Я уже было вступил в класс одной ногой через заднюю дверь, из проема которой наблюдал сцену, чтобы отбрить стерву, но Динь меня опередила.

— Ира, здравствуй, — намек на отсутствие хороших манер у брюнетки, та же не поздоровалась, — Тебе вовсе не нужны мои услуги. Ты очень красивая.

Все замолкли, удивляясь искреннему комплименту Динь своей заклятой однокласснице. А я подумал, что моя девочка просто умница.

Строганова была спесива исключительно. У нас были с ней гляделки год тому назад. Мы пересеклись в клубе «Ксавье», я был пьян, Ирка была хороша и я поцеловал ее. Почему нет? Она была не против, а даже за. Потом она пыталась заманить меня, но я не повелся. Спесь, непомерная гордость и холодность этой красавицы не были мне по душе. Так все и сошло на нет. Ирка обиду запомнила, злилась, хотя я всегда был безукоризненно вежлив с ней, но холоден. Она почитала Динь конкуренткой, была совершенно права, отсюда и неприязнь.

— Да что ты? Правда? — Ирка говорила так, будто бы услышала комплимент от осла, но все равно было заметно, что ей весьма приятно.

— Еще какая правда, — Динь вздохнула, оглядывая соперницу восхищенным взглядом, — У тебя исключительная кожа и замечательные волосы. Могу только позавидовать.

Браво! Интересно, Динь как поняла, что именно так и сможет изгнать беса из Ирки? В ехидстве и язвительных репликах Строгановой не было равных. Тиби это знала не понаслышке, когда Ирка принялась ее донимать. И только язва Стрелец (он тварь, но спасибо ему за это) мог остановить поток злобы этой брюнетки в сторону моей девочки. Динь не стерва, поэтому в словесном поединке победы ей было не видать.

Ирина застыла на мгновение, по лицу ее пробежала сразу масса эмоций. Ее гордость была удовлетворена, спесь пела гимны. Женское пересилило и она прощебетала почти дружески.

— Ну, это природа. Однако, природе надо помогать. Не находишь? Можем выпить кофе и поболтать. Дам пару-тройку ценных советов. Вдруг пригодится? — Динь улыбнулась лучисто, и радостно кивнула.

— Тогда в обед. В кафетерии, — Ирка настаивала, странно.

— Хорошо, пойдем, — Динь снова заулыбалась и была настолько красивой, что я нервно сглотнул и с трудом подавил в себе желание обнять ее и расцеловать.

Я вошел в класс, все замолчали, как обычно. Прошел к НАШЕЙ парте, плюхнулся на стул. С трудом сдержал улыбку, когда посмотрел на половину парты Динь. Аккуратно разложенные тетради, учебник, пенал и невозможная ручка в розовым пухом. Мимими..

Динь спрятала расческу за спину и смотрела на меня аквамариновым взглядом непонятного свойства. Я подмигнул ей и приглашающим жестом повелел присесть рядом. Урок-то скоро, а мне хотелось поболтать с ней.

Народ, поняв, что я в благодушном настроении зашуршал, заболтал и занялся своими делами. Преображенный Ворона уковылял на свое дело. В общем, на нас с Динь никто не смотрел, хвала Небесам. Она подошла и аккуратно села, поправляя юбку на своих исключительных бедрах. Я старался не глазеть. Выходило паскудно.

— Привет, Ин, — от ее теплого приветствия меня замурашило, но я стойко это перенес.

— Привет, козявка.

— Я не козявка, у меня имя есть, — она улыбалась.

— От наличия имени, козявкой ты быть не перестаешь. Я называю вещи своими именами, — вот кто меня тянет за язык.

Просто мне нравится смотреть, как ее глаза темнеют от моих подколов. Это нереальный цветопраздник.

— Ин, ты невыносим по утрам. Это традиция? Или ты от голода? Или у тебя несварение? — глаза потемнели, как я и хотел.

— Это от радости бытия, — невпопад ляпнул я, любуясь тиби.

— Я рада, что ты рад. А я вот не очень, — она положила руки на парту и опустила голову на них.

Я с удовольствием смотрел бы на нее и так. Волосы тиби это нечто. Все время испытывал желание зарыться в них обеими руками. Но, что за фигня? Моей девочке плохо?

— Динь, что за сопли? Это у тебя традиция такая, ныть по утрам? Или от голода? Или несварение? — мне не терпелось вернуть ей словесный должок.

