— Так их там было три всего, — вставил я.

— Ага, я их сам делал, три, — подтвердил Осиор.

Витати же наблюдала за всем происходящим, как за бесплатным представлением, тихо посмеиваясь в ладонь.

— Три, четыре! Какая разница! Главное — монеты в мошне, припасы — в наличии! — высокомерно подвел итог Ирман. — Может, и три там было, так значит четвертый, с Ис, в довесок пошел!

Учитель только покачал головой и, подняв брови, всем своим видом пытался показать, что он к такой вольной трактовке количества проданных амулетов Эо не имеет ровным счетом никакого отношения.

Припасы принесли пара крепких парней ближе к вечеру, когда закончился торговый день. Ирман еще проверил, те ли это мешки, что он лично выбрал из запасов купца, после чего отдал носильщикам долговую расписку, что оставил торговец, как и было уговорено ранее. А уже на следующее утро мы снова вышли на дорогу.

По плану за пару дней мы должны были выйти на Имперский Тракт, а дальше — строго на север, без крупных остановок до самого пункта назначения. Заходить в столицу Бенжи, стоящий на побережье порт Бамшар, учитель отказался наотрез, назвав его «мерзкой и шумной клоакой». Так что планировалась, что следующая остановка в населенном пункте будет у нас только на дагерийской территории — в Голате, от которого мы произведем последний бросок к самому Шамограду.

По словам учителя, дойти до Голата мы должны были дней за семь-восемь, если лошади выдержат. А после до Шамограда будет уже рукой подать, как заверил всех поясной маг.

Мне путешествие было в новинку и если бы не постоянное чувство голода, связанное со скудным пайком и нежеланием Ирмана готовить чуть больше, мне бы даже понравилось. Спасала положение Витати. Так как останавливались мы на ночлег обычно в поле — заходили на постоялые дворы лишь пару раз — то у дочери Келанда было несколько свободных часов на то, чтобы попробовать расставить силки. Местность вокруг была хоть и холмистая, но до северных лесов, которые активно расписывали моряки, и которые мне очень хотелось увидеть — бескрайние просторы зеленой массы, сколько хватает глаз — было еще далеко. Так что пока винефик была на относительно привычных ей территориях, а значит, можно было попробовать поймать какую живность. Пару раз в самодельные ловушки попадались небольшие, тощие после зимы дикие кролики, которые моментально свежевались и отправлялись в общий котел приятной добавкой к вяленому мясу, луку и капусте.

— Учитель, а когда мы начнем изучать поисковые печати? — спросил я за ужином, цепляя ложкой горячую похлебку из своей тарелки.

Попытался я это сказать будто бы между делом, но внутри у меня все буквально ходило ходуном. Тема поисковых рун была для Осиора болезненной, я это прекрасно понимал. Витати только зыркнула на меня, впрочем, моментально вернувшись к еде, а вот Ирман даже перестал ворчать о том, что у него скоро вывалится спина и он уже слишком стар для таких пеших переходов.

— Почему спрашиваешь? — уточнил Осиор.

— Ну, я же буду проходить в шамоградском Круге испытания на жетон, и я тут подумал, что…

— Мне казалось, что твой основной профиль это защита и целительство, — уточнил мой наставник, — у тебя отлично получаются эти печати, а твой дикий Ур делает тебя непревзойденным магом защиты. И это ты еще толком не пользовался своим Нидом. Ты можешь получить оранжевый или желтый жетон без каких-либо проблем, а потом выучиться на пояс. Например, целителя.

— Но ведь моя руна Инг… — потупился я. — Мне всегда казалось, что я должен стать магом с синим жетоном.

Ответ учителя показался мне странным. Еще в Нипсе Осиор натаскивал меня на боевую магию — сейчас я понимал это очень отчетливо, после бойни в море. Все эти мелкие атакующие заклинания из-за угла, требования колдовать на счет три печати едва ли не любых размеров. А сейчас мой наставник почему-то подталкивает меня к стезе гражданского мага.

Нет, я был не против. Целители всегда были в почете. Та же старая Агама жила в большом и светлом доме с красивой оградой и никогда не знала нужды, хотя я и не помню, чтобы она колдовала хотя бы в десятую часть так много, как я. Может, нападение на море изменило планы Осиора касательно меня?

