Андрей, тебя прошу ускорить процесс «Суда Трех». Ты должен мне…Так верни долг!

Лицо моего сына стало светлеть. Тоска в его глаза сменилась надеждой и мой маленький суперарэ был готов к подвигам! Как хорошо быть матерью.

Марк встал, подошел ко мне и обнял. Я понимала, что я для него лишь средство для достижения его цели. Обнимал он меня, потому, что очень любил дочь Мики. Ах, Мика, сколько горя и радости одновременно, ты принесла всем нам. Я не сержусь на тебя. Просто ты родилась тиби.

Мой сын меня удивил и моя гордость им превысила все мыслимые и немыслимые границы.

— Мама, ты никогда не будешь отверженной больше. Если клан тебя выкинет, я создам свой собственный и, ты будешь в нем. Точка. Я не буду сейчас трепаться о своей любви к тебе. Ее попросту нет. Пойми и ты меня. Но, я могу гарантировать тебе спокойную жизнь и себя в качестве поддержки. Дар? Фигня! Отец и без дара забрался выше некуда! Не такой уж я и бесполезный. Поверь.

И я и Огарёв, услышав то, что он сказал, не сговариваясь обняли его.

А я поняла еще кое-что. Такому мальчику будут рады в клане. Думаю, все будет хорошо!

Меня обнимали мать и отец. Такого я не помнил, но чувствовал, что это здорово! Да, моя семья безумная. Кривая. Ненормальная. Но, это моя семья. Другой не было.

Я снова дышал. И снова все мысли мои были о Динь. Девочка моя, потерпи еще немного! Я уже знаю. Я уже все знаю! Я люблю тебя. Всегда любил. Просто дождись меня, счастье мое!

Я этими мыслями я и уснул в доме отца. Прямо в одежде. Спал я долго, видел сны, в которых Динь больше не ненавидит меня, а любит. Любит так же сильно, как и несколько лет тому назад. Вечность тому назад!

Утром я вскочил как чёрт после святой водички!

— Так, Бес, давай, соберись! Что нужно сделать? К Динь, срочно! Там охрана, но, это меня не остановит!

Я махнул в госпиталь. На входе в ее палату, я снова ринул охранника, но не стал ломать дверь, как вчера. Просто открыл и напоролся на ее взгляд, ненавидящий и любящий одновременно. Как она справляется? Как живет?

— Динь, я сейчас уйду. Не волнуйся, прошу. Моя мать не виновата в смерти твоих родителей. Она вернулась, она готова подтвердить свои слова в «Суде Трех». Тебе и Андрею Сергеевичу сообщат о дате. В любом случае, вы оба будете там. Это все. Нет, не все. Я люблю тебя. И не могу без тебя жить. Теперь все, — я выпалил все это, заметив в глазах Динь проблеск надежды.

Я ушел раньше, просто выкинув себя из ее палаты, чтобы не видеть снова ее ненависти. Чтобы не делать ей еще больнее. Пусть я буду крючиться от боли, но Динь нет!

Потом потянулись дни в ожидании суда.

Суд Трех — это очень и очень редкий случай. Но, я уже привык. Я люблю тиби и она редкость. Я стал тантум тиби, вопреки судьбе. Редкость. Мы с Динь пережили весь этот ужас и не погибли. Редкость. Я знал это. Тантум тиби почти не могут жить порознь. Мы смогли и выжили.

Суда я ждал, как манны небесной.

Моей матери предстояло непростое испытание. Это больно, чертовски страшно и очень опасно. Редко, кто из данов просит (и вообще, отваживается) о таком суде. Она могла лишиться дара насовсем, а для дана это ужасно, немыслимо. Но, мать была тверда в своем решении и, отступать не собиралась.

Я много времени проводил с ней, узнавая заново. Черт, мне стало понятно в кого я такой безумный! Лана, это нечто. В ссылке, без связи с внешним миром, прибрала к руками весь Мальето еще и принимала участие в совете глав клана. Бывало, они устраивали совещания прямо у нее в доме. Общаться с ней им запрещено не было.

Отец и мать говорили мало. Больно им было. Я это заметил и не пытался свести их в разговоре. Общался отдельно с отцом, отдельно с матерью.

Отец пробивал лбом стены для ускорения Суда. Удалось. Еще неделя, Динь, всего семь дней! Мы и так долго ждали.

