— Значит, в 18:30 встречаемся возле ледового, быть без опозданий, — предупреждает Генка, — до вечера, а то мне ещё Лину нужно встретить с факультатива

Мы попрощались, Генка убежал по делам, Машка тоже быстро испарилась, а я устало выдохнула, пожала плечами и по привычке пошла в сторону дома, но не успела я свернуть за угол, как передо мной резко затормозила чёрная иномарка, чуть не повалив меня с ног.

Открывается водительская дверь и оттуда выходит Рафальский, обходит машину со стороны капота и открывает передо мной пассажирскую дверь:

— Выходные закончились, Дюймовочка, пора возвращаться.

Рафальский.

Когда увидел Лопушок со своим одногруппником, который прыгал возле неё тушканчиком, так хотелось засунуть ее в машину и вернуть обратно домой. К себе домой. Там она должна сейчас быть, а не здесь.

Девчонка расплывалась перед парнем в кокетливой улыбке, трясла шелковыми, мягкими волосами, а главное, ушла вместе с ним, позволив ему находиться рядом. Он смотрел на нее так, будто урвал добычу, возможно, что она сама этого не видит, но от меня он не скроет свои планы. Я заметил это ещё в столовой, а сейчас только крепче убедился.

«Утри слюни, парень, иначе они приобретут красный оттенок» — скрипя зубами думаю и пытаюсь заглушить ту неожиданную боль, которой вдруг стало внутри меня тесно.

От накатившего гнева, в жилах закипела кровь, накаляя до предела камень в моей груди, который все-таки дрогнул и дал трещину. Щель за секунды расширилась и наружу тонкой струйкой хлынули непрошеные чувства, близко напоминающие ревность. Не думаю, что я ещё способен на что-то похожее, скорее всего во мне взыграло обычное чувство собственника. У меня есть на эту девушку свои планы и я никому не позволю влезть в мою игру и изменить в ней правила.

Эта девчонка не со мной, но она моя, и каждому, кто имеет на неё виды, придётся считаться. Играть становится все опаснее и, балансируя на грани между послать все к черту или же продолжить борьбу, рискнув остаться поражённым, я выбираю второе. Ведь всем известно, что трус не играет в хоккей, а для меня, чем опасней, тем интересней. Пусть она меня утопит, но тонуть в ней будет гораздо приятней, чем отпустить и уступить место какому-то сутулому Сурикату. Так я назвал ее дружка, потому что увидев его, сразу вспомнил именно это животное.

Когда отвез сестру домой, почувствовал острую необходимость убедиться в том, что сейчас Лопушок одна.

А вдруг нет? Вдруг она до сих пор с ним?

Только представил, как чужие руки касаются светлой кожи, надавил сильнее на газ, утопив педаль в пол. Я чертовски раздражён и если сейчас увижу их вместе, то не смогу сдержать в себе распирающий тело гнев, поэтому по пути решил предупредить о своем скором визите.

Она отказалась сегодня ехать ко мне, но, наверное, это даже лучше. Сегодня я рискую сорваться и спугнуть своим напором Дюймовочку. С этой смелой девчонкой нужно быть осторожным, хоть мне и показалось, что в голубых глазах сверкнул интерес, эта уверенность хрупка, как стекло. Я найду в этом свою выгоду, но позже, она вернёт мне этот день сполна и проведёт его так, как я захочу.

Мне и самому нужно немного развеяться и переключить внимание, а то эта девчонка поселилась не только в моем доме, но и в моей голове. Лопушок не выделяется красотой среди других, а значит, вытеснить ее из своих мыслей не составит труда.

Воскресный вечер столкнул меня с мыслями один на один. Прошёл всего день, точнее нет, целый, черт возьми, день, а настроение по-прежнему паршивое. Чувствую себя так, будто до сих пор стою на этой парковке, возле кафе, и смотрю, как Лопушок уходит с другим. Кто же знал, что эта девчонка способна так вывести меня из себя.

Покрутив в руках телефон, я набрал номер давней знакомой — мисс университет и уже через пол часа я сидел на кухне в ее квартире.

