Почуяв знакомую специю, наши спутники за столом завозились и все-таки сочли возможным обратить свое внимание на происходящее. Оценив ситуацию, они заулыбались и довольно закивали, явно посчитав подарок вполне соразмерным. Хозяйка их реакцию заметила и, слегка прослезившись от радости, рассыпаясь в благодарностях, поспешила на кухню прятать свое новое сокровище. Алу-Ша глотнул айсуна с видом победителя и довольно зажмурился.
– А ты как теперь без цинду? – Спросил я с улыбкой.
Суулед беззаботно махнул рукой и кивнул на спутников:
– У них возьму. На обратную дорогу нам хватит. Да и не вяленное мясо же в нее макать…
Я с наслаждением потянулся. Мир с каждой минутой становился все прекрасней. Хотя уже осознание того факта, что после пересечения границ Дех-Раадена нам больше не грозят стычки с бандитами и использование Нитей как орудия убийства, делало мое существование куда приятней и счастливей прежнего. Теперь же, в очередной раз получив доказательства того, что в нашем сумасшедшем мире еще есть место добрым, совершенно спонтанным поступкам и людям, способным эти поступки сотворить просто так, оттого что захотелось, я ощущал себя невероятно довольным окружающей действительностью.
– Слушай, – осторожно начал Алу-Ша, косясь в мою сторону, – я тебя, на самом деле, спросить хотел… Как серионца…
– И что же ты хотел узнать у мага Разума, создателя армий безвольных рабов? – Беззлобно поддел я.
– Ну ладно уж, – смутился торговец, – хватит тебе.
– Так что спросить-то хотел? – Я примирительно улыбнулся.
– Что это было? – Алу-Ша нахмурился. – Там, на дороге? Магия какая-то?
Я вздохнул:
– Сам знаешь, что нет. Видел же Нити.
– Видел, да не понял. – Он выжидающе глянул на меня. – Так что?
– Страхи, – коротко усмехнулся я. – У каждого собственные.
– Чего? – Не понял торговец.
– Страхи, – повторил я. – Ваши личные Нити Разума, которые никто не плел. Так вы взаимодействуете с ними сами. Ощущение, что не контролируешь ситуацию. Что в этом огромном мире ты ничего на самом деле не значишь. Крошечное, совершенно лишнее пятнышко на идеальной, в остальном, картине. Вы остались одни, каждый сам за себя, и не смогли с этим справиться. Заметил, как стало легче, когда к деревне подъехали? Когда вы вспомнили, что здесь есть другие люди?
– Действительно… – Кивнул Алу-Ша и осторожно уточнил: – А ты это все сейчас как маг Разума говоришь или как философ?
– Именно как маг Разума я это и говорю, – я закатил глаза. – Мы, в принципе, для того и существуем, чтобы читать в человеческих душах и находить способ помочь. А не чтобы безостановочно сканировать чужие похабные мыслишки и порабощать людскую волю.
– Мне теперь стыдно как-то за свои подозрения, – смущенно вздохнул торговец.
– Ну хоть стыдно, – буркнул я, покосившись на него. – И на том спасибо.
– А тебе легче все это далось? – Алу-Ша решил не реагировать на мою обиду, прекрасно понимая, что я это не всерьез.
– Я же серионец. – Я дернул плечом – Нас учат с подобным справляться. И даже получать, в итоге, странное удовлетворение. Но, если честно, я не знаю народа, который бы прошел через это так же тяжело, как суулены.
– А хэддены? – Торговец явно был задет такой моей оценкой его родичей.
– А они бы полюбовались собой, прекрасными, и прошли бы еще разок, – ехидно заверил я, нисколько, в принципе, не сомневаясь ни в своей правоте, ни в способностях хэдденов.
Алу-Ша рассмеялся и успокоился. Я чувствовал, что его мысли, прежде кипевшие в странном ритме, потекли медленней.
– Но, – я вздохнул, понимая, что должен предупредить его, – если хочешь совет, на обратном пути тоже сделайте остановку. Хоть здесь, хоть, где угодно в деревнях. Ты-то пройдешь худо-бедно, а вот парни твои не справятся.
– А что тогда будет? – Настороженно поинтересовался Алу-Ша.
– В лучшем случае – на нервы будут действовать своим истеричным смехом. Ну и как охрана окажутся такими, что и не надо, – мрачно ухмыльнулся я и на мгновение невольно задумался о том, что и сейчас как охрана парни были совсем не то, что надо.
– А в худшем? – Суулед нахмурился. Я прекрасно чуял, что и первый вариант его совершенно не устраивает.
