— Ожидаемый ответ, — на ее красивом лице мелькнула тень раздражения. — Но логичный.

Она повернулась к Солано:

— Рассказывай, Виктор, как там, за Барьером?

— Жить можно, — ответил Солано.

— Но ты решил вернуться.

— Решил. Я ушел без пенсии, так что на что-то нужно жить. И еще: ублюдки из Совета заплатят за то, что убили мою мать.

— Этих тварей, — неожиданно Джеки стала очень эмоциональной, — вообще нужно повесить за яйца. Они просрали наш шанс на нормальную жизнь, просрали наше будущее. Уроды решили наделать бомб, хотя Республика могла еще лет пятьдесят жить за счет поставок энергии. За это время, может, придумали бы способ избавить нас от чертового гена. Но, скоты, решили, что пора расширяться. И теперь мы гибнем из-за идиотского решения делать сраные бомбы.

— Скажи мне, а ты давно стала работать на внешних? — спросил Солано.

— Как только узнала, что Совет просрал топливо. А узнала я об этом раньше, чем ты. Я уже тогда поняла, чем все закончится, поэтому решила, что надо готовить площадку для отхода.

Бернар с интересом слушал разговор двух предателей. Не каждый день представится такая возможность. Он не очень хорошо знал историю Солано, только то, что его пыталось убить руководство, когда он влез в какое-то расследование. Собственный опыт Бернара подсказывал, что такое вполне могло случиться. Ему самому пришлось уйти на пенсию из-за конфликта с командованием, которое пыталось повесить на него всех собак. А вот Джеки только сейчас озвучила свою позицию, но он не верил ей на сто процентов: женщина, управлявшая наркоторговлей не настолько идеалистична.

— Я поняла, что итог для нас, граждан Республики, в любом случае будет печальным, поэтому решила ускорить процесс, да и за Барьером я хочу оказаться с деньгами, а не с голой жопой, как ты, Виктор.

— В вопросах планирования, дорогая, ты всегда была на высоте, — согласился Солано, — и да. За Барьером тоже не все так просто. Но лично меня там не пытались убить.

Бернар не стал говорить вампиру, что он ошибается. Люди, а кровососы, хоть и не совсем люди, но все же люди, везде одинаковы. Везде есть попытки свалить ответственность на другого, найти козла отпущения, заставить постороннего человека платить по своему счету. Но есть и хорошие люди, иначе чертов мир давно бы превратился в ад. Бернар иногда задумывался: а вот он какой — хороший или плохой? Но его подобные мысли только смешили: не очень он понимал такое самокопание.

Джеки внезапно громко заявила:

— Солдаты, когда мы выберемся отсюда, то я дам каждому по двадцать тысяч евро.

— Ого! — присвистнул Шарль. — тебе сказать номер кошелька?

— Наличные, солдат, наличные, — улыбнулась Джеки. — у нас тут, как вы знаете, цифровые деньги не очень в ходу.

Бернар не знал, как поступить, и решил промолчать: в обещании награды он не видел ничего хорошего, но и возражать против этого глупо. Да, в конце концов, они сейчас рискуют за меньшие деньги. Главное, чтобы никто из бойцов не додумался, что можно отобрать у женщины все, что она имела. Он непроизвольно бросил взгляд на ее сумку и понадеялся, что такая идиотская мысль никого не посетит. Они все же больше солдаты, чем бандиты.

Мочевой пузырь дал о себе знать, и он, поморщившись, направился к месту, которое сам и определил, как туалет, однако за несколько метров остановился и позвал Шарля:

— Прикрой меня, я все же на улице это сделаю.

Наемник усмехнулся, и открыл ближайшую дверь. Утреннее солнце почти полностью разогнало тьму, но затянутое облаками небо придавало рассвету мрачный оттенок. Бернар посмотрел на планшет: никакой активности вокруг — и вышел наружу. До него сразу донесся грохот далеких взрывов: стены ветхой по словам Джеки мечети хорошо задерживали звуки снаружи.

Возле выхода нашел что-то вроде сточной канавы и помочился, надеясь, что никто его не заметит. Хотя вряд ли кто-то будет пережидать холодную ночь в развалинах церкви, которые начинались в нескольких метрах от мечети.

