— Вам стоит как-нибудь сходить в казино, — посоветовал Джайлс, когда мы покинули кафе.

— А где именно оно находится?

— Вы должны были его заметить. Это такое здание на пирсе, под большим стеклянным куполом. Там ужасно весело и одновременно до смешного официально. Например, если вы как-то не так одеты, вас туда просто не пустят. Я слышал, оттуда развернули лорда Солсбери, потому что тот был недостаточно хорошо одет.

Он усмехнулся. — Можете себе представить, взяли и выгнали премьер-министра!

— Думаю, там не знали, что он премьер-министр, — предположила я. — Он не выглядит слишком величественно, ведь правда?

— Правда. Вы видели, как он разгуливает по Больё в бесформенной старой шляпе? Его можно по ошибке принять за бродягу! Странно, что королева до сих пор не велела ему привести себя в порядок. Обычно она требует, чтобы люди выглядели соответственно своему положению. Послушайте, а все эти разговоры насчет индуса, которого она держит при себе, правда?

— Что вы имеете в виду под правдой?

— Что он, так сказать… больше чем слуга.

— Вы намекаете, что у него с королевой неподобающие отношения? — спросила я. — Ее величеству семьдесят семь, знаете ли. Мне говорили, что она любит окружать себя молодыми людьми.

— Но поговаривают всякое. Я слышал на soiree у леди Мэри, что вроде бы этот тип возомнил себя одним из придворных джентльменов, хотя на самом деле его отправили из Индии прислуживать за столом.

— Вот тут вы совершенно правы, — согласилась я. — Недовольных этим очень много. Близкие к королеве господа даже пригрозили уйти со службы, если она возьмет его с собой. Но, боюсь, они пошли на попятную — и вот он здесь и пытается всеми командовать.

— И королева это допускает?

— Она не желает слышать о нем ничего плохого. За это время они слишком сблизились. А со всеми остальными он ведет себя просто отвратительно: требует, чтобы ему готовили особую еду, и ездит в отдельной коляске, когда настоящие аристократы теснятся все вместе в одной.

— Интересно, к чему приведет такое положение вещей? — проговорил Джайлс. — С этим определенно надо что-то делать.

— Думаю, что-то уже пытаются сделать, — сказала я и про себя добавила: «Тем или иным способом». Вслух я этого, конечно, произнести не могла.

— Хочу вам признаться, что первоклассно провел день, — улыбнулся Джайлс, когда мы, проехав по горной дороге вдоль моря, спустились в Ниццу. — Надеюсь, вскоре мы сможем это повторить или, возможно, вы сможете освободиться вечером, и мы где-нибудь поужинаем. Я знаю отличный ресторанчик, он стоит на скале, а вокруг море. До смерти хочу там побывать!

В моей голове тревожным набатом зазвучал колокольный звон. Это безумие! Если станет известно, что Джайлс ухаживает за простой поварихой, меня, вероятно, уволят, а у него возникнут неприятности с отцом. В мужчинах я разбиралась плохо. Наверное, я понадобилась ему просто для приятного времяпровождения. Джайлс мог вывозить на прогулки сколько угодно молодых барышней и при этом иметь нареченную дома, в Англии. Нельзя рисковать своим будущим из-за чего-то, что, возможно, никуда не приведет. Но тут я задалась вопросом: а хочу ли я, чтобы наши встречи куда-нибудь привели? Я покосилась на Джайлса: лицо у него довольно приятное, и сам он милый и веселый. И, должна признать, перспектива стать леди Февершем, исправив тем самым несправедливость, допущенную по отношению к моему отцу, казалась довольно соблазнительной. Но тут я, конечно, сильно забегала вперед.

Джайлс высадил меня перед отелем. Я поблагодарила его за чудесный день. Он сказал, что это ему следует благодарить и что он предвкушает новую встречу, когда ее величество сможет отпустить меня.

— Просто пришлите записку, — попросил он. — Буду с нетерпением ждать.

— Не уверена, что смогу снова с вами встретиться, — заколебалась я. — Нам не положено ходить на свидания с молодыми людьми.