Девушку зовут Вика, внешне очень привлекательная и миловидная. Длинные ноги, тонкая талия, пышная грудь, размер четвёртый, не меньше, но глупая, как пробка. По моему опыту, именно такие дико хороши в постели, а сейчас мне большего и не требуется, все, что мне необходимо — это разрядка.

Вика, для приличия, предложила выпить чай, но мы-то оба знаем зачем я здесь и все эти жесты вежливости ни к чему.

Передо мной сидит сексуальная брюнетка в коротком шёлковом халате, а в мою голову, словно ядовитая змея, заползает очередная мысль: «Интересно, чем сейчас занимается Лопушок?»

— Максим, что с лицом? — с наигранным интересом спрашивает Вика, — убил кого?

— Шестерых, — устало выдыхаю и лениво добавляю, — и всех одной клюшкой.

Девушка онемела от моего признания и выпучила и без того большие глаза. Кажется, я переборщил, она действительно не понимает шуток.

— Расслабься, я пошутил, — говорю на всякий случай, пока ту не хватила кондрашка.

Девушка улыбается, встает со стула, распахивает пошире халат, ещё больше оголяя грудь, и садится ко мне на колени.

— Ты так напряжен, что-то случилось? — говорит с придыханием, играя длинным ноготком на моей шее.

«А что, если с ней сейчас опять этот Сурикат?» — пропускаю ещё одну мысль в свое сознание и тут же громко хлопаю по столу ладонью, выбросив девчонку из головы.

— Да пошло оно все…

— Кто? — застывает в изумлении брюнетка от моего резкого жеста

— Сурикаты, — шутливо хмыкаю и впиваюсь пальцами в упругие бёдра девушки.

Спасибо Вике, что она оказалась достаточно сообразительной, чтобы взять инициативу в свои нежные руки и довести начатое до конца. Я отпустил свои мысли и все это время слушал шум ветра, гуляющего в моей голове. Только перед тем, как словить волну экстаза, я увидел перед собой голубые глаза смелой девчонки.

Твою же мать! Теперь она и в кровать ко мне залезла, чтобы ускорить процесс.

Лопушок обычная девушка, до одури простая, худая и маленькая, как Дюймовочка, совсем не в моем вкусе, но почему же тогда она так запала ко мне в душу, что не выгонишь. Я готов был простить ей то, что она пробралась в мою голову, но, что я почувствовал сейчас, это уже слишком. Она появилась в тот момент, когда я принадлежал другой, заставив меня быстрее добраться до конечной точки.

Меня накрыло так, что до сих пор дико колотит, а что бы было, окажись на месте Вика она. Нет, я должен дожать ее первым, прежде, чем она сломает меня.

В понедельник я перехватил Лопушок возле университета, хотелось забрать ее ещё с крыльца, когда она оживлённо беседовала со своими друзьями, но когда-то пообещал, что никто в университете не узнаёт про наши деловые отношения.

В машине девчонка молчала и всю дорогу смотрела в окно, я тоже не сразу нашёл о чем поговорить, но потом, увидел в ее руках билет, который я дал Рыжему. Зайцев не подвёл, я не был уверен на все сто, что один из билетов достанется ей, но план сработал.

— Настолько не любишь хоккей? — Глазами указываю на билет, который девчонка теребит в руках и медленно превращает его в смятый кусок бумаги

— Эмм… Нет, — отрывается от окна и тут же принимается разглаживать смятую глянцевую бумагу, — просто задумалась

— О чем? — сдержанно интересуюсь

— Смогу ли я пойти на игру

— А что мешает?

— Ты, — не раздумывая отвечает девчонка

— Я? — бросаю на нее ошарашенный взгляд, — можно узнать, чем?

— За выходной берёшь дорого, а я ещё за прошлый не рассчиталась, — голос Дюймовочки звучит как упрёк, но заставляет меня улыбнуться

— Если дело только в этом, то считай, что это твоё основное задание на сегодня, потому что уборка сегодня не планируется, да и ужин готовить не нужно, победу я привык отмечать в ресторане, — говорю более чем уверенно

— А если проиграете?

— Это вряд ли, — и заметив удивлённо вскинутую бровь девушки, продолжаю, — очень давно в ресторане не был, не могу лишить себя этой маленькой радости.

Валя.