Данное произведение является сказкой, все события и персонажи вымышлены. Все совпадения случайны. Книга содержит жестокие сцены, если вам станет страшно или неприятно, лучше не читайте ее.

Данное произведение я посвящаю будущим поколениям, потому что они будут гораздо умнее нас.

Человек в старом сюртуке сделал шаг в тускло освещенную комнату: полумрак мягко окутывал темный стол и стул, украшенный старинной резьбой. Воздух был сухой и теплый. В эту комнату никто не заходил кроме него. Эта комната была отдушиной, где он мог уединиться и вновь испытать эмоции, которые развеют его тоску.

Человек в старом сюртуке молча стоял, глядя в полумрак или куда-то сквозь него. Через некоторое время уголков рта коснулась улыбка. Казалось, он вспомнил что-то хорошее, поймал в сознании искорку вдохновения, которая сделала его вновь счастливым.

Медленно опустившись на стул, он откинулся назад, запрокинув голову. Затем ладонью провел по поверхности стола, как бы загребая невидимые сокровища. Расстегнув сюртук, вытащил смятые листки бумаги и положил на стол. Вслед за бумагой на стол легло несколько карандашей зеленого цвета. Человек в старом сюртуке любил писать все от руки, ему нравилось скрипеть грифелем по белому листку. Было в этом что-то гипнотическое. Он обожал писать рассказы для себя. Ведь для литературного творчества никто и ничто не было нужно, все ограничивалось только силой его фантазии и его талантом, а за долгие годы его литературный талант заметно возрос.

Он писал уже достаточно долго, исписанный листок ложился один за другим, и внезапно перед глазами возникла картинка, отчетливо видимая в полумраке комнаты. Такие картинки возникают у людей, которые погружаются в сон, но он не спал, он отчетливо видел, как картинка оживает.

В усадьбе одного дворянина вновь собрались гости, этим вечером все картежники уездного города приехали, чтобы сыграть друг с другом. Игры велись сразу в нескольких больших комнатах, в полумраке потрескивали свечи, роняя восковые слезы на желтый паркет. Серый туман от дымящихся трубок окутывал присутствующих и рисовал в воздухе таинственные силуэты. Хрустящие купюры шуршали по столу в огромном количестве, бренчали золотые монетки, возгласы и сдавленные смешки слышались то тут, то там. Чуждому человеку было тяжело понять всю заманчивость карточной игры, и дело не только в желании разбогатеть. Есть нечто сверхъестественное в испытании Судьбы, игрок как бы прикасается к чему-то таинственному, к тому, что с древних времен люди называли Удачей. Когда это мистическое начало благосклонно к человеку, он на какое-то время чувствует себя всемогущим. А кто не захочет ощутить подобную власть пусть и всего на несколько секунд?

В комнату вошел человек и спокойно встал у стены, глядя серыми глазами на собрание игроков. Человек был чем-то похож на молодого писателя Гоголя, только с неряшливо взъерошенными волосами. Человек внимательно смотрел на карты, которые раздавал банковавший. Карты одна за другой ложились на зеленое сукно.

— Бито, есть. Бито, есть, — повторял человек, раскладывая карты. Наконец положив последнюю, человек высокой интонацией поставил точку: — Бито, господа. Прошу расчет.

Послышались недовольные возгласы, полные разочарования. Банкир сгреб целую кучу ассигнаций и начал их пересчитывать с обыденным спокойствием.

— Вениамин Эдуардович, — раздался голос человека, который стоял у стены, — не откажите мне в любезности.

Вениамин Эдуардович оторвал взгляд от денег, ехидная улыбка обнажила кривые зубы.

— А, Валерьян Иванович, давненько, давненько уж… Ну что ж, прошу.

Валерьян сел за освободившееся место, мелом написал на сукне ставку. Ехидная улыбка прошла с лица Вениамина Эдуардовича. Он уже давно испытывал к Валерьяну самые недобрые чувства, для него каждая их встреча была маленькой войной. Два давних соперника, которые понимали друг друга без слов, вновь встретились.

— Весьма любезно с вашей стороны, — сказал Вениамин Эдуардович, кивая на ставку, — мне как раз новую бричку сладить не помешало бы.

— Нет, Вениамин Эдуардович, новой брички у вас не будет.

— Ну что ж, давайте посмотрим, берите книги в руки.

Валерьян показал присутствующим колоду, затем, достав из нее одну карту, положил ее рубашкой вверх. То же самое сделали и другие игроки. Валерьян положил колоду на стол.

— Банк, стол. Режь, — сказал он, и один из присутствующих своей картой сдвинул колоду.

— Встать, — сухо сказал Вениамин Эдуардович, и присутствующие перевернули свои карты.

На столе лежали король Бубен, дама Черви, семерка Бубен, восьмерка Пик, семерка Черви, а у Валерьяна была девятка Пик.

Вениамин Эдуардович перевернул свою колоду вверх рисунком и стал отсчитывать карты. Десять Пик, девять Черви.

— Бито, есть, — произнес он. — Получите свой выигрыш. — Валерьян сгреб купюры остальных игроков. — Не желаете еще раз?

— Желаю, — ответил Валерьян.

Теперь играли они вдвоем. Остальные решили понаблюдать за реваншем.

На этот раз восьмерку Пик достал Вениамин Эдуардович, а Валерьян начал сдавать свою колоду. На стол легли дама Черви, король Черви, а затем семь Пик и десять Пик.

— Готово, — сказал Валерьян, хладнокровно глядя на соперника.

Раздались удивленные голоса.

— Выиграл, выиграл, — начали переговариваться в толпе. — Второй раз выиграл.

— Вам определенно сегодня везет, — тихо прошипел Вениамин Эдуардович, — обыграть такого мастера, как я, это большая удача.

— Ну что вы, — сказал Валерьян, — это вам только кажется.

— Кажется, что вам везет?

— Нет, то, что вы — мастер, — сказал Валерьян, и, собрав купюры, встал из-за стола.

В этот вечер Валерьян должен был встретиться в усадьбе со старым знакомым Артуром Кондрашевым, который собирался привести ему старинный фолиант какого-то древнего философа-мистика. По легендам, тот зашифровал в нем страшные колдовские тайны, и с помощью него можно было влиять на мироздание. Поскольку сам Артур относился к таким слухам как к бабкиным сказкам, он с удовольствием согласился продать фолиант Валерьяну, который любил старинные книги и активно их коллекционировал. Артура еще не было, и Валерьян решил подойти к другому столу, он был значительно меньше основного. За ним сидели двое пожилых мужчин.

— Не желаете с нами в преферанс, Валерьян Иванович? — спросил мужчина с пенсне на носу.

— Почту за честь, господа, — сказал Валерьян, приставляя третий стул к столику.

— Однако, как порой приятно бывает напрячь мозг за очередной партейкой в преферанс.

— Вы коньяку не желаете? — поинтересовался второй пожилой мужчина в старом мундире темно-зеленого цвета.

Это был отставной полковник Ручковский, который коротал старость в картежных баталиях. Пожилого в пенсне звали Андросов, он так же был отставным, но не военным, а статским советником.

— Нет, господа, благодарю покорно. Не люблю дурманить рассудок.

— Ну что вы, — возразил Андросов, — для сосудов коньяк весьма даже полезен.

— Для сосудов, положим, полезен, а вот для усидчивости — нет, — сухо оборвал тему Валерьян. — Шесть пик, — заявил он свой контракт.

— Шесть пик мои, — сказал Ручковский. — Красиво вы Вениамина обыграли. С этими парвеню так и надо.

— Без козыря, — сказал Андросов. — А вы, Валерьян Иванович, все бобылем до сих пор?

— Да, — ответил Валерьян. — Знаете, как древние мудрецы говорили: лучше быть одному, чем в плохой компании. Берите прикуп, я пас.

— Вас послушать, так хочешь быть счастливым — не женись, — засмеялся Андросов. — Эх, семь Черви.

— Пасс, — сказал Ручковский.

— Вист, — сказал Валерьян. — Ложимся. А если глубже копнуть, что есть счастье, господа? Вот вы, седые висками, ответьте мне молодому.