— Вот, Витя, и как с ней бороться-то? — Майор уныло посмотрел на меня. — И зачем я ее вообще с собой взял?..

— А затем и взял, чтобы глупостей не натворить! — Отрезала Валя. — Витя, посмотри за ним, чего доброго и правда поплавать соберется. Я сейчас приду. — Она встала, и пошла в домик.

Майор и правда, был уже не в тех кондициях, чтобы совершать заплывы. Я, если честно, тоже. Пошатывало. Присел рядом с Брекманом.

— Виктор, ты, вроде, мужик нормальный. Вальку не обижай, ладно? Порву за сеструху!.. — Я не спорил. По себе знаю, когда состояние оставляет желать лучшего, много чего лезет в голову. И, понятное дело, на язык.

— Повезло тебе с сестрой, Володя.

— Повезло, угу… Мои ее удочерили. Мать у нее давно умерла, а когда и отца… Папка с ним служил, ну, и… Ей тринадцать было. Она после этого никуда, кроме армии, не хотела идти. Отомстить — вот ее смысл жизни. Девки в куклы играют, на парней засматриваются, а она — в тир. Стреляет лучше меня. Хоть из ПМ, хоть из Калаша. Хоть ты ей гранатомет дай, белку в глаз…

— Ты тоже неплохо стреляешь — незаметно подошла Валя. — Особенно, если в упор! Пошли, я тебе постелила, а то так и завалишься у костра. Витя, помоги мне его поднять.

Благополучно доставив майора в домик, мы вышли на крыльцо.

— Много он тебе наболтал?

— Да нет, просто приказал тебя не обижать, дескать — порвет.

— А в этом можешь не сомневаться. Порвет. — Она засмеялась. — Наверное, и про родителей рассказал, да?

— Ну…

— Витя, время лечит. Да, мама Лена и папа Виталя, Вовкины родители, меня удочерили. Да, я хотела, и хочу отомстить. Террористам. Но… Я не знаю конкретных имен.

Она взяла меня под руку, и мы пошли к воде, в которой отражались звезды.

— Потому и замуж не иду, хотя звали. И зовут. Ну, вот представь, что это за семья будет, если я мотаюсь по командировкам, а муж дома? Или, хуже того: он офицер, я офицер, его — в Новосибирск, меня — в тот же Дагестан…

— Так ведь можно перевестись, ну, в штаб, или вообще…

— Не хочу в штаб. Там одни клуши. Я же не секретарша, я снайпер. И, говорят, неплохой. Моё место не в штабе, а в поле, на позиции. А если вдруг — забеременею? Кто меня на операцию возьмет? Тут же выгонят в тот-же штаб. А если ребенок будет, то я и сама никуда не пойду. И что тогда делать?

Я понимал, что Валентина, скорее всего, говорит всё это только потому, что пила с нами, может, и не на равных, но прилично. И старался ничего не советовать, и ни от чего не отговаривать. Мы просто стояли у воды, и разговаривали. Обнимали друг друга за талию, но, скорее, по дружески. Ей надо было выговориться, просто выговориться. чтобы было легче думать, и принимать решения. Она вздохнула.

— Вить, ну вот что мне делать? Да, я хочу семью, хочу любимого мужа, хочу детей, но я должна отомстить мрази, которая убила отца.

— Валя, решать тебе. Но я думаю, что тот, кто убил твоего отца, раньше, или позже, свое получит. Не от тебя, так от кого-нибудь другого. А ты, не зная, кто он, можешь всю жизнь потерять на его поиски. И не найти. И что тогда? В сорок лет, знаешь-ли, поздно будет думать о семье и детях. Выйдешь в отставку. по выслуге, и… Что? Всю жизнь провела в полях, на операциях, с которыми и без тебя справятся. Валь, ты извини, но я думаю, что ты теряешь время. Ну не знаю я, как объяснить, не умею.

Она глубоко вздохнула.

— Вот и Вовка то-же самое постоянно талдычит, и мама Лена… Папа Виталя махнул рукой, и сказал — сама разберешься. А я не могу. Не могу!..

Потом мы целовались, на берегу. Под луной и звездами. Она была до слез расстроена, я попытался было утешить, и… Ну, как-то само оно так вышло. А потом пошли в домик, спать. И не подумайте чего, мы просто пожелали друг другу спокойной ночи, под раскатистый храп майора, легли, и уснули.

Утром меня разбудил крик Брекмана. “Подъем, сони! Приготовиться к водным процедурам!” Вот ведь черт… Я продрал глаза. Голова напоминает кочан капусты, во рту кошки отметились, как всегда, после таких возлияний. Валентина, в халате, сидела за столом, и пила кофе: характерный аромат витал в воздухе.

— Проснулся, Вить? — Улыбнулась она. — Вовка мертвого разбудит, если решит, что так надо. Вставай, сейчас кофе тебе налью.

После кружки крепкого, черного кофе, куда Валя капнула несколько капель коньяка, я решил, что жить пока еще можно. Потом мы купались. Плавали, валялись на траве, травили анекдоты. Дружно забыли про спиртное: никто, ни Брекман, ни, тем более, Валентина, в сторону бутылок даже не смотрели. У меня тоже не возникало такого желания. Девушка, с утра, пожалуй была чуть больше задумчива. Володя, как и вчера, шутил и смеялся, но периодически поглядывал то на меня, то на сестру. Думал ли он что-то про нас с Валей, осталось загадкой, вопросов он нам про вчерашнюю ночь не задавал. Зато о своем предложении вспомнил, как только мы, наплававшись в озере, разлеглись на траве.

— Ну, Виктор, что решил? Ты с нами, или смущает чего?

— Вообще, как-бы, пока всерьез не думал, но, в принципе, можно попробовать. — Ответил я. В самом деле, фактически Володя предлагал мне играть, и получать за это деньги. Практически — на халяву, ежедневные отчеты — не в счет. А это будет значить, что на вахту ездить мне больше не придется.

— Вот и славно. Так, братцы-кролики. У нас еще пара часиков, не больше. Потом завезем Витю, и — в Тагил. Наслаждайтесь природой!

Мы честно наслаждались. Еще раз поплавали, позагорали. То, что порыбачить не удалось, никто не вспоминал.

На обратной дороге все, по бОльшей части, молчали. Расставаться всегда не очень весело, правда?.. Подъехали к дому. Майор вручил мне, написанный еще по дороге, адрес, куда следовало обратиться завтра. Луначарского, Дом офицеров, кабинет, капитан такой-то… Пожали друг другу руки. Валя, неожиданно, выскочила из машины вслед за мной.

— Витя, покажи, где ты живешь. — И, в салон микроавтобуса — Володя, я ненадолго, пять минут!..

— Пойдем. — Несколько растерянно сказал я. — Поднялись, я открыл дверь. — Вот моя берлога.

— Вполне уютненько. — Валя с порога оглядела мое жилище, потом прижалась ко мне, и крепко поцеловала в губы. Кажется, почти сразу, с улицы засигналили.

— Витя, мы же увидимся в следующие выходные?

— Конечно. Но как тебя найти?

— Я у Вовки твой телефон возьму, и позвоню в пятницу, ладно?

— Конечно.

— Ну всё, пока-пока. — И она выскользнула за дверь, а я остался. Думаю, с дурацкой улыбкой на лице. Но если никто этого не видит. то кому какое дело?!.

Пятницу я ждал с нетерпением.

В понедельник, утром, сел на трамвай, доехал до перекрестка Ленина-Луначарского, и прогулялся пешком к ОДО. В Окружном Доме Офицеров нашел куратора проекта, поговорили, подписал договор. Капитан провел меня в небольшой зал, где предложил выбрать постоянное место. Два десятка игровых кресел, в комплекте с вирт-шлемами, и сенсорными перчатками. Честно сказать, разницы никакой: стоят себе в ряд. У каждого, рядом, столик, монитор, клавиатура. Ну, конечно-же, с простым офисным стулом у столика. Выбранное место капитан отметил себе в блокноте. Завтра, к девяти, я приеду сюда уже играть. Каждое утро мне будут ставить задачи, на что обратить внимание, как действовать.

Дома залез в игру. С этими шашлыками даже не знаю, чем закончилось наше наступление… База, казарма. Перс уже восстановился, и, видимо, никто его никуда не отправлял. Пошел искать информацию. Кругом — одни НПС, игроков не видно. Глянул по списку, Федуна, Самурая, Ганса, Непобедимого нет. Видимо, реал затянул. Оп-па, Миронов. Далековато, правда, но связь будет.

— Здоров, капитан.

— Кот? Давненько не пересекались! Как дела?

— Норм. Что у нас тут, с обстановкой? Я восстанавливался, сократили меня…

— Ага, в курсе. А обстановка… Их база пока держится. В основном, за счет игроков. Упертые, их десятка четыре осталось, но не сдаются. Да ты бери транспорт, подтягивайся сюда, больше нигде ничего не происходит. Может, у тебя идеи появятся, как нам их с базы выкурить…