— Командир, теперь ты меня покарауль, — попросил его Шарль, когда Бернар подошел к двери.

— Конечно.

Наемник справил нужду быстро и так же быстро зашел в здание. Бернар последовал за ним. Мухаммед подошел к сыну Джеки и показывал ему как устроена винтовка. Мальчик слушал внимательно, с интересом, но не тянул к ней руки и не просил подержать. Бернару поведение ребенка показалось странным: у парня или стальные нервы или он просто находится в состоянии шока, который организм компенсирует чудесным спокойствием. Но дело оказалось в другом:

— Солдат, покажи ему лучше планшет или комм. Оружием ты его не удивишь.

— Может, он и стрелять из него умеет? — с ухмылкой спросил наемник и получил неожиданный ответ.

— Умеет, и даже лучше, чем я. Только для винтовки ему нужна распорка с ножками. С рук тяжеловато будет.

Бернар никак не мог понять эту женщину: она что специально растила из сына какого-то боевика? Или она так пыталась подготовить его к будущей жизни? Понятно, что большинство мальчишек тянутся к оружию, так как им это интересно, но далеко не у всех есть к нему свободный доступ. Хотя он тут же вспомнил Африку, где десятилетние пацаны могли вполне сносно стрелять из автоматов. Иногда они стреляли и по ним, по французским солдатам.

Наемник протянул мальчику комм и начал что-то показывать. Солано спросил у Джеки:

— Не рановато ты его с оружием познакомила?

— Я не специально. Честно, думала вообще обойтись без этого, но тут началось вторжение, вот я и подумала, что все же стоит немного познакомить его с ним. Он — мальчик спокойный и умный, так что быстро освоился. Но особой тяги к «стволам» у него нет. Вот электроника — это да. Только дай. Но многое я достать не могла, а то, чт о доставалось зачастую не работало наполовину: у нас ведь нет Сети.

— О, тогда ему за Барьером очень понравится.

— Я тоже на это надеюсь. Жаль только, что я внуков понянчить не смогу.

Джеки произнесла это спокойно, без надрыва. Солано пожал плечами:

— Не мы с тобой в этом виноваты. Не мы выбирали.

— Да. Не мы. Но у нас был шанс, хоть и небольшой, все исправить, но Совет его…Впрочем, смысл ныть по этому поводу? Все уже случилось.

Бернар вернулся к своему стулу и связался с дежурным офицером:

— Как дела на стадионе?

— Взят под контроль, сейчас идет работа по деактивации устройства. Спасибо вам за информацию. Минут через двадцать руководство определится с тем, как вам действовать дальше.

То, что стадион отбили и «грязная» бомба перестала нести угрозу — это хорошо, но это также означает, что скоро кровососы смогут прислать на их поиски больше солдат. Он через спутниковое наблюдение узнал о местонахождении той поисковой группы, что шла к ним с севера и не поверил в удачу: они уже побывали в доме Джеки и теперь направлялись по маршруту, по которому группа Бернара прибыла туда, то есть в противоположную сторону. Одной проблемой на некоторое время меньше.

Когда он поднял голову от планшета, то заметил, что все наблюдают за ним, ожидая новостей. Он не стал играть в молчаливого мудрого командира и кратко доложил им обстановку, добавив:

— Но вы все опытные бойцы, так что понимаете, что нельзя расслабляться.

Это он сделал зря. Последовал дружный смех. Не те люди оказались рядом, кому следовало об этом напоминать.

В наушнике раздался голос дежурного офицера:

— Командир, у меня хорошие новости. Через сорок минут мимо вас пойдет наша колонна. Они вас подберут. Мы с воздуха обеспечим безопасный коридор.

— Откуда они двигаются?

— Отводим от стадиона. Там все закончено. В колонне грузовики, поэтому им нужно нормальное дорожное покрытие. Маршрут мимо вас, так что ждите. Скоро вернетесь.

Он сообщил об этом остальным: возвращаться в машине явно будет удобнее, чем пробираться пешком. Бернар на планшете переместился к стадиону и через три минуты увидел, как в их сторону выдвинулось четыре бронемашины и пять длинных грузовых фур. Он попытался понять, что может быть внутри них, но сразу не смог. Подсказал заглянувший через плечо Отто: