Поезд двигался по железнодорожной ветке, протянувшейся вдоль побережья, и то и дело останавливался у маленьких станций. Я заметила в море рыбачьи лодки, а среди них — прекрасную паровую яхту. Мои притихшие уже было спутники немедленно оживились.

— Вы только гляньте на нее! — показал на яхту Джимми. — Может, вы знаете, чья она?

— Вероятно, это яхта принца Уэльского, — предположил мистер Анджело.

— Сдается мне, так и есть. Я в журнале видел ее фотоснимок, — ответил Джимми. — Совсем неплохая. Я вот думаю, может, и нас на борт позовут?

Мистер Уильямс хохотнул:

— Даже не надейся, парень. У него там свои повара, и все остальное тоже.

— Не удивлюсь, если и его зазноба там, — подмигнул мне Джимми.

Следите за языком, мой молодой друг, среди нас леди, — неодобрительно покачал головой мистер Анджело.

— Мои извинения, мисс Бартон, — Джимми отвесил мне шутовской поклон.

— Уверяю, Джимми, меня не так легко задеть, — парировала я.

Потом разговор оборвался, и мы просто смотрели на яхту. Мой пульс участился: принц Уэльский на Ривьере. Все связанные с ним тревоги, которые я сумела отбросить, нахлынули снова. Я пыталась убедить себя, что принц даже не вспомнит, кто я такая, если мы встретимся. С его стороны это был совершенно безвредный флирт, о котором он давно уже забыл. Но мысль о том, что его яхта сейчас на Ривьере, совсем близко, не давала мне покоя.

— Он тоже остановится вместе с королевой в Ницце? — осторожно спросила я.

— Нет, у него собственная вилла в Каннах, — объяснил мистер Анджело.

— Принц не захочет, чтобы она его поймала, — добавил Джимми. — Королева не одобряет всякие его шуры-муры и не скрывает этого.

После таких слов мне стало немного легче дышать.

Я не знала, как далеко Канны находятся от Ниццы, но главное — принц не поселится в королевском отеле. То, что он старается держаться подальше от королевы, очень меня устраивало.

Потом в голове всплыла еще одна тревожная мысль: Ронни Бартон. Мне не было известно, нанял ли его принц, но если да, то наверняка на какую-нибудь из самых низких должностей, и он уж точно не сопровождает своего хозяина в поездке. К тому же Ронни никогда не узнает, что я здесь. А если даже и узнает, ничего страшного: моя часть сделки была выполнена. Я очень надеялась, что мне не о чем беспокоиться.

— Пока мы не прибыли в Ниццу, я должен упомянуть еще об одном обстоятельстве, — сказал мистер Анджело, когда поезд начал сбавлять ход. — Находясь за границей, ее величество не любит привлекать к себе внимание. Мы не должны говорить о ней как о королеве Виктории. Она любит называть себя леди Балморал.

— Неужто?! — Джимми, кажется, развеселился. — А сколько народу, вы сказали, она с собой привезет?

— Думаю, около сорока пяти человек. Это не считая августейшей родни.

— Так она и родственников пригласила?

— Какое-то количество, как я слышал. Дочь Беатрису Баттенбергскую с детьми, принцессу Елену, которая теперь вроде бы принцесса Шлезвиг-Гольштейнская, так? О, и, насколько мне известно; в числе гостей немецкая принцесса София, не помню, чего именно она принцесса, а если бы и помнил, возможно, не смог бы произнести, ну и жених принцессы, граф, тоже не помню как его.

— И все-таки она хочет, чтобы люди думали, будто она простая обычная леди Балморал; при том что у нее будет полон дом королевских родственников? — фыркнул Джимми. — Сорок пять человек прислуги, европейские большие шишки… Неужто местным и в голову не придет, что она может оказаться королевой Викторией? И потом, вид у нее такой, что трудно спутать, разве нет? Такая маленькая кругленькая пышечка под вуалью.

— Не смейте проявлять непочтение, юноша, — предупредил мистер Анджело. — Не таким, как мы, обсуждать, что там она решает, что говорит и как желает называться.

— А как насчет этого кошмарного индийского малого, мунши? — спросил мистер Уильямс. — Только не говорите мне, что его она тоже берет с собой.

