Наверное, в этот момент я впервые в жизни ощутил отцовскую поддержку. Вероятно, он поддерживал меня и прежде, а я просто этого не замечал за всеми теми баррикадами, которыми пытался защититься от окружающего мира. Следом за осознанием пришло сильнейшее чувство благодарности, оно сдавило горло и разлилось жаром в груди. Теперь я знал, что, каким бы не был мой ответ, отец поможет маме его принять. Поэтому, как бы мне не было жалко разрушать ее иллюзии, я сказал: «да».

Против ожидания, после моего лаконичного ответа не грянул гром и светло-розовые стены не пошли трещинами. Родители всего лишь молчаливо переглянулись. Затем, расправив плечи, мама подхватила с кресла пиджак, и отец помог ей его одеть, после чего она как ни в чем не бывало протянула мне руку:

— Подай мне, пожалуйста, сумочку. Нам надо не забыть забрать выписку. А еще мы с отцом ждем вас с Дензилом на День благодарения.

* * *

К вечеру зарядил сильный дождь. Припарковавшись в двадцати минутах ходьбы от места назначения, я успел полностью промокнуть, прежде чем добрался до цели. К моему несчастью, въезд в этот элитный район был открыт только для жильцов и их гостей, предварительно внесенных в специальный список. Все номера машин считывались камерами, поэтому попасть сюда без приглашения было невозможно.

Поскольку я не принадлежал ни к жильцам, ни к их гостям, то вынужден был добираться пешком. Впервые оказавшись в подобном месте, я бы не отказался удовлетворить собственное любопытство и полюбоваться живописными видами, над которыми, как я где-то слышал, трудились лучшие архитекторы и ландшафтные дизайнеры страны. Но плотная пелена холодного дождя мешала что-либо разглядеть, поэтому я быстро шел вперед, подстёгиваемый одним единственным желанием: как можно быстрее очутиться под крышей.

И только перед входом в один из прозрачных многоэтажных домов, состоящих из солнцеотражающего стекла, я самую малость замедлился, чтобы перебороть в себе откуда-то взявшуюся нерешительность. Затем быстро взбежал по ступенькам к большим автоматическим дверям, за которыми открывался впечатляющий вид на сверкающий холл в белых, бежевых, коричневых и золотых тонах: его стены и уходящая наверх лестница в конце зала были выложены мрамором, так же как и пол, в котором отражался искусственный свет лампочек, украшавших трехмерный потолок. Все вместе создавало ощущение пребывания в сказочном дворце, где вместо крыши — целое небо, и звезды просвечивают сквозь плывущие облака. Со вкусом расставленные деревья оживляли все это великолепие и служили для него изысканным украшением.

Бросив взгляд в сторону лифтов, возле которых дежурил охранник, я нацепил на лицо обаятельную улыбку и двинулся к стойке консьержа, мимоходом обратив внимание на симпатичную брюнетку, которая как раз от нее отходила. На ее лице, показавшемся мне смутно знакомым, читалось разочарование. И вот мы почти разминулись, когда она вдруг резко остановилась и обратилась прямо ко мне:

— Мистер Келли?

Я повернул голову, встречаясь взглядом с ярко накрашенными глазами, в которых разгорался неподдельный восторг. Удивительно, что дождю и сырости нисколько не удалось повредить ее макияж.

Одно долгое мгновение мы вглядывались друг в друга, пока у меня в голове не раздался щелчок, заставивший ее вспомнить: она была той самой активной журналисткой, принимавшей участие в нашей памятной пресс-конференции, где Дензил объявил, что мы пара. А до этого он бессовестно с ней флиртовал, чем доводил меня до бешенства.

Я вежливо кивнул.

— Да, это я.

— О, вы не представляете, как я рада, что вас встретила! Не могли бы вы помочь мне на минутку увидеться с вашим другом? У меня есть для него кое-какая информация. Но здешний персонал отказывается идти мне навстречу. Единственное, что они смогли для меня сделать — это позвонить мистеру Лонгу по внутренней связи, но он не ответил, хотя я точно знаю, что он у себя: обычно люди перед уходом не оставляют в квартире свет.

