Пока разносчик расставлял тарелки и кружки, мы все сохраняли молчание, но как только работник трактира ушел, Ирман опять начал ныть из-за денег:

— Господин Осиор! У нас осталось хорошо, если пять империалов! Крепостной интендант содрал с нас три шкуры за то гнилое зерно и кислое вино! На фураж и припасы на четверых уйдет минимум три монеты, да и постой тут стоит… Только за этот обед потребовали три серебра!

В моей голове стали складываться цифры и довольно быстро я встал на сторону Ирмана. Денег оставалось преступно мало. А за последние полгода я привык сытно есть и спать под крышей, если мы были не в пути, так что этот вопрос меня серьезно обеспокоил. Только Витати было как-то все равно. Дочь Келанда самоустранилась от этих обсуждений, справедливо заметив, что это не ее проблема, пока у нас есть хоть несколько медяков. Да и после — тоже.

— Ладно, ладно, — ответил учитель, вытирая губы рукавом, — мы что-нибудь придумаем, да, Рей?

— Ась?

Прямо сейчас я наконец-то добрался до обжигающе-горячего рагу и изо всех сил налегал на свежую пищу, закусывая все огромным ломтем ржаного хлеба и запивая легким пивом.

— Говорю, придумаем, как денег раздобыть, — повторил учитель. — Инструмент твой помнишь где? В котором сундуке лежит?

— Ювелирный?

— А у тебя есть какой-то другой? — деланно-удивленно спросил поясной маг.

Я понял, какую глупость выдал, так что просто активно закивал головой, откусывая от ломтя кусок побольше. Слишком давно мне не доводилось поесть свежего хлеба. Только сухие галеты, вяленое мясо и кое-как сделанные во время привалов похлебки, после которых я все равно оставался голодным. Ирман вообще постоянно гонял меня от общего котла, Витати надо мной подтрунивала, а учитель не вмешивался.

— Значит, инструмент есть. Пластинки тоже упаковал, медные? Отлично! Значит, разберем флягу, если камни понадобятся, сделаем дюжину желтых хлопушек, например, с руной Ис или даже Эо. Можно будет по шесть-восемь серебра легко отдать любую безделицу. Сколько нам нужно вообще денег, Ирман?

По лицу слуги я видел, что его так и подмывает ответить «чем больше, тем лучше», но сухощавый мужчина удержался.

— Еще хотя бы три империала, на непредвиденные расходы, чтобы не пришлось закладывать настоящие амулеты или доставать камни, — ответил Ирман.

Осиор задумчиво покивал, а после продолжил:

— В крайнем случае, можно продать один из бриллиантов кибашамских купцов, если уж говорить о камнях. За такой можно выручить сразу десять-пятнадцать империалов, даже не торгуясь. Ладно, решено! Рей! После еды чуть передохни, а потом в мою с Ирманом комнату с инструментом! И пластинки найти не забудь. Поработаем, да заодно и в памяти освежишь, как амулеты делать. Ну а завтра пойдем, поищем, куда бы их пристроить. Эй! Хозяин! У тебя мёд есть?! Тащи! Давай-давай! И выпечки какой! Сколько?! Обдиралово! Ладно, понял! Серебрушка, не проблема!

Как раз к моменту, когда все доели, на стол принесли небольшое блюдце с липовым медом и пару плетенок. Корки были чуть подсохшие, но если намазать кусок булки медом, то получалось очень вкусно.

Осиор почти моментально приступил к любимому лакомству, я же старался не отставать от учителя.

— И куда в них столько влезает? — спросила у Ирмана Витати, да так, будто бы мы ее не слышали.

— Сам задаюсь этим вопросом который год, — траурно пожал плечами слуга, выуживая из кошеля очередную плату за наш с Осиором пир, — вот только ответа все нет и нет.

Поясной же маг только лукаво улыбнулся и подмигнул мне, запуская крепкие зубы в булку. В этот момент меня окончательно отпустило — мой наставник вернулся и вел себя совсем как прежде.

