Многоземельное Величество оказался один в темноте пустой камеры.

— Дурак ты, папаша! — выкрикнул он погромче, что бы тесть хорошо расслышал — И шутки у тебя дурацкие!

Но из — за двери никто не ответил.

— А ну и хер с тобой! — обозлился Многоземельный Король на тестя — Ладно, где тут миллионы сокровищ?

Он вытянул вперёд руку с хрусталиком, освещая пространсто перед собой, но, вопреки ожиданиям, ни гор драгоценных каменьев, ни сложенных штабелями золотых слитков, он не увидел, только две пары голых нар и больше ничего.

Его Величество протиснулся в узкий проход между нарами и, став на четвереньки, заглянул под нижние — может там найдутся пачки долларов?

Долларов под нарами не оказалось, да и не только долларов, никаких других валют, тоже, не обнаружилось.

Зато там было ведро.

— Ну тут уж, внутри, точно, должно быть что — то ценное! Не зря же его в эту жестяную штуку спрятали, — подумал Король и запустил руку в ведро, оно оказалось до краёв заполнено какой — то рыхлой субстанцией — Ага! Хитрый папашка спрятал драгоценности на дне, не иначе! — догадался Король и засунул руку по самое плечо, шаря пальцами по дну, но, как это не невероятно, ничего ценного так и не нашёл — Гадский папа! — выругался августейший и вытянул руку из ведра, она вся пыла облепленна тем сортом шоколада, который ему довелось попробовать в первый день своих странствий, так что во второй раз он не стал кушать эту сладость, которая к тому же сильно резала по органам обоняния.

Король, сперва, отёр руку об угол нар, а, потом, протёр подолом тоги.

— Вот же папаша — негодяй, — пробурчал Король — что он себе удумал? Что за игры? Если он думает, что это поможет ему сбавить цену, то он глубоко ошибается, он мне ещё и компенсацию заплатит за эти шуточки!

Он вернулся к двери и толкнул её, но тщетно, она была надёжно заперта.

— Эй, папаша! — крикнул Король Мнгоземельный и в его голосе было слышно нароставшее раздражение — Отпирай, старая сволочь! Если ты хотел меня обмануть, то тебе ничего не удалось! Я всё понял, я раскусил тебя! Меня так легко не проведёшь! Я не лыком шит! — он ударил в дверь ногой и грохот удара прокатился по коридору — Я знаю, что здесь денег нет, меня на мякине не проведёшь! Мне, начинает казаться, что это, вообще, не деньгохранилище! Открывай, мерзавец! Я тебе уши — то надеру! Я тебе покажу, как со мной шутки шутить! — и он обрушил град ударов на ни в чём не повинную дверь, перемежёвывая грохот ударов отборнейшей трёхэтажной бранью.

Король бился так минут десять, на лбу его, уже, выступила испарина, а голос стал сиплым от криков, когда он, наконец, услышал топот ног по коридору.

— А! — возликовал Король — Бегишь! Испугался! Мало испугался! Сейчас ты меня узнаешь!

В камере, под потолком, загорелась лампочка, осветив грубый бетонный мешок жёлтым тусклым светом.

Замок, открываясь клацнул и Король сам подталкивал дверь, помогая открыть её поскорее. У него, уже, руки чесались наотвешивать тестю хороших пощёчин, что бы, впредь, не забывал с кем имеет дело!

— Готовь рожу, старая скотина! — воскликнул Многоземельный, вырываясь в коридор, но, тут, совершенно неожиданно для себя, он лоб в лоб, столкнулся с, недавно виденным, человеком в капюшоне — колпаке и кожанном фартуке, а за его спиной, как успел заметить Его Величество, толпились, ещё, какие — то люди, все в масках.

— Где папаша? — заорал Король на капюшоноголового, раздосадованный тем, что приходится иметь дело с хлопами и, не в силах дождаться ответа, занёс руку, что бы выдать призренному пощёчину, но тот опередил движение монаршей руки и пнул агустейщего в живот подкованным сапогом.

Король Многоземельный, хоть и был здоров, словно медведь, но от неожиданности, рухнул на спину, как тюк соломы.

— Лежать! — заорал капюшоноголовый, сопровождая приказ ударами тяжёлых сапог по нежным телесам августейшего.

Тут, Его Величество, как — то, нутром, понял, что лучше не спорить, и вытянулся на холодном грязном полу, сложив руки по швам, но это мудрое решение ему не особо помогло. В камеру, толкаясь и спотыкаясь, набились коллеги капюшоноголового и, не найлдя себе занятия лучше, принялись молотить по растянувшемуся Королю резиновыми дубинками. Единственное, что тот смог сделать в сложившейся ситуации — это повернуться к нападающим спиной, выставив солидный королевский зад, как щит.

