— Начали вы великолепно, я решил поддержать. Да и этот аппарат, — Блум хлопнул рукой по борту «Абрамса», — надо было задействовать.

— А что с ним?

— Аккумуляторы почти на нуле, а больше половины систем электрические. Топлива с запасом, а батареи все.

— Печально.

— Согласен, так что хоть так пользу принес. Жаль, что придется взрывать.

— А использовать, как огневую точку?

— Майор, вы же понимаете, что в таком качестве он продержится пару минут. До первой атаки дронов. Странно, что их пока нет.

— Думаю, что скоро появятся, как загрузятся боекомплектом. На стадион все угрохали.

— Возможно. Вы можете сказать, куда направляетесь, майор?

— Возвращаемся домой с задания. А вы?

— Проверяли состояние законсервированной техники. Тоже можем возвращаться.

— Надо проверить дома поблизости, — сказал Гектор. — Там могут прятаться внешние.

— Да и этих тварей лучше прикончить, — Блум показал на зверо-людей.

— Верно. Не хотелось бы нарваться на них, когда будем сюда возвращаться.

— Серьезно? — Блум внимательно посмотрел на него.

— Что «серьезно»? — не понял вопроса Гектор.

— Майор, вы считаете, что мы сюда еще вернемся?

— Не мы, а граждане, когда начнем восстановление…

— Какая херня! — Блум не отрывал от него взгляда. — Майор, война проиграна. Мы в жопе. Раздолбанная колонна — это локальный успех, но на их место придут тысчи новых.

— Предлагаете сдаться? — побагровел Гектор. Этот молодой армейский выскочка в одну секунду превратился в сраного пораженца и паникера.

— Нет, конечно, — в голосе подполковника слышались усталость и безразличие. — Не имеет смысла. Будем драться до последнего. Но шансов нет.

— Вы это говорите своим солдатам?

— Я им ничего не говорю. Они и так все видят.

Гектору захотелось сначала ударить Блума, а потом рассказать ему, что за Барьер отправлены группы с бомбами, которые повернут ход боевых действий, заставят врага отступить и оставить их в покое. Но он не имел права раскрывать эту информацию.

— Прекратите эту панику. Мы обязательно победим. У нас просто нет другого выхода.

— Чем? — Блуму, видимо, хотелось выговориться. — Винтовки против танков и дронов?

— У нас тоже есть танки, — Гектор повернулся к «Абрамсу», но Блум покачал головой:

— Можно сказать, что их нет. Мы трое суток проверяли места консервации: из двенадцати единиц сохранившейся техники к использованию пригодны четыре. И даже они под большим вопросом. Это не паника, майор, это просто трезвый взгляд на наши ресурсы.

Гектор молчал, борясь со злостью. Этот юнец не понимал, что не танки и дроны выигрывают войны и дают свободу, а решимость, храбрость и готовность применить самые жестокие меры для своей защиты. Он вспомнил Революцию, когда их было всего несколько тысяч, несколько тысяч солдат в чужой стране, несколько тысяч решительных мужчин и женщин, которые не позволили забить себя, словно бессловесный скот, когда от них решили избавиться.

Тридцать лет назад он вместе с другими, прошедшими процедуру модификации, стояли перед подобным выбором: сражаться за свободу и жизнь или умереть. Они выбрали первый вариант. Многие не дожили до победы, но ему и тысячам других удалось вырвать жизнь, удалось построить свою Республику, удалось вырастить детей. А Блум в силу возраста не понимал, что отчаяние и тяга к жизни легко заменяют бомбы и ракеты. Даже чертовы сирийцы и иракцы, с которыми ему пришлось воевать до Революции под американским флагом, бились против них с остервенением. И у них также не было танков, дронов и ракет, но имелось огромное желание строить свой мир.

— Полковник, пусть ваши люди прочешут левую сторону улицы, а я со своими — правую. Передвигаться лучше через здания. Внешние могут прислать авиацию.

— Клейст, — обратился полковник к механику-водителю танка, — оставьте машину, берите винтовки и — за мной.

— Да, сэр.

