— Может ну его, все-равно же до нас очередь не дойдет

Только успеваю я договорить, как нас из числа первых в этой очереди окликает Генка и радостно машет руками. Мы переглядываемся с Машкой, быстро просачиваемся сквозь толпу скопившихся у кассы студентов и быстро тараторим другу своей заказ, который он с радостью для нас покупает.

Мы уже втроём идем по шумной, заполненной студентами столовой и с трудом находим свободный стол. У Генки не закрывается рот от впечатлений после фильма, на который они ходили со своей девушкой, а мы с Машкой с удовольствием слушаем. Парень немного увлекся рассказом, для красок принялся расплёскивать руками, изображая одну из сцен фильма. Его локоть нечаянно задевает мою вилку и она с громким звяканьем падает на пол.

— Валь, прости, — замирает Генка, — я тебе сейчас чистую принесу, — порывается с места, но я кладу свою руку на его плечо и заставляю сесть на место

— Сиди, я сама

Чистая посуда лежит у кассы и мне снова приходится пробираться через густую толпу, где я натыкаюсь на грудь моего одногруппника Ивана Шабалина.

— О, Лопушок, — по-дружески обнимает меня за плечи парень, — я как раз тебя искал. Слушай, у нас с тобой, кажется, один вариант теста был по диалектологии, как ты на пятый вопрос ответила?

— Обычно! Ручкой ответ правильный обвела и все, — отвечаю с улыбкой

— Валь, я серьезно, — хмурит брови парень

— И я серьезно, Вань, думаешь я помню?

Шабалин продолжает что-то говорит, а я внезапно начинаю замечать, как вокруг сгущается воздух и затихают посторонние звуки. Рука парня по прежнему лежит на моих плечах, но вовсе не эта причина моего странного состояния, а потому, что чувствую, как сводит и сковывает лопатки под пристальным ледяным взглядом.

Несмело поворачиваю голову и натыкаюсь на опасный блеск чёрных глаз. Рафальский стоит облокотившись на подоконник и молчит, пока повисшая на его шее блондинка, о чем-то оживленно ему рассказывает. На нем белая футболка и джинсы, ничего особенного, но сам по себе он притягивает к себе взгляды женского пола и, кажется, одна я стараюсь этого избегать.

Резко отвожу взгляд и пытаюсь аккуратно вылезти из под руки одногруппника, он не настаивает и встаёт напротив меня.

— Валь, — машет рукой у меня перед глазами Ваня, — ты меня слышишь? С тобой все нормально, а то ты бледная какая-то?

— Что? — морщусь от непонимания, а потом спохватываюсь и тараторю, — да-да, все в порядке.

— Ну и? Ты после экзаменов идёшь с нами отмечать экватор[2]?

— Вань, сначала экзамены нужно сдать, а потом посмотрим

Стараюсь натянуть на лицо улыбку, а сама молюсь про себя, чтобы Рафальский сейчас не подошёл ко мне и не сказал при всех что-то такое, что выдаст нашу с ним связь. Если весь университет узнаёт о том, что я живу в его квартире и работную там домработницей, позора потом не оберешься. До конца четвёртого курса буду ловить на себе косые, насмешливые взгляды или, ещё хуже, будут тыкать пальцем.

Затылком ощущаю, как он приближается и сердце от волнения подпрыгивает, пропуская отчетливый толчок в грудь. Он проходит мимо, но задевает Ваню Шабалина плечом, будто ненамеренно, а выглядит это так, словно парень встал у него на пути. Ванька отшатывается назад и с глубоким недоумением смотрит то на Рафальского, то на меня, а меня отпускает напряжение.

— Что такое было? — спрашивает парень

— Не бери в голову, Вань, просто мы стоим тут на самом проходе, — отвечаю и делаю шаг в сторону, — я пойду, а то меня там Машка с Генкой ждут

Я пытаюсь вернуться за стол, но меня опять останавливают, на этот раз Света, с журналистики, та самая, которая предложила работу в Бродвее.

— Лопушок, хочешь информацию тебе дам для размышления? — Хитро улыбается

Молча смотрю на неё с немым вопросом в глазах, подняв брови.

— Ты знаешь, что в хоккее, в отличие от футбола, шайбы на поле не возвращают, улетела за бортик — до свидания, играют новой.

