Впрочем, зависать на какой-то конкретной мысли мне не позволял наставник, постоянно покрикивающий:

— Держи ближе к стене! Рули ровнее! Не дави их, старайся справа обходить! Быстрей, щас волна с того берега к нам хлынет!

И точно, поднятые Куком кролы ломились сначала всей толпой на ту сторону реки, но там их встречал Стояк и колеса их с Прыщавым багги, и зверухи в панике опять скакали, чуть не доставая ушами потолка пещеры, уже к нам!

Но едва я успел приноровиться к такому порядку, как все смешалось — всех накрыл охотничий раж! Обе машины, что шли немного впереди, сдернули со своего пути и принялись метаться по пещере не хуже тех перепуганных кролов!

— Ю-ху-у! — вопил где-то впереди молодой хран, выдавая немыслимые зигзаги от стены до стены и поднимая фонтаны брызг.

— Давай, давай! Жми-и!!! — подгонял приятеля командир, заставляя того тоже соскочить со своего берега, и ринуться за стаей, чуть не на перерез нам!

— Не спи малой! — разорялся мой наставник. — Я никого не достаю!

И я тоже отважился мотнуться через поток. Нас тряхнуло так, что у меня щелкнули даже крепко сжатые зубы, а по морде обдало поднятой волной! Но к этому моменту и я видно впал уже во всеобщую горячку, и кураж пер из меня снося голову, заставляя жать на педаль со всей дури, не особо глядя на препятствия!

Вокруг творилось что-то немыслимое! Свет трех пар фар от такой скачки метался по пещере, переплетался и выхватывал рывками, то одно, то другое! Паникующие кролы мелькали и далеко впереди, и возле меня, чуть не залетая ко мне на колени! Фигуры охотников, пружинящих на полусогнутых в дергавшихся из стороны в сторону багги, взлетали на каменных намывах и резко уворачивались от стен, и в общей неразберихе казалось, что они практически не уступают зверью в акробатических вывертах! Моторы машин, работающие на пределе от такой быстрой хаотичной езды, уже светились, что было хорошо заметно, когда багги выпадали из света прожекторов! Все это сопровождалось брызгами, криками, мельканием синих молний свордов и верещанием живности, попавшей под раздачу!

— Ю-ху-у!!! — уже выдавал и я, вторя остальным.

И тут, в тот момент, когда мы были на одном берегу, машина командира на другом, а Кук и вовсе унесся куда-то вперед, прямо перед нами из стены посыпалось еще какое-то зверье, часть из которых кинулась ловить мечущихся и удирающих кролов, а вторая, почему-то ринулась на нас!

— Крысы!!! — заорал Паленый так, что я, сидящий с ним рядом, думал оглохну! — Малой, стой! Хватай сворд, бей по ним!

Какой «бей»?! В первый момент я даже не понял, что случилось! Размером эти твари чуть больше кролов и я почему-то растерялся, так как в голове, переполненной адреналином, застряло, что рубить нельзя. К тому же команду я выполнил четко — тормознул с разлету! Но, опять не подумав о последствиях, врубился с размаху грудью в руль.

Врубился и откинулся, хватая вдруг закончившийся в легких воздух. Но едва я словил полглотка, как прямо возле меня, у колеса багги, рыча и визжа сцепились крол и крыс!

Я ошалел! Крол, который в теории живность не опасная, бился, не уступая противнику ни в чем!

Два передних зуба у них, оказывается, каждый с мой указательный палец, а когти на лапах — с мизинец!

И эти зубы-клинки вполне спокойно поддевали пластины крысиной брони и «мирное животное» выламывало их из тела противника с хрустом и легко! А задние лапы подпихивали удерживаемую жертву под брюхо так, что толстая крысиная задница взлетала чуть не на полметра, при этом кровавые брызги летели во все стороны, заляпывая и колесо машины, и меня! Кто-то из животных рычал, кто-то визжал!

— Бей, малой! — огрел меня по спине наставник, сам при этом, оторвавшись от рубки с той стороны машины.

Ну, я и ударил по ним! Не забыв большим пальцем нажать на кнопку электроподачи.

Клинок срубил одно ухо кролу, соскользнул по бронированному боку крысы и снес ей заднюю лапу, попав в сочленение между ней и телом. Синяя молния пронеслась следом и зверухи затряслись от разряда, лапы их скрючились, усилив обоюдный захват… а я почувствовал, что сейчас блевану.