За время нашего путешествия по Бенже мы с учителем успели обсудить все, что только можно. И мое нестандартное применение руны Ур, и использование поясным магом печати призыва с руной Эпель, и мой бой с ходячими мертвецами. Единственный вопрос, которого мы не касались — судьба Грана. И уже после обеда, сидя за косым столом при свете свечей и мастеря на продажу простенькие амулеты под контролем учителя, я нет-нет, да и поглядывал на ту самую флягу, которую нашел в запасах Осиора. Если нам не хватит камней, именно она пойдет на разборку, а, может, мы просто продадим один из камней кибашамцев.

Наконец, я не выдержал и спросил:

— Учитель… Эта фляга… Это же фляга, с которой я работал на рынке. Когда лечил рабов, так?

Осиор, который сейчас наносил руну Ис на очередную пластинку, даже ухом не повел, хотя мне показалось, что поясной маг напрягся.

— Да, это она, — спокойно ответил поясной маг, продолжая работу.

— Как она снова оказалась у вас? — робко продолжил я.

Учитель сделал последнее движение старым штихелем, после чего отложил инструмент в сторону и повернулся ко мне.

— Я забрал ее у Яна Остреца, — ответил маг.

— Но как она…

— Рей, если хочешь о чем-то спросить — спрашивай напрямую, не надо начинать издалека.

Сейчас Осиор был серьезен, так что я умолк и уставился на пламя свечи.

— Когда я увидел флягу там, на барке, я подумал, что так Грану и надо. Но сейчас… я ведь знаю Устав. Он защищает не только людей, но и магов, так что Гран…

— Нарушил сразу несколько глав, — продолжил за меня Осиор. — Нападение на мага, кража мощного магического амулета, попытка убийства мага вместе с соучастником. Гран преступил многие законы, как Круга, так и Лаолисы.

Я прекрасно знал, какая кара следует за любое из озвученных преступлений, а мой бывший товарищ совершил их все.

— Витати сказала, что у нее дома истигаторов Круга называют дробителями. За то, как они казнят преступников. Ударом булавы… Вот сюда.

Я постучал указательным пальцем по виску, совсем как винефик.

— Ты хочешь знать, приходилось ли мне казнить преступников? — спокойно спросил Осиор.

Сейчас поясной маг сидел прямо, почти холодно, и только спокойный тон наставника позволял мне продолжать.

В ответ на вопрос Осиора я только мотнул головой. Тут и так все понятно. Шестой Трибунальный Истигатор, ученик архимага… Конечно же мой наставник казнил людей, это было его работой. Но отличало от палача его то, что он был стражем Устава. Законом в человеческом обличье, если подумать.

Устав был важен для всех. С одной стороны он ограничивал бесчинства магов, которые могли возомнить себя всесильными и попытаться установить собственную власть. Такое уже бывало, в Уставе написано, что именно конфликты между магами и обычными людьми стали причиной обеих магических войн. Но и Устав защищал магов. Мы напрямую не подчинялись никому, кроме Круга, для нас не было королей, господ и хозяев. Мы могли добровольно пойти на службу к графу или барону, или же вернуться в родную деревню и лечить людей за корзину лука и шмат сала. Маг мог пойти в моряки, кузнецы, стать лавочником-артефактором или великим воином, что сражается на передовой под стягами короля или императора. Тот же Берни выбрал стезю наемника и приключения, пока был молод, но пару раз целитель оговаривался, что планирует подкопить деньжат и уже в зрелом возрасте жениться и заняться целительством в своем родном городке. Устав давал магам абсолютную свободу от любых притязаний со стороны обычных властей.

Но и Устав определял, как должны караться отступники или любые другие преступления против магов. Поэтому и были созданы истигаторы, во главе которых стояли восемь самых сильных магов-судей — Трибунальные Истигаторы Круга, в числе которых был и мой наставник.

— Я знаю, что доводилось, я же видел, что случилось с Раконом, — наконец-то ответил я. — Просто хотел спросить о судьбе Грана. Ведь ребята, Невер и другие, рассказывали, что он заходил к ним, забрал деньги, пожитки, а потом сбежал. А тут, получается…

— Ты хочешь знать, разбил ли я шестопёром голову твоему бывшему товарищу по банде? — будто обсуждая что-то незначительное, уточнил Осиор, вернувшись к обработке медной оправы.

В горле застрял ком, так что я просто медленно кивнул.