— Сколько тебе заплатили!? — требовал капюшоноголовый, орудуя дубинкой — Говори сколько тебе заплатили!? — при этом он крыл матом, не хуже, чем это делал сам Король Многоземельный.

Вопрос, естественно, поставил Его Величество в тупик. Жадный и хитрый тесть не заплатил ему ни копейки! Так что подобный вопрос можно было расценить, только, как форменное издевательство.

— Мне ничего не заплатили! — возмущённо орал Его Величество, закрывая руками голову — Ни гроша!

Полученный ответ не убедил истязателей и они продолжили метелить мягкие, как пух, откормленные бока государя.

— Сколько тебе заплатили! Признавайся! — настаивали они на своём.

— Не заплаченно мне! — кричал Король — Я никаких денег в глаза не видел!

— Врёшь! — резиновая дубинка опустилась на косматую королевскую голову, придавая больше весомости словам — Ты проплачен иностранной агентурой! Засланец — подосланец! Тебя обучили на секретной базе по подготовке диверсантов и забросили в нашу страну, что бы расшатывать и раскачивать!

Услышанное привело монарха к неутешительному выводу о том, что пытаться что — либо доказать этим шизофреникам, абсолютно, напрасно, а голова может не выдержать, проще, всё — таки, признаться.

— Тысячу! — закричал Король Многоземельный первое число, которое взбрело ему в голову, в надежде, что побои прекратятся.

Но Короля постигло жестокое разочарование, дубинки и дальше продолжали обрабатывать несчастное королевское тело.

— Миллион! — выкрикнул Король, надеясь, что, может быть, увеличение полученной им суммы прекратит экзекуцию.

Опять не помогло. Избиение продолжалось, но требования, несколько, изменились:

— Где деньги! Говори, где деньги! — вымогал капюшоноголовый, сопровождая каждое слово ударом резинового демократизатора.

— А вам зачем? — только и нашёлся, что ответить Король.

Подобный ответ раззадорил команду садистов по — сурьёзному, промежутков между ударами не стало совершенно. Его Величество понял, что если он быстро что — нибудь не придумает, то он весь треснет, как перезревший арбуз.

— За дворцом! — завопил он, ляпая первое, что приходило на ум — За левым крылом, там высокая липа, под ней я деньги зарыл, если из окна смотреть — с правой стороны, возле большого корня, я там заметку поставил в виде крестика!

Побои прекратились.

— Раскололся, гнида! — торжественно провозгласил капюшоноголовый, его коллеги выпрямились и, даже, постаскивали маски, утирая, покрывшиеся испариной, лбы.

Довольно смеясь и поздравляя друг друга крепкими рукопожатиями они, по очереди, стали покидать камеру с распластавшимся по полу Величеством, которое еле дыша, раскинуло, покрывшиеся фиолетовыми кровоподтёками руки.

— Но гляди мне! — предупредил капюшоноголовый — Если ты нам соврал, то мы вернёмся и, тогда, живые позавидуют мёртвым.

Угроза не оказала на Короля никакого действия, когда они там вернутся — это, сейчас, меньше всего волновало монарха, никакого «потом» для него, уже не существовало, было только одно безумное и вечное «сейчас». Всё королевское естество требовало прекратить избиение немедленно, любой ценой, он бы отдал своё Многоземельное Королевство, если бы оно у него было, лишь бы прекратить эту пытку. А то, что они потом вернуться, это, уже, не имело значения, в будущем Короля не было, он превратился в самое примитивное животное, у которого не существует прошлого и грядущего, есть только настоящее…

Лампочка погасла и камера, вновь, погрузилась во мрак. Но так, Королю стало, даже, лучше, ему казалось, что глаза болят от электрического света и, как — будто, он жжёт саму кожу. Король сделал несколько глубоких вдохов — вроде рёбра целые, не зря он нагулял столько жировой прослойки, такую не каждый пистоль прострелит. Величество опёрся на руки и попытался встать, но качественно отбитые ноги не слушались и, самое большее, что ему удалось — это встать на четвереньки. Он решил попробовать доползти до нар, лежать на доске, всё же, лучше, холодного, мокрого бетонного пола. Сделав всего пару движений, монарх врезался головой в острый угол нар, и казалось бы, это лёгкое столкновение, но оно, мгновенно, отразилось болью во всём избитом теле и Король тихонько замычал.