— Ин, я не смогу посещать твои тренировки каждый день. У меня совсем не остается времени ни на свои занятия, ни на домашку, — это было как гром среди ясного неба.

Я и сам был в цейтноте. Хоккейные тренировки начались с высокой интенсивностью. Фрол гонял нас по баскету. Подготовка к универу занимала время. А учитывая, что класс у меня выпускной, то картина, как говорится, маслом. Мозг мой заработал моментально и в ускоренном режиме. Решение пришло мгновенно. Теперь осталось только убедить тиби в ее силах.

— Это решаемо. Надо «выбить» ненужные уроки из расписания.

— Это как это? — Лакри была и удивлена и заинтересована одновременно.

— Ильич вещал, что если сдать предварительные тесты и по ним будут хорошие оценки, они принимаются как выпускные. После этого, можно не посещать уроки по протестированным предметам. Сечешь? — с одной стороны я рыл себе яму, ведь если мы сдадим предметы, то Динь перестанет бывать на уроках вместе со мной, но, с другой стороны, кто мешает нам проводить время вместе и в неформальной обстановке?

Было заметно, что мозг Динь тоже заработал в усиленном темпе. Она просекла, просияла и я обрадовался.

— Марк, ты гений! Что я могу выбить? — забубнила Динь себе под нос, что то чиркая своей ужасной ручкой на листке.

Она так увлеклась процессом, что не заметила моего огорчения от слова «Я», а не «МЫ».

— Физику- могу, химию- могу, эссе по литературе- могу. Я почти все могу, — радовалась моя очаровательная козявка.

— Почему почти? — проглотив обиду, спросил я.

— Математика, — она завздыхала.

У Динь били проблемы с преподавателем по математике — Габуния Тамарой Бадриевной (Горгулья, так мы ее прозвали). Динь прекрасно знала предмет, но по склонности своей к красоте, часто запаздывала, пытаясь придать решениям задач и примеров элегантный вид. Я знал это, потому, что подглядывал за ней все время нашего бойкота. А Горгулья гоняла нас по времени.

— Динь, это решаемо, — уверенно произнес я.

— Правда? И как же? На тест отводится определенное время. Я не уложусь. Я запаздываю всегда, Ин.

— Руби. Ты же видишь решение сразу, целиком? Видишь, уверен. Отбрось красоту и поставь нужный ответ. Это предусмотрено тестом. Динь, ты справишься, — она аж задохнулась, отчего грудь ее под белоснежной блузкой маняще приподнялась.

— Ин, я не смогу!

— Сможешь. И прямо сейчас.

В этот момент прозвенел звонок и Горгулья вошла в класс, чеканя шаг, как солдат. Обычное приветствие. И моя рука уже высоко поднята вверх.

— Марк, — Горгулья привычно влажным взглядом уставилась на меня.

Я подозревал, что нравлюсь ей не только как хороший ученик, но…чёрт, это кошмар!

— Тамара Бадриевна, я и Лакри хотели бы пойти сейчас и сдать предварительный тест по математике.

На лице этой почтенной дамы отразилось два противоположных чувства. Первое- гордость за своего любимчика ученика, второе- понимание, что я сдав тест (а я его сдам, она знала) я перестану появляться у нее на уроках. Пересилило второе, как ни странно. Правда, что ли…влюблена? Меня передернуло.

— Марк, Вы еще не готовы! Лакри — гуманитарий чистой воды. Ей можно сдать тест. Это не повлияет на ее будущее. Но Вам есть еще что узнать, поверьте! — она умоляла.

Господи…это еще что? Меня сейчас вытошнит.

Лакри тихо пискнула и вцепилась мне в рукав, умоляя не продолжать, а согласиться с Горгульей. Ну, нет. Дудки! Я с Габунией в одном классе больше не появлюсь!

— Тамара Бадриевна, — выплюнул я ее имя, надеясь, что в последний раз, — Мы идем.

Динь побледнела и поникла на стуле как тряпичная кукла. Горгулья несчастным взглядом прикипела ко мне, но поддалась на мое давление, дара я не жалел, и протянула два листочка с допуском на предварительный тест.

Я бодро пробежал к учительскому столу. Цапнул листки, стараясь не дотронутся до пальцев Горгульи. Кивнул не глядя. Пробежал обратно. Привычно взял рюкзак Динь, смахнул туда ее канцелярку с парты и вытащил бледную девочку в коридор.