Он засмеялся:

— Выпить по чашке кофе в Больё и свидание — это ведь далеко не одно и то же. Вы согласны? Мы вели себя до ужаса пристойно. К тому же я вполне респектабельный парень, поверьте. Меня можно найти в «Книге пэров» Берка. Я из хорошей семьи с солидным положением. — Потом его улыбка увяла, и на лице появилось озабоченное выражение. — Хотя, конечно, вы, быть может, больше не захотите со мной встречаться, потому что вам было ужасно скучно. Мне не раз говорили, что собеседник из меня не блестящий.

— О нет, ничего подобного! Я на самом деле прекрасно провела время, — возразила я. — Просто в моем нынешнем положении довольно сложно вырваться.

— Тогда мы вступим в тайную переписку, — озорно улыбнулся мне Джайлс. — Вы станете писать мне, когда, возможно, сумеете освободиться, а я буду слать ответы в отель, а не на королевскую половину. Так никто ни о чем не узнает, да им и незачем.

Он спрыгнул на землю, обошел коляску и подал мне руку, помогая спуститься. Его рука слишком долго не выпускала мою, и я подумала, что он хочет что-то еще сказать или даже попытаться поцеловать меня. Чтобы избежать этого, я лучезарна ему улыбнулась:

— Еще раз спасибо. А теперь я должна идти, пока меня не заметили и не отчитали.

Я вернулась в отель, чувствуя себя ужасно неловко: получается, что я поощряла Джайлса, вводила его в заблуждение. Он спрашивает, когда королева сможет меня отпустить. Да королева даже не знает, что я сейчас нахожусь в Ницце! Так что ничего у нас не выйдет, даже если мне хотелось бы этого. Но, должна признаться, мне нравилось, когда со мной обращались как с леди, нравилось сидеть рядом с молодым человеком в коляске. «А мои родители в молодости воспринимали все это как должное», — подумала я и ощутила, как во мне поднимаются гнев и обида, которые преследовали меня с тех самых пор, как я оказалась в услужении.

В «Эксельсиор Регина» царило всеобщее возбуждение: туда приехала знаменитая французская актриса Сара Бернар, но, следует заметить, она остановилась не на половине королевы, а в отеле. На самом деле ходили слухи, что королева недолюбливает актрису из-за ее излишне вольного поведения. Поэтому мы все удивились, когда было объявлено, что ее величество попросила Сару выступить в отеле перед ней и ее двором. Более того, все мы тоже были приглашены. Огромную столовую с колоннами превратили на вечер в театр, возвышение в торце окружали пальмы в горшках. Нам, слугам, пришлось дожидаться, пока рассядутся высокопоставленные дамы и господа, а потом нас тоже провели внутрь и разрешили встать сзади.

Прима вышла на сцену и исполнила несколько монологов, все — по-французски. Аудитория зачарованно наблюдала за ней. Когда она закончила, раздался гром аплодисментов. Кто-то поднялся, чтобы проводить ее со сцены. Это был принц Уэльский! Конечно, я тут же вспомнила слухи о том, что она некогда была его любовницей. Принц подвел актрису к королеве, чтобы представить. Я решила, что самое время исчезнуть, пока он меня не заметил. «Белла, ты себе льстишь, — думала я, проскальзывая через заднюю дверь столовой в узкий коридор, который вел на кухню. — Да, принц как-то раз с тобой флиртовал, но неужели ты действительно считаешь, что он заметит тебя в присутствии великой Сары Бернар?» Я посмеялась над собственным тщеславием. Уже почти добравшись до кухни, я услышала мужской голос, окликнувший меня по имени — вернее, по тому имени, под которым я была известна в последнее время. Я остановилась и обернулась, полагая, что это Джимми с какой-нибудь очередной сплетней об актрисе. Но я ошиблась: это был Ронни Бартон.

— Ну-ну, — с ухмылкой проговорил он, направляясь ко мне, — вот мы и встретились снова, мисс Хелен Бартон. — Последние два слова он произнес с излишним нажимом.

— Что вы тут делаете? — требовательно спросила я.

— Наверное, то же, что и вы. Когда у меня появляется какой-то шанс, я сразу за него цепляюсь.

— Вы здесь с принцем Уэльским? — Я едва смогла выговорить эти слова.

— С ним. На самом деле я вообще неплохо устроился, и все благодаря вам, — сказал он. — Может, пойдем куда-нибудь потолкуем? Вспомним старые добрые времена в Йоркшире, когда мы были еще детишками?