Она кивнула и направилась обратно в дальний конец комнаты, где заметила Джоша, забившегося в угол и разговаривающего с группой людей, хотя его глаза были устремлены в ее направлении. Выражение его лица было каким-то жутковатым, и ей стало интересно, на кого он смотрит, когда она шла к столу.

— Думаю, это была она, Кейден, так и должно быть, — сказала Паула, помешивая свой пирог с креветками на тарелке, не потрудившись даже откусить кусочек.

Лана, очевидно, вернулась где-то в середине разговора, но без лишних вопросов догадалась, кто же эта девушка.

— Я не хочу говорить об этом здесь, — возразил Кейден, когда Лана села рядом с ним.

— Поговорить о чем? — спросила Лана, притворяясь невежественной.

Паула нервно оглядела сидящих за столом

— Мы говорили о Ким. Я думаю, что она имеет какое-то отношение к пожару в моем доме, но Кейден не хочет это обсуждать.

— Дети, давайте оставим это на потом. Здесь очень много ушей, — сказала Морин и строго посмотрела на всех присутствующих.

Она была права, люди все еще негодовали из-за несчастного случая. Любое предположение о том, что Ким причастна к пожару, вызовет бурю дерьма и в любом случае это не подходящее место для разговора.

Лана встретилась взглядом с Джошуа, и он быстро переключил свое внимание на собственный разговор. Позже она расспросит о нем Кейдена поподробнее. Что-то в нем заставляло ее беспокоиться.

Ким выглянула из-за угла мастерской Мэйсона, с ее места вид на посетителей в закусочной был чист и свободен. Все собрались в дальнем конце зала, но лицо, на которое она хотела посмотреть, было скрыто — ею. Когда Лана, наконец, убралась с дороги, лицо Кейдена было как феникс, а в животе запорхали бабочки. Когда Лана села и выглянула в окно, ей показалось, что сучка заметила ее и нырнула за угол.

Ее появление в городе было глупо-рискованным, по сути, билетом обратно в тюрьму — если бы ее увидели. Но практически весь город был набит в этом здании, так что она была «вольна в своих передвижениях по хижине». Ким рысцой побежала вниз по улице к машине, ожидавшей на кольцевой развязке, и запрыгнула внутрь. Когда машина тронулась с места, она задумалась, каков будет ее следующий шаг. В городе собралась вся семья, и она не упустит возможности воспользоваться этим в полной мере.

Джейк сидел напротив Люциана, который теперь облачился в оранжевый комбинезон, ожидая отправки в Хэмби. Джейк не был шокирован тем, что Люциан попросил адвоката, это было его право, но поскольку улики были более чем косвенными, он должен был хотя бы попытаться предложить ему сделку.

— Я сделаю все очень просто. Ваш клиент пойман. Он есть на камере. Либо он пойдет на сотрудничество и согласится на сделку, либо предстанет перед судом, где его признают виновным. И я могу гарантировать, что этим делом займется не судья Хартвелл. По понятным причинам.

Блейк, местный адвокат, с которым он имел дело в прошлом, наклонился к уху Люциана и бессвязно прошептал перед Джейком. Люциан сделал то же самое, и оба мужчины посмотрели на него.

— Он согласится на сделку. Полное признание, признание вины с максимальным сроком наказания в три года. До тех пор, пока ему не придется давать показания против Морин Кэпшоу.

— Никакой сделки, — сказал Джейк.

— Погодите-ка, это ведь была ваша сделка, с самого начала, — заявил адвокат.

— Да, но его показания — это единственное, что даст делу ход. Иначе, какой в этом смысл?

Люциан снова наклонился к уху Блейка, адвокат был явно раздражен. Он сел прямо и прочистил горло.

— Никакой сделки, — заявил Блейк, бросая ему в ответ собственные слова Джейка.

Глаза Джейка метались между ними обоими, он не был уверен, в какую игру они играют, но все равно решил укусить.

— Давай посмотрим, какое признание, и я передумаю, — ответил он.

— Да, конечно, это не первое мое родео, приятель, — усмехнулся Блейк.

— Тогда ваш клиент предстанет перед судом, — сказал Джейк.

— Тогда я предстану перед судом, — закончил Люциан, складывая скованные наручниками руки на столе.