Именно появление четырех рыкачей было причиной того, что путешествовали мы сейчас очень скромно, буквально скрывая, кто мы есть на самом деле. Никакой магии, никаких печатей, никаких поясов, колец ученика или других намеков на то, кто мы такие. Нападение нежити заставило нас раскрыться, но это знание осталось в пограничных Трех Башнях, а Берни, который своими глазами видел, на что я способен, ушел с купцом Пирием на юг. И даже если вести об Осиоре и его ученике дойдут до Шамограда, это произойдет уже после нашего прибытия в столицу.

— Ты освоишь руны поиска, обещаю, — сказал наконец-то учитель после недолгого молчания, — но твоей учебой займется другой маг. Я думаю, тут я плохой наставник.

— Почему?! — я чуть не вскочил с места.

Как это, уйти в обучение к другому магу?!

— Потому что мне учить кого-то поисковым печатям, это как слепому пытаться описать рассвет, — невесело ответил Осиор. — Толку будет мало. Так что мы подберем тебе наставника для синих рун.

— Но я не хочу к другому учителю!!! — чуть не закричал я.

Осиор удивленно посмотрел на меня, потом переглянулся с остальной нашей компанией, и, наконец, заливисто рассмеялся.

— Ну, ты даешь, Рей, — покачал головой Ирман.

Витати тоже хмыкнула, я же почувствовал себя максимально глупо и неуютно.

— Ты думаешь, что если будешь учиться чему-то у другого мага, то перестанешь быть моим учеником? — с улыбкой уточнил Осиор.

Я нерешительно кивнул, уставившись в собственную тарелку. Аппетит пропал окончательно.

— А я говорил, что он бестолочь! — вклинился слуга.

— Ирман! — воскликнул Осиор.

— А что, Ирман?! Бестолочь, как есть бестолочь!

Осиор еще немного позыркал на слугу, после чего продолжил:

— Рей, учиться сразу у нескольких магов — это нормально, все так делают. Мой учитель — архимаг Аурантис, но в свое время я обучался чуть ли не у каждого сильного мага Круга на тот момент. Кто-то поделится балансом рун в третьих печатях, кто-то покажет оптимальную комбинацию, кто-то — другую деталь. Все это есть в книгах и свитках, но пока не увидишь печать своими глазами, понять это бывает трудно. Особенно, если дело касается мощного волшебства.

При упоминании сложности печатей Витати довольно громко фыркнула, показывая свое отношение к сложностям печатной магии и вообще, к деятельности всего Круга. Я же уточнил:

— То есть учить вы меня не перестанете?

— Статус учителя и ученика — это навсегда, — торжественно сообщил Осиор. — Даже если ты превзойдешь меня в магии, я все равно навсегда останусь твоим учителем. И обращаться тебе ко мне придется соответственно.

Маг еще раз улыбнулся, а потом потрепал меня по волосам, как бы показывая, что волноваться больше не о чем и все будет в порядке. Этот простой жест меня успокоил, так что я вернулся к еде. Сейчас все мои мысли крутились вокруг того, кто же станет преподавать мне синие печати…

— Но ведь вы планировали учить меня поисковой магии, там, в Нипсе, — задал я последний вопрос.

— Планировал, — согласился Осиор. — Потому что поисковые печати пусть и нейтральные, но очень требовательны к силе мага. И если контур разорвется в самый неподходящий момент, то просто хлопком можно и не отделаться.

— И что поменялось? — спросил я.

— Поменялось то, что ты разорвал щитами Ур два корсарских рыкача, — вклинилась Витати. — Вот что поменялось.

Я удивленно посмотрел на дочь Келанда, а потом снова на учителя. Осиор же только кивнул, подтверждая слова винефика.

Границу с Дагерией мы перешли спокойно. Так как никаких товаров мы не везли, а из оружия у нас была одна сабля на четверых, то и пограничники, что взымали пошлины, почти моментально потеряли к нам интерес. Что взять с четверых простых спутников, что путешествуют с почтовой телегой?