Пани Беата попросила у её родителей разрешения делать подарки маленькой Юлии. Всё-таки девочку назвал её сын. В честь её матери. Так у Орловых появилась ещё одна родственница, которой они всегда были рады. Но в Варшаву Ксения Орлова больше никогда не приезжала.

Друзья, честно вам скажу, после написания этой главы я лежала пластом сутки. И плакала всё время, пока придумывала, писала и вычитывала. Автор всегда проживает все эмоции героев. И мне безумно жаль Леслава и его отца.

31.

Ксюша плохо помнила свои последние школьные месяцы. И свой первый чемпионат России тоже. Она практически превратилась в биоробота. Ела еду, не чувствуя вкуса. Училась, не получая удовольствие от процесса. И танцевала с маской на лице. Каждый раз проходя сквозь строй осуждающих её людей. Мол, как же так, у тебя жених погиб, а ты улыбаешься.

Мысль, что Леслав хотел, чтобы она была счастлива, грела и давала силы. И настойчивые просьбы Беаты не замыкаться в своём горе и двигаться вперёд обнадеживали. Вся большая семья сомкнулась вокруг неё плотным кольцом, не давая сидеть на месте и погружаться в болото горя. Игорь не отходил от сестры.

И всё же она выбирала минуту поздно вечером. Доставала из шкатулки кольцо, сжимала в ладони. День за днём боль уходила. Очень медленно, но стальной обруч отпускал сердце.

На чемпионате они впервые были в финале. В свои неполные восемнадцать. Кирсанов, вон, только в двадцать три года стал финалистом.

На выпускной ребята сделали показательный номер. Вышло неловко. В их школе базировалась другая студия бального танца. Те подготовили выступление для выпускников. Вышли, станцевали. Орловы похлопали им из зала.

А потом объявили, что танцуют выпускники. И назвали фамилию. Руководитель местной студии схватился за сердце. Взглядом заметался по залу. Среди мирно сидящих родителей выпускников обнаружил чемпионов России и профессиональных танцоров Владимира и Жанну Орловых. А потом на площадку вышли Игорь с Ксенией. И сами ребята поняли, что лучше б местные перед ними не выходили. Только расстроились. Настолько сильно отличался уровень.

Выручил, как всегда, Володя. Подошёл за кулисы, поблагодарил руководителя и танцоров за прекрасное выступление. Сгладил, как мог.

К моменту, когда надо было выбирать, куда подавать документы, Ксения была почти вменяема. Новость, что она поступила в МГУ не вызвала в ней никаких особенных эмоций. Больше были рады бабушка с дедушкой, которые ещё преподавали там на филологическом факультете.

Из Ксюши будто вынули какую-то деталь. Учёба без брата рядом шла тяжело. Лекции по фундаментальным дисциплинам не укладывались в голову. Усилием воли Ксюша готовилась к семинарам по философии, общей психологии и физиологии. Способность быстро читать и перерабатывать большие объёмы информации никуда не делась. Творческие же работы совершенно не получались. Был момент, что Жанна писала за дочь несколько эссе.

Игорь без труда поступил в Инженерно-строительный, на архитектуру. Туда, где когда-то учился и потом преподавал их отец. С его практическим опытом реального проектирования и колоссальной поддержке учиться было гораздо легче.

Жизнь всё-таки кое-чему его научила. Теперь он старался открыто не выказывать преподавателям свои обширные знания. Не демонстрировать превосходство. Хотя ему порой казалось, что это он может научить препода, а не препод его. С однокурсниками получалось общаться гораздо больше, чем в свое время с одноклассниками. Ведь не было рядом его замыкающей круг половинки. Впервые они учились далеко друг от друга. И за день успевали соскучиться.

Источником энергии, который их не разочаровывал, оставался танец. В движении можно было скинуть напряжение, сомнения и тревоги. Телом прожить негатив, выплеснуть наружу в трансформированном виде. В такие моменты их танго становилось агрессивным и скоростным. Встать у них на пути было бы травмоопасно. А медленный вальс получался почти экспрессивным. И в этом была особенная красота.

32.