Лана и Кейден снова сидели в гостиной дома тети Мэй и Джозефа, когда он принес две кружки горячего шоколада. Она была не в настроении пить что-нибудь горячее, но все равно взяла чашку и сделала глоток. Это был тот же шоколадно-сладкий вкус, что и раньше, и она была уверена, что он сделал его с нуля. Джозеф сел на диван перед ними и глубоко вздохнул. Он посмотрел на руку Кейдена и указал на нее.

— А как пальцы? — спросил он.

— Удивительно, но лучше. Мне должны были сделать операцию, но с каждым днем я восстанавливаю все большую свободу движений, — гордо объявил Кейден.

— Иногда первое решение врачей — отрезать. Но все же немного терпения имеет большое значение, — мрачно ответил он.

На несколько неловких мгновений в комнате воцарилась тишина.

— Я знаю, что это тяжело, и очень сожалею о вашей потере, — сказала Лана.

— Жаль только, что я раньше не видел этих знаков. Ей было очень жарко, и она жаловалась на боли в груди, но я подумал, что это потому, что она, как обычно, переутомлялась.

Он продолжал объяснять, что это был сердечный приступ. Это было быстро, и она не страдала. Но все же она казалась такой здоровой, что для Ланы это не имело никакого смысла.

— Если вам что-нибудь понадобится, а я имею в виду что-нибудь вообще, пожалуйста, дайте мне знать, — добавил Кейден, делая глоток из своей кружки. Говоря это, Джозеф поднял руку, и на его лице появилась легкая улыбка.

— Я очень ценю это, сынок, правда. И есть кое-что, что мне нужно от тебя, — сказал Джозеф Лане.

Она выпрямилась в кресле, сгорая от любопытства. «Что же именно ему нужно от нее?» Прежде чем она успела ответить, он продолжил.

— Хэтти-Мэй всегда говорила, как сильно ты любишь ее закусочную, особенно после того, что сделал для Рэйчел.

Взгляд Кейдена упал на колени, и Лана накрыла его ладонь своей. Он все еще не до конца простил себя за это.

— И после того, как вы все позаботились о том, чтобы исправить повреждения, я знаю, что вы цените это место так же, как и она. Поэтому я хочу предложить вам закусочную, — закончил он.

У Ланы отвисла челюсть. Она и Кейден одновременно посмотрели друг на друга, а затем снова на Джозефа.

— Вы хотите сказать, что предоставить ее мне как… — начала Лана.

— Я хочу передать вам это дело бесплатно и без какой-либо задней мысли. Я бы хотел, чтобы вы подумали о том, чтобы сделать Ленни новым менеджером кухни, заступив на место Хэтти-Мэй. В конце концов, он был как ее ученик.

— Конечно, для меня было бы большой честью вмешаться и сделать это, но я никогда раньше не управляла закусочной.

— Я уверен, что ты справишься. Ты быстро учишься, — успокаивающе сказал Кейден.

— Но почему именно я? Здесь так много других людей, — спросила она.

— Я выбрал тебя, потому что ты напоминаешь мне мою Хэтти каждый раз, когда входишь в парадную дверь этого дома. После всей той работы, которую вы все проделали, кто еще будет лучше заботиться о закусочной после того, когда я, наконец, уйду? — ответил он.

— В таком случае для меня большая честь принять ваше предложение, — ответила она.

Джозеф улыбнулся и кивнул в знак согласия. Остаток дня они провели в разговорах о тете Мэй и о том, как она взволнована предстоящими ремонтными работами и всем тем, что ей хотелось бы сделать в будущем. Жаль, что она не сможет сделать это сама, но Лана сделает все, для того чтобы это случилось.

Кейден стоял на третьем этаже отеля «Спенс» и не мог найти ни одного подрядчика, выполняющего какую-либо работу. Он сжал мячик для снятия стресса, который дала ему Лана, чтобы потренировать руку, и почувствовал, как поднимается его кровяное давление. По-видимому, город снова прекратил работу без объяснения причин. В этом не было никакого смысла. Теперь, когда он знал правду, он был уверен, что его идиотский сводный брат имеет к этому какое-то отношение. Когда Кейден шел по темному коридору мимо инструментов, гипсокартона и ведер с краской, он знал, что ему придется поговорить с судьей — его отцом? Как бы он его назвал? Все это так запуталось.