— Боюсь, что у меня та же проблема, — устало рассмеялся я, не видя смысла скрывать этот факт, и тем самым подогревать убежденность журналистки в нашей с Дензилом связи.

— Оу, как жаль, — огорченно выдохнула женщина.

«За этот день она уже не первая, кого я успел разочаровать», — подумал я, вспомнив про Джесс и родителей.

На лице журналистки появилось задумчивое выражение.

— Давайте я вам все расскажу, прежде чем вы попытаете счастье вместо меня. Единственное, что я прошу взамен — это ответную услугу. А именно первое интервью моему изданию, чтобы прокомментировать ту новость, которая уже завтра появится повсюду.

— Хорошо, я постараюсь это устроить. Но только если посчитаю, что эта новость действительно того стоит.

— А вы мне все больше нравитесь, — скользнув по мне оценивающим взглядом, женщина широко улыбнулась. — Договорились! Не спрашивайте, откуда у меня эта информация, просто поверьте, что ее вот-вот узнают все. Речь идет о родстве мистера Лонга и Марка Уайта. С завтрашнего утра все будут говорить о том, что мистер Лонг обязан своим успехом деньгам сводного брата. Но это еще не все: также стало известно, что мистер Лонг встречался с невестой своего брата. И после расставания она пыталась покончить с собой — это никак не подтверждено, но доподлинно известно, что девушка провела две недели в частной клинике, запив антидепрессанты алкоголем. То ли умышленно, то ли по глупости. Два брата делят одних и тех же женщин, после чего бедняжки пытаются свести счеты с жизнью, как вам такое?

— Но вы рассказали только об одном случае, — возразил я, огорошенный свалившейся на меня информацией, большую часть которой составляла откровенная ложь.

Журналистка многозначительно усмехнулась.

— Какая разница? Поверьте, для скандала вполне достаточно упомянуть об одном имени.

На это мне было нечего ответить. Две вещи я знал наверняка: ни Дензила, ни Марка не обрадуют эти новости; и завтра первым делом мне надо поговорить с Джесс.

Была ли она способна слить подслушанную информацию прессе за хорошее вознаграждение? Скорее да, чем нет. Но Джесс могла слышать только о родстве Марка и Дензила, ни о чем больше. Как же журналистам удалось так быстро раскопать остальные подробности?

Вручив мне визитку и пожелав удачи, журналистка ушла. А мне не оставалось ничего другого, кроме как продолжить путь, но я уже мало верил в свой успех. Получится ли у меня то, что не вышло у опытного репортера?

Скорее всего, меня постигла бы та же участь, что и мою предшественницу. Но, видимо, ко мне вернулась удача, потому что до моего слуха неожиданно долетел приятный женский голос, приветствующий охранника. И так как моим профессиональным качеством была хорошая память, то мне не составило труда узнать его обладательницу. Даже несмотря на то, что я никогда ее раньше не видел, лишь слышал однажды на пороге своей квартиры.

Стремительно развернувшись, я окликнул миловидную девушку в джинсовом костюме от известного дизайнера, дожидавшуюся лифта. Его двери как раз раскрылись, но, слава богу, она осталась стоять на месте, с любопытством дожидаясь, пока я подойду.

— Простите, вы меня не знаете. Но я слышал о вас от своего друга и коллеги — Дензила Лонга. Меня зовут Тайрон Келли. Какое-то время назад вы приезжали ко мне на квартиру с вещами для него. И после в закрытый клуб с костюмом уже для меня. Так получилось, что я здесь впервые. И не могу дозвониться до Дензила. Но нам очень нужно поговорить. Не могли бы вы, пожалуйста, помочь мне к нему попасть?

Выслушав меня до конца, девушка таинственно улыбнулась, с возросшим интересом продолжая меня разглядывать.

— Вы не правы — я вас знаю, хоть мы и не знакомы лично.

Я недоуменно нахмурился, но она не стала пояснять свои слова, вместо этого всунув мне в руки белый фирменный пакет с изображением серебристого надкусанного яблока посередине.

— Держите, мой босс будет рад вас видеть. Передайте ему от меня привет и новый телефон взамен старого.