То ли тихая отстраненность Ксении, то ли её фарфоровая хрупкая внешность, а может всё вместе стало магнитом для мужчин. Именно тогда, когда ей совсем не хотелось, чтобы кто-то её выделял и уж тем более ухаживал за ней.

В танцевальных залах перед такими ухажерами моментально вырастал Игорь, мягко объяснял, что к сестре лучше не приставать, но в университете Игоря рядом не было.

Сначала в буфете Ксюша поймала на себе липкий взгляд мужчины в возрасте. Когда твои родители всего на семнадцать лет старше, то мужчина под сорок воспринимается совсем старым. А это ещё и смотрел так, будто уже раздел. Девочки из Ксюшиной группы тогда еще обсудили его с ног до головы.

Выходя из здания после занятий вместе с подругами, Ксюша поняла, что этот человек шёл следом. Подумала, показалось. Но и на следующий день мужчина следовал за ней от самого университета. Из таксофона Ксюша позвонила домой, попросила брата, если он свободен, приехать за ней к метро.

— Представляешь, тип какой-то с нашего психфака до Чистых прудов за мной ехал, потом в поезд на нашей линии не успел. Я боюсь.

— Что за тип? Работает у вас? — Игорь забеспокоился, — Давай-ка я тебя завтра прямо из универа заберу. И посмотрим.

Тип оказался из пугливых. Ему хватило пары дней, когда после занятий Ксюша скатывалась с лестницы в объятия крепкого высокого парня. И больше, как ни странно, он Орловой не попадался. Может это был кто-то из аспирантов-заочников. Или из командировочных.

Потом относительно молодой преподаватель с кафедры философии стал проявлять к ней интерес. Оценку за письменную работу поставил неудовлетворительную. Хотя работа действительно была слабовата, на неуд Ксюша была не согласна. Сама пришла на кафедру узнать, что именно она не так написала.

— Вы, Орлова, на моих занятиях совсем не стараетесь, — преподаватель поднялся из-за стола и встал рядом с Ксюшей.

Она сделала шаг назад.

— Александр Владимирович, я работаю. Все семинары посещаю. Все письменные работы выполнены, — Ксения старалась говорить ровно, но голос предательски дрожал. Она уже пожалела, что пришла. Потому что мужчина тоже сделал шаг. В её сторону. Опять оказался близко.

— Вам, Орлова, не помешают дополнительные занятия. По четвергам, скажем.

— Я не могу по четвергам, — ещё шаг и она уперлась спиной в шкаф.

— Придётся смочь, если хотите аттестоваться. Пара занятий Вам не повредит, — шаг, и он опять возвышается над девушкой.

— У меня чемпионат России скоро, я не могу, — слабым голосом пыталась возражать Ксюша.

— Чемпионат? — поднял бровь мужчина.

— Я танцую.

— О, как интересно. Танцуете, значит. Не пудрите мне мозг, Орлова, танцы, чемпионаты. В четверг. В девятнадцать, — и он уже протянул к ней руку.

Ксюша нырнула вниз под его рукой, выскочила с кафедры, помчалась в туалет. Её колотило. Щеки горели. Ноги были ватные.

Девочкам из её группы нравился этот Александр Владимирович. Но ей было неприятно его повышенное внимание, его сальные намёки. И шантаж этот уже не в какие ворота!

— Что от тебя Глебов хотел? — уже в гардеробе Ксюша столкнулась со своей одногруппницей Лилькой Пономаревой.

— Занятия, говорит, надо дополнительные, — буркнула Орлова.

— Ого! Ты склеила самого Александра Владимировича Глебова?

— Никого я не клеила. Даром он мне не сдался!

— Ох, зря! Видный мужик. Жаль, что преподы нынче мало зарабатывают. А то я бы сама им занялась.

У Ксении было гадко на душе. Что ж такое с ней, раз мужчины проявляют к ней интерес таким странным образом. Снова вспомнился Леслав со своими длинными нежными письмами. А ведь он мог быть куда более настойчивым. И она бы сдалась. Но нет. Её Леслав так не поступил. Теперь даже жалко, что ничего у них не было. А эти…

В невесёлых мыслях она добралась до дома. Хорошо, что папа ещё не уехал на вечерние тренировки.