— Бей еще! — опять привел меня в чувства наставник, который уже сам не рубился, а стоял с той стороны от уже переставших трястись животных и разглядывал насмешливо меня. — Добивай, давай.

Добил. А что делать? И принялся усиленно дышать, поскольку к нам в этот момент начали подтягиваться все остальные наши, а блевать при всем честном народе совершенно не хотелось. А то, так можно и прозвище свое поменять.

Никаких крыс с кролами вокруг уже не было. По крайней мере, живых.

Отобедать решили прямо здесь, благо и воды вволю, и огонь было на чем развести, не тратя таблетки с сухим горючим.

Пока старшие обдирали и разделывали добытые тушки, нас с Пердуном отправили на сбор сухой травы, которая, оказывается, густым слоем лежала под живыми зарослями. Спустя минут пять, когда мы уже успели отойти метров на двадцать, к нам присоединился и Кук. Парень поджимал губы и был какой-то смурной.

— Чё, влетело? — понятливо спросил его Пердун.

— Ага… — кивнул тот, натягивая металлизированные рабочие перчатки поверх обычных, защитных. — Ну, я ж не хотел! Так получилось! А Стояк чуть не по морде меня тем кролом! Видишь ли, кому такой фарш теперь нужен? А чё там такого, ну перерубил я его, и чё? Вы вон, сколько упустили?

— Да от электричества они больно быстро очухиваются… вскакивают и сразу драпать. А ты именно, что мясо испортил, вот Стояк и взбесился. Кишки-то ты тоже перерубил, а там гадость разная, желчь наверное разлилась… такое — да, жрать нельзя. Но ты не переживай, научишься, — жалостливо стал объяснять ему Пердун.

Хороший он все же парень, наш качек, хоть и своеобразный…

Сам я в разговор не лез, поскольку сказать мне было нечего. Тихо греб хрустящий сушняк, а потом, когда насобиралось несколько куч, принялся таскать их к стоянке. Парни же еще долго потихоньку меж собой обмусоливали тему премудростей охоты со свордом.

Потом еще час, наверное, пока жарилось мясо, все вместе сидели вокруг весело горящего огня и, обтекая слюной, обсуждали прошедшее мероприятие. Но Паленый не преминул воспользоваться моментом, чтобы в очередной раз, и лично для меня не задвинуть что-то из «учебной программы»:

— Видишь, как спокойно сидим, даже несмотря на то, что крови вокруг налили? Это потому, что открытый огонь горит, и дым от него во все дырки в стене попадает! Каждая тварь сейчас тикает куда подальше.

— А щеры? Они ж огня не боятся вроде…

— Щер сам никогда нападать не будет и в наглую просто так не попрет. Умные они очень. Говорят даже, что еще праотцы их изучали и тогда же выявили, что разумом они равны ребенку лет десяти-двенадцати. То есть, соображают, считай, так же, как ты.

— Да ладно?! — не поверил я, прекрасно помнивший себя того, чуть помладше, но, в общем-то, с собой сегодняшним большой разницы не наблюдая.

— Я ж сказал — «говорят»… но даже по собственному опыту знаю, что что-то там, у них в голове, получше, чем у других тварей устроено.

— Так, а как же ты тогда ожог свой получил?

— Ну, так-то всякое бывает… А это я молодой был — дурной, неосторожный. Да и наткнулись мы на щера с таким же, как и я, малолетним еще ошметком, вот и получили по полной. Потом старшие нагнали, болтов в зверя набили, там знаешь, какой общий заряд получился? О-го-го! И нас оттащили. Тот пацан, кстати, тогда не выжил, ближе меня к щеру стоял… не помню уже даже, как звали-то его.

Мы печально замолчали, потому, как если даже имени не помнишь, или в принципе не знаком с тем, кто погиб, но почившего соратника традиция требовала помянуть уважительным молчанием.

А там вскоре и мясо подошло. И стало нам как-то не до разговоров совсем.

Первые куски я заглотил, даже не почувствовав вкуса — настолько рот был забит слюной от одного только умопомрачительного запаха. Обжегся, конечно, и язык прикусил… но потом ничего, распробовал. И — да-а, такого мяса я еще не ел! Даже кусковая свинина — самое вкусное, что я пробовал до этого момента, ни в какое сравнение с диком кролом не шла. Паленый сказал, что это еще и от того, что на открытом огне готовили.