Гектор не стал спорить с этим решением Блума. Жаль, конечно, оставлять танк, но очень скоро он превратится в идеальную цель для авиации врага, а, может, внешние просто наведут на него через спутник ракету.

Блум со своими людьми двинулся в сторону бывшего судебного участка, находившегося в старой мечети. Гектор вспомнил, что Совет так и не пришел к решению, как именно поступить с ней. Половина хотела снести ненужное религиозное здание, а половина настаивала на сохранении хоть чего-то, связанного с историей. Его бы устроил любой вариант. Гектор не испытывал восторга от старинной архитектуры, но и вид мечети никак не задевал его чувства.

Он посмотрел вслед Блуму и его солдатам: такие же молодые, как и их командир. Он только надеялся, что в их головах нет этой обреченности, как у командира. Подполковник, видимо, совсем потерял веру в победу, что не побоялся высказать ему свое мнение. В некоторой мере это даже и хорошо. Скоро безысходность превратится в ожесточение, а человек, которому нечего терять, способен на самые невероятные поступки.

Гектор задумался: «А что терять мне?» Ответ пришел не сразу: дочка выросла, с женой он давно развелся, работу свою хоть и любил, но уже наступал такой возраст, что он начал подумывать о выходе на пенсию. Он, правда, не совсем представлял, чем будет заниматься в свободное время, но тут началось вторжение, и эти мысли перестали его беспокоить.

Гектор увидел, что в их сторону устремилась одна из тварей, поднял винтовку, нажал на спусковой крючок, и существо, когда-то бывшее человеком, рухнуло на землю с пробитой грудью. Он же подумал, что и у внешних не все так хорошо с желающими воевать, если они начали использовать подобных существ.

Павел усмехнулся:

— Внешние решили устроить здесь испытательный полигон. Присылают всякое дерьмо.

Гектор подумал, что прав, скорее, его боец. В Сирии им тоже командование выдавало опытные образцы снаряжения, работу которых следовало оценить. За тридцать лет многое изменилось в мире за Барьером, но некоторые вещи остались такими же, как и прежде.

Глава 32.

Бернар.

Бернару не так легко удалось сдержать желание прийти на помощь, попавшей в засаду колонне. Он колебался, испытывая самый настоящий стыд, когда слышал очередной взрыв гранаты или длинную автоматную очередь. Но доставить Джеки на базу целой — гораздо важнее, раз у нее есть еще ценная информация.

Откуда здесь взялись вампиры, и как они не наткнулись на них, он понятия не имел, но на войне возможны различные ситуации, так что удивляться случившемуся он не стал. Бойцы с заметным удовольствием услышали его решение: ввязываться в драку с непонятной перспективой им не хотелось. Бернар подумал, что эта операция должна стать его первым и последним контрактом: превратиться в такого же циника, для которого важны только деньги, он не хотел. Хотя, такая мысль попахивала самообманом: не нуждайся он в деньгах, то вряд ли бы добровольно принял участие в этом крестовом походе. И все же его немного согревало осознание того, что внутренне он не согласен с таким циничным подходом.

Но даже если отбросить взаимовыручку и боевое товарищество в сторону, у него имелся приказ доставить информатора в штаб, и у этого приказа — высший приоритет.

Бернар быстро изучил обстановку снаружи через данные спутников и нахмурился: кровососы попали сюда, избежав обнаружения. Родной для них город, знают, где проходят коммуникации — с этим понятно. Теперь ему предстояло придумать новый план эвакуации.

Через узкую щель между створками входной двери он наблюдал за развернувшимся сражением. Хотя и сражением его назвать не получалось: уничтожение колонны по классической схеме. Даже странно, что нападавшие не смогли уничтожить один броневик, но тут, скорее всего, сыграло роль отсутствие достаточного количества противотанковых ракет.

Он решил, что им стоит отходить через разрушенную церковь по направлению к базе. Связался с дежурным офицером, сообщил о ситуации и своих планах и попросил выслать координаты точки, где их смогут встретить. После этого на некоторое время связь с базой прервалась. Он не поверил, когда разговор прервался, а на экране планшета появилось уведомление, что отсутствует соединение.