И вот день настал. Я ждал его как спасения. Волновался за мать, но уже не так сильно, как раньше. Получше узнав Лану, я понял, эта женщина способна пережить почти все. И ее слабым местом был я. Ее сын. Но, я тоже не лыком шит и от того, был спокоен и собран. Но, только внешне. Поверьте, когда я вез мать к зданию суда, я находился в предистерическом состоянии.

Слегка покачнулся, когда увидел в зале Динь и ее деда.

Она был прекрасна. Дух захватывало. В светлом платье, на высоких каблуках. Моя Динь была нереально красива! Волосы водопадом до талии. Аквамарин глаз. Лицо, изумляющее меня всякий раз, как только я смотрела на нее.

Она изумляла не только меня. В зале была почти вся верхушка клана дель Торе- Пачего. И все мужчины, без исключения, смотрели на мою тиби. Я не задумываясь жахнул даром, переключив все внимание на себя. Заметил странное одобрение и гордость на их лицах! Это еще что за фигня? Ах, да, точно. Я же один из них и мои такие вот порывы были им понятны и нормальны для клана. Меня трясло, но я старался держать «лицо», впадая, как обычно при нервяке, в состояние неописуемого ехидства, иронии и даже злости.

Все расселись. Я косил на Динь. Она сидела прямо, не оглядываясь на меня, но я точно знал, что ей хотелось смотреть на меня! Чёрт возьми! Я вспомнил свое состояние ученика Дискерэ, как раз тогда, когда я и Динь были в бойкоте. Я ждал, надеялся, трепыхался от любви как малолеток. Все, Динь, хана нашим бедам! Я прикопаю любого, кто помешает мне быть рядом с тобой. Больше никогда не отпущу тебя. Похоже, все сюрпризы твоего гадского дара исчерпаны. Хотя, у тебя всегда было чем меня удивить.

Суд Трех занял свои места. Два мужчины и одна женщина. Видящий, Спрашивающий, Говорящий.

— Солана дель Торе- Пачего, Вы требовали Суда Трех. Вы в своем праве. Заявите о своей боли, — как оказалось, это была стандартная фраза для открытия слушания.

Мать поднялась и пошла к креслу Правды. Оно стояло в центре зала повернутое к аудитории, а аудитория была та еще.

С моей стороны сидели главы клана матери. Матерые мужики. Громилы. Со стороны Лакри-Пяст были утонченные, интеллигентные люди. Мужчины и женщины. Я их не знал, как и, собственно, своих одноклановцев (чудное слово, конечно). В самом последнем ряду сидели наши друзья. Не возбранялось. Чета Штраубе, пара Волконских, Шуйские, Ворона, Карамышев. Людей не пускали, поэтому отца не было в зале. Он ждал и нервничал там, за дверью.

Мама села и рассказала все, о чем говорила мне, опуская некоторые подробности своей личной жизни.

К ней подошел Видящий. Опустил руки на ее плечи и она заметалась, не в силах вырваться. Я хотел вскочить и бежать на помощь, но крепкая ладонь одного из мужиков моего клана не позволила. Кажется, это был Берто дель Торе- Пачего. Я из рассказа матери знал, что он главный. Еще я понял, что тот неровно дышит в сторону Ланы. Ну, да не суть. Или суть?

Видящий усилил поток своего странного дара, и Лана закричала. Я еле усидел. Рука Берто на моем плече сжалась, и я понял точно, дядька ее любит. Я теперь любовный сенсор?

Метнул взгляд в сторону моей девочки. Она, чудо мое, зажмурилась и закрыла ушки ладошками.

Потом все стихло. Я с огромным облегчением понял, что мать все выдержала и дар ее с ней. Иначе, был бы мощный выплеск и мы тут так спокойно не сидели бы!

Видящий сказал.

— Я увидел.

Потом пришел черед женщины. Спрашивающий.

— Если у кого-то из данов есть вопросы, прошу задавать.

Все промолчали. А я осознал, что часть глав клана дель Торе- Пачего, начали наливаться злостью к моей матери. Обман мало кто может простить, я понимал. Но, она моя мать и мне плевать, кто и что там себе думает. С этими мыслями я оглядел всех, кто хоть как-то ворохнулся в ее сторону, и сделал злобное лицо. Да и делать не пришлось. Само вышло! Да еще как! Я был в панике, почти в истерике, и ввалился в ярость. И снова одобрительные взгляды в мою сторону. Они что там, больные все? Бешенные, типа меня? Я их злостью поливаю, а они восхищаются. Я понял, что защищая таким вот диким способом мать, был весьма презентабелен в их глазах. Похоже, что мое поведение и есть то, что надо.