– Выхватит кто-нибудь меч, и перерубят друг друга. Они уже были готовы сделать это сегодня. – Я покосился на него. – А последний потом будет говорить, что это магия какая-то и все как в тумане было. И даже на меня свалить уже ничего не получится.
– Вот оно как. – Торговец плотно сжал губы. – Только, как свернуть-то?
– Придумай что угодно, – я пожал плечами. – Сошлись на жару, холод, дождь, насекомых. Да хоть на то, что я просил местным хозяевам поклон передать. Главное – остановись. Дай им время.
– Спасибо за совет, Алво, – серьезно кивнул Алу-Ша. – Я к нему обязательно прислушаюсь.
Тяжелый разговор прервала хозяйка, которая принесла нам две кружки ароматного свежесваренного кофе и к нему тонко порезанные кружочки соленого сыра, слегка посыпанные чем-то подозрительно знакомым и ярко-оранжевым. Мы с сууледом радостно переглянулись, вполне готовые оценить кулинарный эксперимент милой старушки.
– Это от нас с мужем. – Смущенно улыбаясь, пояснила хозяйка. – Подарок.
Она с ощутимым волнением наблюдала, как мы отправляем в рот по кусочку сыра. Вкус был непривычный, но очень интересный, и я довольно закивал, признавая, что самая дорогая специя в мире попала в абсолютно надежные руки. Алу-Ша блаженно зажмурился, пережевывая свой кусок.
– Продай мне немного твоего сыра, хозяюшка, – попросил он. – Чтобы я мог есть его с цинду в дороге.
Сияющая от гордости старушка пообещала собрать нам сыра в подарок.
Близилось время отъезда. Мы неохотно, с некой едва уловимой ленью и усталостью, подготовились к дальнейшей дороге и расплатились с хозяевами. Старушка на прощание всучила нам с собой увесистый мешок с припасами и категорически отказалась брать за него деньги. На том мы и расстались. Жители Дех-Раадена на деле не менее упрямые, чем суулены, и уговаривать их, если уж они что-то там решили – абсолютно пустая трата времени. Выходя за ворота, я заметил, как один из парней-охранников осторожно положил на стол среди неубранной еще посуды свой маленький коробочек с цинду. Ну как маленький, на его стоимость хозяева вполне могли бы купить себе пару бекетов. Я улыбнулся этому жесту и аккуратно раздвинул Нити Воды над подарком, чтобы специя не размокла, сплетая знакомые по Мирте узкие узоры, созданные сууледами с одной целью – хранить цинду. Алу-Ша, с хитрым прищуром наблюдавший за этим, довольно кивнул и, хлопнув меня по плечу, поспешил к своей лошади. Путешествие продолжилось.
Вторая часть нашего пути прошла куда более мирно. После доброго отдыха и порции алкоголя суулены думать забыли обо всяких страхах и переживаниях. Они прервали вечную тишину здешнего плоскогорья шутками и смехом и уже, в принципе, не способны были вновь погрузиться в глубины собственного сознания. И я тоже из-за них этого не мог, что, спустя час, даже начало меня, если честно, немного расстраивать.
– Или пусть напьются, – тихо сказал я Алу-Ша, который ехал рядом со мной. – Тоже поможет.
Торговец хмыкнул и бросил недовольный взгляд через плечо на своих спутников.
– Я их тогда сам перерублю, – мрачно пообещал он и буркнул себе под нос: – Охраннички, бездна их забери…
Я усмехнулся и погрузился в созерцание Нитей. Тонкие разноцветные струны, пронизывающие все вокруг, переплетающиеся между собой во всех направлениях, создавая сам наш мир. Короткие и длинные, разной структуры и формы – разноцветный каркас всего, что существует на свете. Здесь они были особенными, нетронутыми магами. Не было узоров и лишних плетений, только то, что создала природа. То, что увидели, должно быть, первые люди, открывшие и осознавшие их однажды, до того, как, прикоснувшись, стали плести, меняя ткань мироздания ради собственных удобства и выгоды. Мне нравилось это нетронутое полотно, это сплетение пяти элементов, содержание в себе все сущее. Ничуть не меньше, чем восхищало обладать даром подчинять их своей воле, заставлять служить моим целям. Я невероятно ценил свой талант видеть их все разом, наблюдать за четко исчерченным, многогранным, естественным узором ткани мироздания. Она манила меня, звала раскрыть ее тайны, как, собственно, и любого из нас. Никто из Детей Нитей по собственной воле еще не смог не ответить на этот зов. Из медитации меня вывело движение слева – Алу-Ша потянулся было к серебристой паутинке Воздуха, но в последний момент отдернул руку и тяжело вздохнул.
