— Хороший план, — ответил Мирол, хотя в его глазах принц заметил тень сомнения. — Мне неясно только одно: у его величества несколько дегустаторов, рядом с ним полно магов Ордена. Что же это за яд такой, который убьет так, что никто ничего не заметит, пока не станет поздно?

— Хороший вопрос, учитель, — торжественно произнес принц, извлекая из поясного кошеля небольшой флакончик черного цвета. — Вот, смотри. Не волнуйся, он уже пуст. Я получил его от…друга, назовем это таким образом. Хотя и не берусь судить, где тот сумел достать сию субстанцию.

Мирол принял странный сосуд и внимательно пригляделся к нему. Ни единого символа, ни единого знака, ничего не выделяло это маленькое и безобидное орудие убийства.

— Все просто, — продолжал меж тем принц. — И дегустатор, и дядя умрут не сразу. Пройдет время…Несколько суток. Зато, когда яд начнет действовать, смерть будет быстрой. Я читал о нем, но думал, что это всего лишь легенды. Вероятно, все-таки нет.

— Так что это такое? — Мирол начал проявлять нетерпение.

— Его называют Крепким Сном. Слыхали ли ты когда-нибудь о подобном?

Мирол побледнел.

— Легендарная эльфийская отрава?

— Не обязательно эльфийская, теоретически, этот яд может сделать каждый. Теоретически, — принц подчеркнул это слово. — В любом случае никаких доказательство причастности перворожденных у нас не было, нет и не будет.

— Понимаю. Простая бутылка, яд пришел из Империи… — старый воин нахмурился. — Я не думал, что дела приняли столь серьезный оборот.

— И напрасно, — улыбнулся его воспитанник. — Очень и очень зря, дорогой мой Мирол.

На белой, гладкой издали стене, красовался большое и уродливое пятно в том месте, где камень, пущенный могучим камнеметом впечатался в нее, с душераздирающим грохотом разлетевшись на куски.

— Надо же, со второго раза попали, — удивленно произнес Шахрион, приложив подзорную трубу к глазу.

— Рады стараться, владыка! — рявкнул офицер, командовавший машинами.

— Это хорошо, что рады, — заметила Тартионна, улыбнувшись своему мужу.

Император послал ей улыбку в ответ и вернулся к изучению стен.

— А теперь мне нужно посмотреть, как далеко за стены бьют наши игрушки. Камень в четверть веса.

— Будет исполнено!

Капитан побежал ко второй машине и, ускоряя подчиненных пинками, приказал тем подготовить все к стрельбе. Они прождали некоторое время, за которое первый камнемет сумел сделать еще один выстрел, стоивший Белому городу двух зубцов и, как показалось Шахриону, одного латника.

— Владыка, готово!

— Приступайте!

Камень, размером с голову взрослого мужчины, ушел ввысь, и, описав в воздухе дугу, приземлился далеко за стеной.

— Ну и как тебе? — поинтересовался лич, проявивший впервые за вечер интерес к тому, чем занимался Шахрион.

— Неплохо, но могло бы быть лучше. — Шахрион обернулся к жене. — Тартионна, сумеешь поднять ветер, чтобы снаряды несло дальше?

— Даже пытаться не буду. Их чародеи только и ждут момента, когда мы решимся наколдовать что-нибудь, а собирать круг и пробивать их защиту ради того, чтобы запустить пару булыжников на лишнюю сотню шагов, мне не позволяет здравый смысл.

— Жалко, — произнес император. — Это облегчило бы нам жизнь. Ну да ладно, не будем искать легких решений. Стрелки, продолжайте закидывать город камнями, у нас этого добра достаточно. Каждый пятый булыжник — через стену. Исполнять.

Он сложил подзорную трубу и подал руку жене.

— Моя госпожа, предлагаю поужинать. Наследнику, да и тебе тоже, не повредит горячая пища.

Стол им накрыли возле шатра, так что Шахрион имел возможность не только насыщаться, но и наслаждаться прекрасным тихим весенним вечером.

— Здесь хорошо, — произнес он, аккуратно нарезая прожаренный кусок свинины. — Даже не верится, что мы воюем.

