. Ты же знаешь, отец давно настаивает, чтобы я остепенился и женился, и думаю, ему может понравиться, если это произойдет, так сказать, внутри семьи.

— Немного рановато об этом говорить, — ответила я. — Ты же совсем меня не знаешь, Джайлс.

— Я из тех парней, которые быстро принимают решения, — ответил он. — Если я вижу что-то, что мне нравится, то сразу это понимаю. Вот и про тебя все сразу понял, Белла. Я думаю, мы проживем с тобой прекрасную жизнь. Когда-нибудь я унаследую Кингсбери, а мой отец — человек небедный. Ты наконец-то окажешься там, где тебе предназначено быть. — Он помолчал, глубоко вздохнул, а потом сказал: — Может, я не самый умный парень в мире и не самый сильный, но я из хороших ребят. Ты не думаешь, что могла бы стать счастливой, выйдя замуж за кого-то вроде меня?

— Думаю, могла бы, — осторожно сказала я. — Но давай не будем спешить, Джайлс.