— Не понимаю, ты мне для чего это говоришь? Я в хоккей играть не собираюсь, — смотрю на брюнетку с подозрением, пытаясь уловить в ее словах хоть какую-нибудь логику

— Да просто хочу тебя предупредить, что ты у Рафальского такая же шайба, гол забил и до свидания, на большее даже не рассчитывай

— Что ты несёшь? При чем тут я и Рафальский?

— Ну не стоит демонстрировать мне актёрское мастерство, я не из приемной комиссия МХАТ, — цинично улыбается девушка, — думаешь я не знаю, кто попросил Алика тебя на работу не брать и кто сегодня утром возле продуктового из чёрной BMW выходил, не ты ли?

— Это не твоё дело, Свет

— Да я просто говорю очевидные вещи. С тобой он переспал одну ночь и забыл, а любить он всегда будет только одну.

— Не тебя ли случайно? — Спрашиваю с ехидством

— Нет не меня, мою сестру

— Можешь ее успокоить, я с ним не спала и не собираюсь, — обхожу брюнетку и собираюсь уйти, но она успевает бросить в спину еще одну колкость:

— Ну и правильно, бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе, а упасть иногда так больно. Ты для Рафальского — пустое место!

Я не поворачиваюсь, молчу, но от злости больно стискиваю зубы. Почему так обидно это слышать? Горечь больно саднит в груди и настроение стремительно падает. Когда я, наконец, возвращаюсь к друзьям за стол, они с тревогой интересуются:

— Валь, ну ты куда пропала, мы уже поели?

— Да там просто столовые приборы закончились, ждала, когда принесут чистые, — придумываю на ходу и сажусь есть уже холодный обед, стараясь не глядеть в глаза ребятам.

— Ну хорошо, мы тебя подождём. Ешь, не торопись, — по-доброму говорит Машка, а я отодвигаю тарелку в строну и встаю

— Да что-то не хочется, пошли лучше, а то на английский опоздаем.

Сходила, блин, за вилочкой. Ну кто бы мог подумать, что этот короткий путь от стола до стойки со столовыми приборами окажется полон приключений.

Рафальский.

— Все, закругляемся, — слышу свисток и громкий голос тренера, — надеюсь все помнят, что у нас завтра выездная игра со Сталью? Автобус будет отправляться от дворца в 7:00, всем прибыть за пол часа, чтобы мы никого не искали. Все, кто собирается добраться самостоятельно, предупредите заранее, а сейчас все в душ.

Я, как и вся команда, покидаю лед и спешу в раздевалку, по пути меня догоняет Дрон и невесело спрашивает:

— Раф, ты уже в курсе, что у клуба большие финансовые проблемы?

— В курсе, второй день уже загоняюсь по этому вопросу, — недовольно морщусь и вытираю рукавом пот с носа

— Может нам не стоит жопы рвать на региональном турнире, все — равно же скоро придётся коньки на гвоздь повесить?

— Дрон, а жопу рвать не нужно ни при каких условиях, иначе как ты будешь калитку защищать, а вот выложиться по полной завтра на игре — обязан.

— Очень смешно, а ты хоть знаешь, что отец Архипа хочет выкупить нас и стать новым спонсором?

Поражённый информацией я останавливаюсь ненадолго и смотрю Дрону в лицо, чтобы убедиться, что он не прикалывается. Парень говорит серьёзно, а вот меня начинает штормить от такой новости, но я стараюсь не подавать виду.

— Откуда инфа?

— Да так, птичка напела, — уходит от ответа, — кажется, Кириллу Архипову снова удасться влезть в команду

— Ага и снова без вазелина, — бросаю сквозь зубы и тут же надеваю маску безразличия, шутливо хмыкаю, — Дрон, ищи плюсы, сейчас мы играем на голом энтузиазме, а там нападающий будет на допинге, а это совсем другая скорость.

— Блин, Раф, я серьезно

— Я тоже, Дрон, не парься, мы не в бане. Слышал что Михалыч сказал, всем в душ, вот иди и полощись, а на счёт Архипа я постараюсь все узнать.

Из раздевалки мы выходим вместе с Гороховым, идём вдоль коридора и выходим в холл, где подпирает стену Юля Новожилова, главная, в нашей группе поддержки. Именно для неё я когда-то открыл свою душу и позволил пробраться немного глубже остальных и именно она, запустив в меня нож предательства, превратила мое сердце в холодный камень, который теперь навсегда закрыт для новых чувств.