Тартионна согласно кивнула, дуя на рыбный суп, поданный ей — мяса беременная женщина последнее время не переносила.

— Владыка, что ты собираешься делать с городом, когда возьмешь его?

— Оставлю себе, — пожал плечами Шахрион. — Приятно будет вернуть владения, утраченные столько веков назад.

— А что с жителями?

— Также, как и везде: те, кто сдадутся, будут жить.

— Только сдадутся?

— И переживут штурм, — согласился с нею Шахрион, отправив себе в рот мясо. — Повар сегодня превзошел сам себя, не находишь? Он, кстати, тоже мой трофей — взял его в Наиргионе. Саргилэнам такой мастер уже ни к чему, так хотя бы мне послужит. — Он усмехнулся. — Будет интересно, если попытается отравить.

Тартионна недовольно сжала тонкие губы, отчего те превратились в линию.

— Также, как ты собираешься отравить венценосца?

— Скажи еще, что возражаешь против этого.

— Нет. Его смерть позволит ускорить развязку. — Она задумчиво отрезала небольшой кусочек мяса. — Хотелось бы мне знать, откуда у тебя появился тот пузырек.

— К сожалению, я и сам этого не знаю. Мне его доставили много лет назад. Неизвестные. — Шахрион криво усмехнулся. — Такой вот подарок на день рождения, который послужит смерти.

Ему эта шутка показалась смешной, и Шахрион рассмеялся, однако Тартионне было невесело.

— Ты изменился, владыка. Раньше таким жестоким не был.

Шахрион удивленно посмотрел на нее. Скорее уж это его советница перестала быть сама собой. Где та рассудительная женщина, рассуждающая лишь с позиции холодной логики и целесообразности, никогда не совершающая необдуманных поступков? Видимо, уснула, предоставив свободное место заботливой, но чересчур эмоциональной матери, носящей под сердцем новую жизнь.

— Или она наконец-то увидела тебя настоящего, — хихикнула Тень, набравшая к вечеру силы и неотступно следовавшая за императором. — Как думаешь, когда она тебя возненавидит?

— Я всегда был жесток, — проговорил он, проглотив пищу. — Просто раньше у меня не было возможности проявить качество в полной мере.

— А теперь она появилась. Ты счастлив?

— Сложный вопрос.

— Но ответ на него скажет, кто же ты: государь, пекущийся о своих подданных, или очередной Черный Властелин, олицетворение кошмаров, живущее ради своих прихотей. Так кто же ты, моя любовь?

— Да, кто же ты, любовь моя? — Старая знакомая выбралась повисла у него на плечах. Шахрион покосился на Тень, но ее лицо, как и в прошлый раз, было не разглядеть. — Ответь же мне, мой дорогой? Ответь, ответь, ответь…

— Все в порядке? — Горячая ладошка Тартионны коснулась его руки, и Тень растворилась в воздухе так же быстро, как и появилась.

— Да, лучше и быть не может, — кашлянул Шахрион. — И я не знаю ответа на твой вопрос. Мне не нравится устраивать бойню, но наказание предателей заставляет сердце биться быстрее.

— И ты не можешь их простить?

— Нет. Никогда! — Тут император не сомневался ни мгновения. Вся его жизнь была подготовкой к мести и сейчас, стоя на пороге победы, он просто не мог плюнуть на все и уйти, развернувшись. Он не мог забыть прошлое.

— Если не обуздаешь свою ярость, она пожрет тебя, а я не хочу, чтобы мой сын рос сиротой.

— Сын? — Шахрион устремил свой взгляд на жену.

— Я уверена, что у нас будет мальчик, — улыбнулась ему Тартионна, и в этот миг она показалось императору невообразимо прекрасной.

Над стеной просвистела стрела и Китарион пригнулся — на этом участке четыре зубца были отломлены огромным булыжником, который, если капитану не изменяла память, заодно превратил в кровавый фарш троих солдат. Хорошо хоть они к тому времени уже полгода как были мертвы.

Кольценосец пробежал опасное место и оказался возле пролома, который спешно заделывали многочисленные горожане, согнанные на работы под страхом смерти. Хорошо еще, что коты уже два дня не лезли сюда, умывшись кровью во время штурма. Подарок, достойный самого императора!