— Боюсь, что, скорее всего, да, мистер Уильямс. — Мистер Анджело тоскливо поднял глаза к небу. — Может, вы еще и не слышали, но насчет этого вышел ужасный скандал.

— Что мы могли слышать, сидя взаперти у себя на кухне, — проговорил мистер Уильямс. — С тем же успехом можно жить где-нибудь в другом мире, разве не так?

— Ну что же, — подвинулся ближе к нам мистер Анджело, — джентльмены при дворе — я имею в виду настоящих джентльменов — этого молодчика на дух не переносят. Они угрожали подать в отставку en masse[19], если она возьмет мунши с собой. А королева ответила, что они могут пойти и повеситься, но мунши все равно поедет.

— Но она ведь не прямо этими словами сказала, правда? — Мистер Уильямс, казалось, был потрясен до глубины души.

— Нет, но что-то в этом роде. — Мистер Анджело постарался изобразить дерзкую ухмылку.

— И эти господа подали в отставку?

— Насколько я понимаю, нет. Но мунши поедет, нравится им это или нет. Впрочем, готовить карри я не собираюсь.

— Местным будет страсть как любопытно, — сказал Джимми, — когда он станет разгуливать повсюду в своих заморских нарядах как павлин.

— Очень может быть, — согласился мистер Анджело, улыбаясь Джимми. — Не говоря уже о том, что королеву повсюду сопровождают ее шотландские волынщики.

— Волынщики? Вы имеете в виду тех, что играют на волынках? — оживился мистер Фелпс. — В этих их национальных костюмах? В килтах и всяком таком?

— В килтах и всяком таком, — подтвердил мистер Анджело.

— И она все равно хочет называться леди Балморал?

Мистер Анджело кивнул:

— Думаю, этим титулом она желает показать, что приехала с неофициальным визитом, чтобы сановники не считали себя обязанными устраивать приемы и балы. Наверное, причина в этом.

— Да, тогда смысл есть, — кивнул мистер Фелпс.

Но мне все же казалось, что смысла нет. Зачем делать вид, что ты обычная знатная дама, но при этом тащить с собой полчище волынщиков и ехать в собственном поезде? Так что, думаю, именем леди Балморал никого обмануть не удастся.

На вокзал Ниццы мы прибыли в середине утра. Пригревало солнце, когда мы вышли из своего купе, разминая занемевшие конечности. Паровоз шипел и пыхтел, будто усталый пожилой господин, предвкушающий отдых.

— Идите, Хелен, — сказал мистер Анджело, слегка подтолкнув меня. — Раздобудьте нам какой-нибудь транспорт до отеля.

Итак, мне впервые представился реальный шанс опробовать мой французский. Сейчас все полагались на меня одну, и я, немного волнуясь, отправилась на поиски. Мой французский действительно был хорош для школы и для общения дома с родителями, но я никогда не имела случая поговорить с настоящими французами. К тому же у южан было какое-то странное произношение — они говорили не так, как на севере. Тем не менее я двинулась к выходу с вокзала и увидела перед ним вереницу открытых экипажей. К тому времени, как мужчины в сопровождении нескольких носильщиков, нагруженных горами нашего багажа, присоединились ко мне, нас уже ожидал извозчик.

При виде многочисленных чемоданов и сумок он быстро затараторил по-французски, оживленно размахивая руками, и я быстро поняла, в чем дело.

— Он говорит, что пять человек и весь этот багаж его лошадь не потянет, особенно в гору. И что для всех этих сумок нужна отдельная повозка.

— Очень хорошо, — согласился мистер Анджело. — Тогда вам, Хелен, лучше ее нанять.

Это оказалось несложно. Другие кучера уже собрались вокруг, заинтересовавшись группой иностранцев, которые спрашивали отель «Эксельсиор Регина». Они чуть не передрались за право нас везти.

— Вы не из королевских? — спросил меня один извозчик, разглядывая наши наряды;

— Нет, но мы в услужении у одной знатной английской дамы… леди Балморал, — ответила я.

Он засмеялся:

— Вы служите вашей королеве. Мы это знаем.